Гавань измены (ЛП)

— Капитан Пуллингс, — попросил Джек, — будьте так добры, замените меня. Я как раз собирался навестить в госпитале наших ребят. Мистер Моуэт, продолжайте. Бонден, мою гичку. Молодой человек, — это уже флагманскому мичману, прибывшему на дайсе, — давайте со мной, сбережете четырехпенсовик

— Я думал, что адмирал на берегу, — произнес Джек, пока гичка неслась по Великой Гавани.

— Именно так, сэр, — откликнулся мальчик чистым и высоким детским голосом, — но сказал, что будет на борту раньше, чем я отыщу вас, и гораздо раньше, чем вы натянете бриджи.

Команда гички заухмылялась, а один сдавленно, с сожалением в голосе произнес:

— А я даже не посетил дам.

— Потому что один из матросов нашего баркаса сказал, — абсолютно невинно продолжил мальчик, — что видел, как вы направляетесь от лестницы «Подайте-на-пропитание» в сторону доков, и я сразу же вас нашел.

Поднимаясь на борт «Каледонии», Джек с удовлетворением отметил, что количество офицеров на квартердеке гораздо внушительнее, чем того требует встреча простого пост-капитана. Очевидно, адмирал еще не вернулся.

И в самом деле, на «Каледонии» дважды отбили склянки, пока Джек разговаривал с ее капитаном, прежде чем адмиральский катер отплыл от берега и помчался, подталкиваемый вперед усилиями двух гребцов на каждой банке, как на призовых гонках.

Квартердек застыл — помощники боцмана продули свистки, морские пехотинцы расправили мундиры.

Адмирал появился весьма эффектно: головы обнажились, морские пехотинцы взяли на караул, одновременно грохнув прикладами, их командир описал полукруг сверкающей на солнце саблей, а поверх всего разливались трели боцманских дудок.

Сэр Фрэнсис дотронулся до собственной шляпы, оглядел квартердек, заметил яркую соломенную шевелюру Джека и воскликнул:

— Обри! Вот это именно то, что я и называю «быстро». Отлично. Просто отлично. Я не ожидал увидеть вас в течение ближайшего часа и даже дольше. Пройдемте.

Он провел Джека в кормовую каюту, где махнул рукой в сторону кресла с подлокотниками, а сам уселся за широкий стол, заваленный бумагами.

— Во-первых, — сказал он, — должен сообщить вам, что «Вустер» признан негодным. Не стоило и пытаться его отремонтировать: та еще была задачка изловчиться и получить деньги у правительства. Новые инспекторы, которых я привез с собой, сказали, что без полной переделки он никогда не сможет встать в линию, да и не стоит он того. Мы уже и так потратили на него слишком много. Так что я приказал переоборудовать его в плавучий кран, поскольку такой нам как раз нужен.

Джек ожидал чего-то подобного. После того, как он получил «Сюрприз» вместе с железным обещанием будущего назначения на «Блэкуотэр», это его не слишком волновало, особенно по той причине, что «Вустер» оказался одним из немногих кораблей, который он так и не смог полюбить, да что там — даже высоко оценить. Джек кивнул и ответил:

— Да, сэр.

Адмирал одобрительно посмотрел на него и поинтересовался:

— Как дела на «Сюрпризе»?

— Очень хорошо, сэр. Этим утром я осмотрел фрегат, и если всё пойдёт как должно, будем готовы выйти в море через тринадцать дней. Однако, сэр, команда обескровлена, и если только мне не позволят изрядно её пополнить, управляться с кораблём будет просто некому.

— Разве у вас недостаточно матросов, чтобы управлять кораблём средних размеров?

— Конечно, сэр, достаточно, можно управлять любым шлюпом из реестра.

— Рискну предположить, что большинство из них умелые моряки? Полагаю, вы сохранили людей, служивших с вами в других назначениях? — адмирал принял от Джека бумагу, которую тот вытащил из кармана, и поднёс список к свету, держа его на вытянутых руках. — Так и есть. Чуть ли не каждый помечен как умелый матрос.

Адмирал принялся рыться в лежащих на столе папках, наконец открыл одну и улыбнулся — а это было довольно редкое зрелище.

— Вот это-то я и искал! Похоже, есть у меня для вас лакомство, эдакая вишенка на торт. Вы этого вполне заслуживаете, после того как вышвырнули французов из Марги.

