Страница 27 из 58
— Просто в отличие от тебя, мы думаем о том, чего реально можно добиться, а не витаем где-то в мечтах.
Он почему-то переводит взгляд на меня. Я хмурюсь.
— Я правильно тебя понял, — присоединяется Амар, — вы хотите поменять структуру города, которая строилась годами, не посоветовавшись при этом с лидерами остальных фракций?
— Не совсем, — Эрик встаёт с места и упирается ладонями в стол. — То, о чём ты говоришь, называется «эволюцией». А я хочу разрушить старую структуру и создать новую. Я хочу совершить «революцию», Амар, ту, которая покажет всем, как сильно ошибались наши праотцы.
Иногда я забываю, что Эрик — бывший эрудит.
— Вы понимаете, чего просите? — встреваю я. — Вы хотите заставить лихачей восстать против других фракций: тех, кто не сможет дать им отпор, потому что никогда в руках не держал ничего опаснее кухонного ножа — и заставить их подчиниться? Вы хотите вырвать рождённых лихачей, перешедших в другую фракцию, из своих семей и приказать им убить собственных детей, если это потребуется для того, чтобы были удовлетворены ваши амбиции?
Я встаю и вторю позе Эрика. Мы, не отрываясь, смотрим друг на друга. Глаза больше не печёт от слёз.
— Вы хотите уничтожить правдолюбов, потому что не считаете их фракцию достойной для существования. Вы хотите подчинить себе товарищей и альтруистов, как самых бесконфликтных и послушных. Вы хотите объединиться с эрудитами и образовать единую коммуну, которая будет управлять городом. И вы просите нас, чтобы мы присоединились к вам. Ха-ха. Вы серьёзно думаете, что я приду к отцу и скажу, что теперь он обязан вернуться в старую фракцию и поставить на колени ту, которая приняла его, когда он был не нужен больше никому, а иначе я выпущу пулю ему в голову? Ты, Эрик, просишь меня стать тобой? Чёрта с два.
Я выплёвываю каждое слово ему в лицо, словно яд. Мне противно находиться рядом с этим человеком, мне отвратительна сама мысль того, что на какую-то секунду несколько дней назад я подумала, что он не такой уж и плохой.
— У тебя нет другого выбора, Вдова, — подключается Макс. Он выглядит спокойнее, чем Эрик — словно уверен, что все, так или иначе, ему подчинятся.
— А что будет, если я скажу «нет»? — Я играю с огнём.
— Тогда я спрошу у Стайлза, — губы Эрика едва заметно дёргаются.
У меня перехватывает дыхание. Дерек берёт меня за кисть и тянет обратно на стул. Теперь мне становится всё предельно ясно: я стала лидером только потому, что Макс и Эрик не могли пойти в одиночку против Дерека и Амара, а до тех пор, пока я буду с ними, тем некуда деваться. Я слишком дорога обоим, да ещё и Четыре, который станет идеальным солдатом ради того, чтобы меня спасти — я знаю это, потому что сделала бы то же самое.
А чтобы управлять мной, многого не надо: Стайлз — моё единственное слабое место.
— После того, как неофиты закончат свою Инициацию, мы приступим к действию. Эрудиты готовят для нас специальное оружие, против которого ни у кого не будет шансов, — сообщает Эрик.
Сыворотка парализации. Я с трудом сглатываю.
— Мир станет намного лучше, когда им будут управлять те, кто знает, как это делать.
Мне хочется сказать, что до тех пор, пока он ходит по земле, мир лучше не станет, но я молчу. Ещё через какое-то время, когда Эрик и Макс прекращают вводить нас в курс дела и дают лишь одно единственное задание — молчать — мы выходим из кабинета и движемся к Яме. Я смотрю себе под ноги, потому что боюсь, что упаду и больше не встану.
— Джессика … — зовёт меня Дерек, идущий рядом плечом к плечу.
Я слышу знакомый голос, поднимаю глаза и вижу Стайлза. Он возвращается с экскурсии к пейзажу страха. Рядом с ним идёт Скотт; они смеются. Спустя пару секунд их догоняет Лидия. Я замечаю, как она вкладывает свою ладонь в ладонь Стайлза и чувствую такую ужасную тяжесть в животе, что кажется, будто меня сейчас вывернет наизнанку.
