Страница 7 из 30
Он выбежал из стражницкой и направился в оружейную, где жили Тукка и Тургубадук.
Да что же это такое, убивался он, пересекая двор, над которым сверкали первые звезды. На самом деле, что ли, пусть приходит, порежет всех тут и покрошит? Другого выхода, видимо, нет.
В оружейной, среди мятых щитов и кольчуг, уже отходили ко сну уставшие, но донельзя счастливые Тукка и Тургубадук. Они так натрудились за длинный сегодняшний день, обучая неумелую молодежь колоть и рубить, что даже не стали перед сном драться. Отсутствие кровоподтеков на круглых физиономиях определенно значило, что времена наступают иные.
Тукка! мальчик подошел к головорезам, которые ворочались в мятом железе, устраиваясь поудобнее. Тургубадук!
Те разлепили глаза.
Подъем! Нужно ехать.
Тукка и Тургубадук озадачились. Они сонно глядели на хозяина, который, уперев руки в бока, сурово возвышался над ними.
Подъем, говорю!
Подъем? не понял Тукка.
Ехать? не понял Тургубадук.
Подъем! Ехать!
Ну-у, хозяин! Какой подъем? Спать пора, мы уже спать собрались, заскулил Тукка.
Ну-у, хозяин! Куда еще ехать? Темно ведь уже! заныл Тургубадук.
По важному делу, сообщил терпеливо Каборга.
Какие дела, спать ведь пора, скулил Тукка.
Какие дела, темно ведь, ныл Тургубадук.
Ага. Значит, вам уже неинтересно кого-нибудь заколоть? Кому-нибудь отрубить голову? Вы, значит, тоже покрылись пометом, как весь этот Замок? Значит, вам хочется, чтобы нас порезал в обрезки и покрошил в крошки страшный Шара?
Тукка и Тургубадук насторожились.
Мне нужно украсть у Шары Волшебную силу. Подумайте как я поеду один? А если меня там покрошат в крошки? Кого тогда вы будете защищать?
А что это такое Волшебная сила? спросил Тукка.
А ее можно проткнуть пикой? спросил Тургубадук.
Волшебная сила это такая штука, которую нужно украсть, отрезал Каборга. Собирайтесь! Дел будет много. Ты, Тукка, сможешь зарубить кого-нибудь алебардой. А ты, Тургубадук, проткнуть кого-нибудь пикой.
Здорово! Тукка вскочил, поскользнулся, грохнулся, вскочил снова. Вот это дело, хозяин! он в восторге разрубил алебардой скамейку.
Вот это дело! Тургубадук вспрыгнул и всадил пику в дверь, едва не снеся мальчику голову. В дорогу!
Ждите меня у моста, за воротами, наказал Каборга.
Только вы недолго, хозяин, радостно ответили головорезы, а то они лягут спать, и мы никого не зарежем!
Я быстро! успокоил Каборга. Мне нужно только предупредить взрослых, что я отлучусь на пару-тройку часов, отрубить пару-тройку голов. Ждите!
Так вы недолго, хозяин!
Вы побыстрее там!
Они угромыхали.
Вот это я понимаю, сказал Каборга с удовлетворением.
Он снял со стены веревку с крюком и направился в каморку советника. Тот расхаживал из угла в угол. Ужин на столе был нетронут.
Советник! Я придумал. Нужно съездить в тот замок и украсть у Шары Волшебную силу. У меня есть книга, так там написано, что если у мага отнять Волшебную силу, он перестанет быть магом. Шара пишет, что он маг, значит, у него есть Волшебная сила. То есть если мы как-нибудь эту силу у него отберем, он перестанет быть магом и не сможет нас покрошить и порезать.
Советник поскреб затылок:
Стоит ли так доверяться книгам? Ведь ехать-то далеко, два часа?
А кому еще доверяться, вздохнул мальчик, если вокруг такой кавардак? Ключнику? Ладно, мы поехали.
Вы бы взяли накидку, хозяин...
Там тепло, бросил мальчик и прикрыл за собой дверь.
Каборга прошел в конюшню, забрался на лошадь и выехал во двор. Миновав арку ворот, он переправился через ров и закричал на головорезов, которые разминались, разрубая дубовые стволы вдоль дороги:
Хватит мусорить! Мало вам весь Замок сегодня опилками запорошили. Заставлю завтра все убирать будете знать.
Как же так, хозяин? заскулил Тукка. Если завтра крошить и резать, зачем убирать, хозяин?
