Страница 42 из 113
- Не много ли ты хочешь знать? - насмешливо протянула Роксэль, но ответила. – Осколков несколько десятков. Точное число неизвестно никому. Вызвать владельца другого зеркала могут лишь избранные. Как мы с Элией – потомки кланов Норда и Лоэ. Присоединиться к разговору способны и все остальные стихийники. Как ты сегодня, - советница вальяжно откинулась на мягкую спинку. - Надеюсь, вопросы иссякли?
Мари с готовностью закивала, радуясь, что её причислили к «остальным». Не прельщала перспектива объясняться с Роксэль об особом расположении Зеркал к её скромной персоне. Снова удобно расположившись на сиденье, юная дочь Зимы засунула руки под подушку. Собралась, было, обдумать новые сведения, но провалилась в сон.
****
Разбудил Мари громкий приказ поторапливаться. Открыв глаза, она увидела глубокую ночь за распахнутой дверцей кареты. Тёмную, без звёзд.
- Поднимайся! – яростно повторила Роксэль. Она вышла наружу и с нетерпением постукивала острым носком туфельки в ожидании, когда попутчица изволит присоединиться. – Сколько можно спать?
Мари вынырнула из кареты одним прыжком, не забыв прихватить дорожную сумку.
- Где мы? – взгляд уперся в высокое деревянное крыльцо. Даже в темноте видно, насколько стары и шатки потрескавшиеся ступени.
- На постоялом дворе. Точнее, в дыре, которую незаслуженно так называют.
Роксэль подобрала длинную юбку и, презрительно скривив губы, начала восхождение по недружелюбно скрипящей лестнице. Плохо соображающей со сна Мари ничего не оставалось, как отправиться следом, хотя мрачное трехэтажное строение, чуть покосившееся на левый бок, не вызывало доверия.
Хозяин оказался под стать дому. Выплыл из темноты в засаленном ночном колпаке – грузный и неуклюжий. Светя в лица гостьям огарком свечи, прищурил воспаленные глаза и тихо охнул, признав Роксэль. Принялся кланяться и клясться, что лентяйки Гарти и Нарин мигом организуют комнаты.
Однако пришлось прождать в темноте минут десять, прежде чем объявилась тощая растрепанная служанка в свободном платье поверх ночной рубашки. Роксэль осталась поговорить с хозяином, а девица проводила Мари в спальню на третий этаж: по петляющему коридору и ещё одной жалобно плачущей лестнице. Служанка, не произнося ни слова, оставила на кривоногом столе подсвечник и растворилась в недрах темного негостеприимного дома.
Мари хмуро оглядела комнатушку, насколько позволял тусклый свет двух пляшущих огоньков. Опрятным помещение невозможно назвать и с натяжкой. Пыль на старой мебели протерли на скорую руку, пол не мыли пару недель. Хорошо хоть постель на старой, продавленной кровати чистая. Это единственное, что лентяйки успели сделать, пусть и не слишком аккуратно.
Мари присела на край ложа, которое, как и лестницы, издало протестующий скрип. Сна не было ни в одном глазу. Зато аппетит после долгого отдыха разыгрался нешуточный. Какое счастье, что сумка с провизией не потерялась в Орэне! Мари остановила выбор на куске ветчины и сладко пахнущем пирожке, издала блаженное мычание, попробовав вишневую начинку. Самозабвенно облизала пальцы и обнаружила серьезную проблему. За спорами шарманщик с трактирщиком забыли про тару с водой.
От ягодной начинки в горле с каждой минутой першило сильнее. Пришлось взять подсвечник и зашагать к выходу. Хозяин постоялого двора обязан предоставить гостям всё необходимое! Мари смело рванула на себя дверь и вскрикнула от неожиданности. Сквозняком задуло обе свечи, оставив на память щекочущий ноздри запах горелого. Оказавшись в кромешной тьме, стихийница замерла в нерешительности. Она плохо помнила дорогу, да и спуск без света грозил серьезными травмами.
Из оцепенения Мари вывел приближающийся стук копыт. Кто-то спешил найти ночлег и гнал лошадь во весь опор. Подбежав к грязному окну спальни, стихийница успела разглядеть, как всадник, закутанный с головой в черный плащ, проносится по двору зловещей стрелой. Спускаться вниз расхотелось окончательно. Поздний гость напомнил темную фигуру, преследующую в лабиринтах замка Крона.
Мари взобралась на возмущающуюся кровать и принялась думать о чём угодно, только не о воде. Извлекала из памяти обрывки прошлого: выходки четверки в Академии, сердитое лицо Корделии Ловерты. Но получалось из рук вон плохо. Перед глазами вставали то бокал, наполненный чистейшей водой, то серебряный ручей, струящийся меж камней. Когда же воображение нарисовало бездомного пса, с жадностью лакающего из грязной лужи, Мари поняла - выйти из комнаты придётся.
Спускаясь на ощупь по лестнице, она помянула недобрым словом принадлежность. Дети остальных Времен Года умели выпускать из рук молнии и смогли бы худо-бедно осветить путь. Ей же приходилось тыкаться, как слепому котёнку, по десять раз проверять устойчивость досок под ногами. Но всё лучше, чем близкое знакомство с каждой ступенькой.
Преодолев, наконец, лестницу, Мари с удивлением обнаружила вдали отблеск света. В душу закрались тревожные подозрения, но жажда оказалась сильнее страха. Наверняка, в единственном светлом помещении расположился таинственный всадник, но глупо принимать его появление на свой счёт. Мало ли в стране путешественников, не желающих привлекать внимание и кутающихся в черные плащи.
Стихийница ступала бесшумно, прислушиваясь и готовясь броситься прочь при малейшем подозрении на опасность. Но голоса, раздающиеся из зала, успокоили. Хриплый мужской был незнаком, зато женский принадлежал Роксэль Норлок. Мари покачала головой. Значит, появление гостя – не случайность.
Ночная беседа не предназначалась для чужих ушей, но юная стихийница не удержалась.
- За ней следят постоянно, но она ни разу не встретилась ни с кем подозрительным. Дамочка вообще не часто покидает покои, - в уверенном голосе мужчины угадывалась привычка командовать, однако с Роксэль мужчина разговаривал почтительно. Правда, ответной вежливости не слышал.