— Мы должны что-то сделать, — срывается с моих губ раньше, чем я успеваю подумать. — Мы должны помешать им.
Дерек хватает меня за локоть, останавливая. Я поворачиваюсь к нему всем корпусом.
— Что? Эрик с Максом во всеоружии, мы …
— Мне всё равно, — перебиваю я. — Если понадобиться, я умру, но не позволю Эрику убить тех, кто просто хочет жить в мире.
Комментарий к Глава 10
http://vk.com/club75865569
========== Глава 11 ==========
Спустя несколько дней мы все: и неофиты, и инструктора, и я (формально лидер, но фактически — сестра, товарищ и друг) — встречаемся у комнаты пейзажа страха. Сегодня тот день, когда каждый из ребят попробует побороть одно из самых сильнейших чувств в мире. Я помню свой первый раз. Помню, как дрожали мои руки. Помню, как задыхалась от слишком реального для симуляции запаха гари. Помню, что именно благодаря страху мы с Дереком стали намного ближе, чем были до этого.
На меня накатывает лёгкая волна сентиментальности, и я устремляю свой взгляд в пол, чтобы скрыть улыбку. До меня доносится голос Лорен:
— Два года назад я боялась пауков, удушения, стен, которые медленно сдвигаются, превращаясь в ловушку, изгнания из Лихости, неудержимого кровотечения, падения под поезд, смерти отца, публичного унижения и похищения людьми без лица.
Девять страхов. На один больше, чем у меня.
— Большинство из вас встретят в своих пейзажах от десяти до пятнадцати страхов. Это среднее количество.
Самое малое число страхов за всю историю Нового Времени — четыре. И обладатель столь маленькой относительно статистики цифры стоит сейчас по мою левую руку. Тобиас. Слишком бесстрашный даже для бесстрашных.
— Сегодня вы не узнаете своего количества. Симуляция настроена на программу моего пейзажа страха, так что вы испытаете мои страхи вместо собственных.
Хорошо, что не мои — это слишком личное. К тому же, уверена, что неофиты едва ли смогут воспринимать меня всерьёз, если узнают, что я боюсь фарфоровых кукол с бездушными лицами. То, что никто не будет проходить через пейзаж Четыре, слишком очевидно. Через пейзаж Дерека проходили мы с Лорен, будучи неофитами. Это был последний раз, когда он позволял кому-либо попасть в самые потаённые уголки своей души.
— В целях данного упражнения, однако, каждый из вас столкнётся только с одним из моих страхов, чтобы понять, как именно работает симуляция.
Пока Лорен в случайном порядке назначает неофитам свои страхи, я пользуюсь случаем и хватаю Четыре за рукав куртки, привлекая его внимание. Он не смотрит на меня прямо: лишь его глаза устремляются вниз, так, что с другого ракурса можно было бы подумать, что он и вовсе их закрыл.
— Что?
Мы не разговаривали всё то время, как я вернулась с собрания лидеров, рухнула лицом в подушку, не раздевшись, и на все вопросы Четыре отвечала лишь: «Потом». Мне нужно было время для того, чтобы всё обдумать, и теперь, когда я, наконец, пришла хоть к чему-то, кроме душевного расстройства, мне нужно было этим с кем-то поделиться.
— Они хотят подчинить себе весь город, — шепчу я практически одними губами. Я могла бы утащить Четыре подальше ото всех, но это бы привлекло намного больше внимания, поэтому я лишь внимательно слежу за каждым, кто стоит рядом. — Хотят, чтобы Лихость руководила городом вместо Альтруизма. — Я привстаю на носочки, кладу ладонь Четыре на плечо и улыбаюсь, словно сказала что-то чрезвычайно уморительное. — У нас есть время до конца Инициации, потом уже будет поздно… Мне кажется, за нами могут следить, — добавляю, когда взгляд Лорен вдруг останавливается на мне.
Четыре никак не меняется в лице. Он лишь переводит взгляд куда-то перед собой и еле заметно кивает.
— Нужно предупредить Зика, — говорит он. С этим я согласна. — И других: всех, кому можно доверять.
Я люблю Четыре за то, что он никогда не задаёт лишних вопросов. Мы молча расходимся по разным углам; я нахожу лицо своего брата в толпе и машу ему рукой. Он замечает меня и машет в ответ, но как-то рассеянно. Волнуется.