Зачем убирать, хозяин, если завтра крошить? заныл Тургубадук.
Молчать! свирепо закричал мальчик. Прикажу убирать будете убирать. Вам что, приятно будет крошить и резать в таком свинарнике?
Тронулись в путь.
Каборга на кляче, головорезы трусцой, от которой окрестности сотрясались до самых предгорий. Тукка и Тургубадук забегали вперед, обшаривали кусты, для верности тыкая алебардой и пикой во что ни попадя. Тукка, который по такому случаю захватил любимую дубинку, громко колотил по стволам. Через полчаса Тукка наткнулся на ежика, заверещал от восторга, отшвырнул алебарду, бросил дубинку и с ежиком в ручищах побежал к Тургубадуку. Тургубадук умилился, выкинул пику, и они стали носиться с ежиком, пока не грохнулись в ближайшую яму.
Каборге пришлось спешиваться и их выручать. Потом пришлось спускаться к ручью и купаться, потому что на головорезов было страшно взглянуть, даже страшнее обычного. Каборга еле отскреб их от глины, травы и палых листьев. На все ушло полчаса, и они уже сильно опаздывали.
Вы что, думаете, нас там ждать будут? возмущался мальчик, вернувшись в седло. Подождем, дескать, полчасика, пока Тукка и Тургубадук не приедут, нас не проткнут? Пока голову нам не отрубят? Вы что, правда так думаете?
Но он был такой славный, басил Тукка. У него были такие ушки, и носик!
А еще у него были такие блестящие глазки, хрипел Тургубадук. А как он пофыркивал!
У него были такие иголочки! басил Тукка. Внизу черненькие, а сверху все серебристые.
А коготочки! хрипел Тургубадук. Такие остренькие! Почти такие же острые, как моя пика.
Нет, как моя алебарда, возразил Тукка.
Ну уж нет, отрезал Тургубадук. Как моя пика!
Сейчас как дам! пригрозил Тукка и уже развернулся, чтобы врезать Тургубадуку, но Каборга изо всех сил треснул его кулачком по лысине, в которой отражалась луна.
Что за наказание! воскликнул мальчик. Все! Разворачиваемся и домой. С меня хватит! Пусть Шара, наконец, приезжает и режет всех в крошки. Может, хоть тогда не придется все это терпеть.
Ну, хозяин, заскулил расстроенный Тукка. А как же отрубить голову?
Ну вы же обещали, хозяин, заныл несчастный Тургубадук. Ведь проткнуть кого-нибудь пикой.
Хотя бы пару раз дубинкой треснуть кого, добавил Тукка. А то зачем я ее взял?
Тогда быстро вперед и молчок!
И они ехали по ночной дороге, и в небе ярко серебрилась луна, и горы на горизонте сверкали снежными шапками, и лицо трогал ласковый ветер. И они проехали еще час, и Тукка только два раза треснул Тургубадука по шее, а Тургубадук только раз огрел Тукку пикой по голове. Луна полным кругом сияла в черноте неба. И вот впереди, на холме над дорогой, засветились в ночи башни замка. Мальчик с головорезами выехал на поляну.
Стоять, приказал мальчик, вглядываясь в поросшую мхом стену и соображая, в какое окно лучше пробраться.
Ну и где же, хозяин? завертел головой Тукка, перехватывая алебарду. Кому отрубать голову?
Я никого не вижу, хозяин, огляделся Тургубадук, держа пику наперевес. Кого протыкать-то?
Во-первых, я сейчас заберусь в башню и кого-нибудь, может быть, сброшу, мальчик показал на маленькую восточную башенку, где на самом верху горел огонек. Во-вторых, сами тоже ищите! Привыкли, что я за всех думаю, дармоеды! А ну, быстро!
Тукка с Тургубадуком поплевали на руки, перехватили надежней оружие, пригнулись и, свирепо сверкая глазками, разбежались.
Точно, решил наконец мальчик. Лезу в восточную башню. Там все как у нас, не заблудишься. Окно только мешает... Ничего, пролезу под ним, меня никто не заметит. Вон то окно караульная, как у нас, оттуда можно войти. Дальше чепуха, три коридора и в башне.
Мальчик перешел вброд ров (воды в нем было по щиколотку), поднялся по некрутому склону, потрогал раскрошенный камень стены. Потом отошел, раскрутил веревку с крюком, запустил. Крюк звякнул, проскрежетал и прочно залег на карнизе. Каборга подергал веревку и полез.