На несколько минут он углубился в бумаги, Джек же сквозь кормовые окна стал разглядывать обширную, залитую солнцем Великую Гавань и скользящий по водной глади по направлению к форту Сант-Эльмо семидесятичетырёхпушечный «Тандерер». На бизани реял красный вымпел, корабль с норд-вестовым ветерком шёл в фордевинд под марселями, унося контр-адмирала Харта прочь к блокирующей эскадре и её бесконечной вахте на страже французского флота в Тулоне.

«Вишенка? — размышлял Джек. — Почему это я должен любить вишни? На Средиземном море их почти не осталось. Может, это он в шутку?»

— Да, — продолжил адмирал, — выкинуть французов из Марги — это пример превосходной операции. Продолжим, — он вытащил карту из папки и заговорил совсем в другой манере, экспрессивной, настойчивой и гораздо быстрее, в той манере, к которой он всегда обращался, обсуждая любую флотскую операцию, — подвиньте сюда стул, давайте посмотрим. Вы когда-нибудь бывали на Красном море?

— Не далее острова Перим, сэр.

— Что ж, вот остров Мубара. У его наместника есть несколько галер и вооружённый бриг или два. Он — настоящая заноза для Блистательной Порты и Ост-Индской компании, так что принято решение провести небольшую внезапную операцию и тихонько его свергнуть. Компания предоставляет восемнадцатипушечный шлюп с прямым парусным вооружением, а турки — соответствующее количество солдат и нового наместника.

Шлюп в Суэцком канале с небольшой командой из ласкаров прикидывается «купцом», турки готовы предоставить солдат. Предполагалось, что лорд Лоустоф с отрядом моряков совершит переход по суше и проведёт операцию где-то в следующем месяце.

Однако Лоустоф заболел, кроме того, всплыли новые обстоятельства. Французам нужна база для фрегатов, которыми они сейчас располагают в Индийском океане, и для тех, что туда прибудут, и хотя Мубара значительно севернее, чем нужно, что-то уж точно лучше, чем ничего.

Они предложили наместнику, некоему Талялю, а он, кстати, всегда был им другом, канониров и инженеров, чтобы укрепить порт, да и всяких побрякушек набросали. Однако побрякушки — вовсе не то, чего он хочет. Ему подавай наличные, и весьма немало наличных. На самом деле его запросы возрастали при каждой встрече.

— Почему же так вышло, сэр?

— Стало известно о плане, в соответствии с которым Мухаммед Али [14] завоюет Аравию до самого Персидского залива, провозгласит независимость и объединится с французами, чтобы выдавить нас из Индии. А раз у Мухаммеда Али нет флота на Красном море, Мубара и правда возрос в цене. Тем сильнее он нужен и французам, дабы держать будущего союзника под контролем.

Более того, Таляль состоит в родственных отношениях со всеми прибрежными властителями, и размер подарка уже вырос до суммы, которая и их тоже привлечет на сторону французов. Теперь же они все же пришли к соглашению, и Таляль послал одну из своих галер к Кассаве, чтобы принять на борт как французов, так и целое состояние.

Точная сумма мне не известна: одни рапорты называют пять тысяч кошельков, другие — лишь половину от этого, но все сходятся в том, что речь идёт о серебре, которое Декан [15] отправил с Маврикия ровно перед тем, как остров оказался захвачен, на бриге, гружёном по самый планширь. Однако вам всё известно об этом деле, конечно же.

Конечно, Джек всё знал. Не считая последних, чисто формальных этапов операции, когда сэр Фрэнсис взял на себя командование, именно Джек во главе небольшой эскадры захватил Маврикий.

— Да, сэр, — сказал он. — Наслышан об этом злосчастном бриге. Я его даже видел, шёл строго на норд, однако преследовать не было возможности, о чём я очень сожалел.

— Да уж, могу поверить. Что ж, это случилось, когда начался этот их Рамадан. К его окончанию галера вернётся. Рассказать, что за Рамадан такой, Обри?

14

Мухаммед Али-паша (1769—1849) — паша Египта (1805—1848), вассал турецкого султана Махмуда II, восставший против него в 1831 году.

15

Шарль-Матье-Исидор Декан (1769-1852) – граф Империи, дивизионный генерал. С 16 августа 1803 года занимал пост генерал-капитана островов Маврикий и Бурбон, провёл значительную военно-административную реорганизацию колонии и в течение семи лет угрожал британским морским сообщениям, высылая в море каперские суда.