Страница 36 из 41
Всю ночь грохотала артиллерия, под утро все стихло. По дороге от города на запад тянулись отступающие гитлеровские войска. Отступали торопливо, в беспорядке.
Когда дорога опустела, шестерка беглецов вышла из леса и направилась к Нейштадту. На окраине их остановил советский патруль, проводил в комендатуру, там накормили, уложили спать. На следующее утро всех, кроме Алексеева, направили в часть. Иван заболел, его положили в больницу.
Но недолго болел моряк. Через две недели он уже находился в распределительном полку, примерял новенькую форму. Ему вручили автомат.
Так бывший сигнальщик ледокольного парохода "А. Сибиряков" и узник гитлеровских концлагерей стал бойцом 205-й стрелковой дивизии.
Теперь Иван Алексеев с оружием в руках наступал вместе с советскими войсками. Шел солдат на запад. И всюду-всюду он искал девушку с голубыми, как васильки, глазами.
* * *
В конце марта темной ночью сибиряковцев выгнали из казармы и вместе с другими заключенными погнали в тыл. Из разговоров поняли - отправляют строить укрепления. "Не бывать этому", - передавалось из конца в конец колонны. Моряки решили действовать. На одном из поворотов шоссе, близ небольшой рощицы, Замятин выскочил из колонны к сшиб с ног охранника. Падая, тот пальнул из автомата.
Конвоиры испуганно шарахнулись в сторону. Пленные восприняли это как сигнал к побегу. Где-то впереди началась свалка. Завладев оружием, Замятин открыл по гитлеровцам огонь.
- Ребята, пошли! - скомандовал Сараев, и моряки устремились к роще. Бежали долго, оглядываясь и перекликаясь, чтобы не потерять друг друга. Наконец остановились, сошлись вместе. Боцман, тяжело дыша, окликнул друзей по именам: все. Рядом разговаривала еще одна группа заключенных. Скворцов позвал их. Ему ответили на незнакомом языке.
- Айда с нами! - крикнул Золотов, но там уже никого не было, послышались удаляющиеся шаги. - Чудаки, не в ту сторону пошли, - удрученно сказал гидролог.
- Значит, не по пути, - заметил Скворцов. - Каждый идет в свою сторону.
К утру сибиряковцы добрались до каких-то пустых строений, огороженных колючей проволокой. Видимо, это был заброшенный концентрационный лагерь. Произвели разведку - вокруг ни души.
- Ребята, глядите, здесь какая-то землянка! - крикнул Седунов. Провалился, чуть ногу не сломал.
Осторожно спустились по покатой траншейке. Павловский взял в руки булыжник и, подняв его над головой, толкнул дверь. Заглянул внутрь - тихо. Боцман сделал товарищам знак обождать и скрылся внутри. Через минуту раздался его зычный бас:
- Заходи!
Под .неприметным сверху холмиком, поросшим свежей травкой, оказался просторный чистый блиндаж. Гитлеровцы оставили его совсем недавно. На нарах валялись три автомата, топор, кучка лопнувших пакетов с патронами. В шкафу моряки нашли несколько черствых буханок хлеба в целлофане, котелок с медом, флягу подсолнечного масла, кульки с крупой. Несмотря на то, что все были очень голодны, горячую пищу варить не решались: дым мог привлечь внимание. Павловский сразу принял на себя роль войскового старшины и стал делить хлеб. Он топором разделил на куски одну буханку, остальные оставил про запас.
После короткого совещания решили день-два, если ничего не произойдет, скрываться здесь, выставив наблюдателя. К вечеру все прекрасно выспались и почувствовали себя бодрее. А ночью вышли на воздух, затаив дыхание слушали, как гремит фронт. С рассветом Сараев и Скворцов, вооруженные автоматами, отправились на разведку. Сибиряковцев интересовала дорога, что пролегла метрах в пятистах от землянки и вела к невысокой горе. По ней они собирались двинуться навстречу своим.
Шли молча по кювету, вдоль которого росли низкие деревца и кустики. Приблизились к горе. Тут их внимание привлек звук мотора. Справа по тропинке ехал вражеский мотоциклист в каске. Моряки залегли, стали ждать. Гитлеровец свернул на дорогу и, прибавив газу, умчался в сторону, куда шли разведчики. Медленно они двинулись дальше. Еще полкилометра дорога огибала возвышенность. До слуха донеслась немецкая речь. По дороге навстречу шла, громко разговаривая, группа солдат. Оставаться в кювете было нельзя; пригибаясь, разведчики побежали к горе.
Сараев увидел дверь. Толкнул ее, оказался в коридоре, который, разветвляясь, уходил вглубь. Моряки вошли, решили переждать, когда гитлеровцы минуют гору. Но неожиданно дверь открылась, и фашисты - их было человек пятнадцать - появились в коридоре. Разведчикам не оставалось ничего другого, как притаиться в одном из темных поворотов. Немцы прошли так близко, что до них можно было дотянуться рукой.
Сибиряковцы бросились к выходу, но услышали, что еще кто-то идет навстречу. Раздумывать было некогда. Сараев нажал курок. Фашистский солдат без звука рухнул на землю. Моряки перешагнули через него, сзади послышался топот. Скворцов повернулся и послал вдоль коридора длинную очередь. Пули попали в цель: об этом можно было судить по истошным крикам и возне. Не оглядываясь, разведчики выскочили на дорогу и побежали назад.
В землянку они возвратились не сразу, а сначала, спрятавшись в кустах, выжидали: не будет ли погони? Только убедившись, что их не преследуют, поползли к товарищам.
Отсиживались в блиндаже еще двое суток. В ночь на четвертое марта сибиряковцы оставили свое убежище и пошли, теперь уже все, к грохочущему фронту. Они двигались гуськом по знакомому кювету, а у горы свернули вправо. Где-то по дорогам мчались машины, двигались люди, а они шли и шли в темноте на звук канонады. Когда стало светать, моряки укрылись в окопчике, весь день просидели в нем, прислушиваясь к шуму колес и взрывам тяжелых снарядов.
Стемнело, и моряки снова двинулись в путь, пересекали дороги, обходили черные силуэты построек. Однажды где-то сбоку раздался окрик:
- Вер комт?{31}
Они ответили очередью из автомата и продолжали идти, перепрыгивая через траншеи.
С первыми лучами солнца по дороге прошли два танка со звездочками на башнях, сердца людей застучали часто-часто. Не хватало воздуха от избытка радости. Вот из кустов выскочили люди в защитных плащах, крикнули:
- Руки вверх! Сибиряковцы, бросив автоматы, опустились на землю.
- Пришли, братцы! - сказал Павловский. - Баста!
По щекам его небритого мужественного лица катились слезы.
Советские бойцы окружили моряков и, не расспрашивая, кто они, стали угощать махоркой, сигаретами. Подошел молодой капитан. Все встали.
- Что за люди? Откуда? - спросил офицер. Сараев выпрямился, расправил плечи и по-военному доложил:
- Экипаж ледокола "Сибиряков" следует на Родину!
- "Сибиряков"? - раздался сзади чей-то голос. Все обернулись и увидели коренастого плотного человека в погонах полковника. Рядом с ним стояло несколько офицеров. Полковник внимательно осматривал задержанных. Взгляд его остановился на боцмане.
- Ваша фамилия случаем не Павловский? - спросил он.
- Павловский.
- Встречались мы с вами. Забыли? Вспомните Белое море, Кемь. Чаёк еще с вами пили. Потом котелочек потерянный. Да неужто не узнали?
Боцман заморгал глазами.
- Комбат! Вот так штука!
- Не комбат, а комдив, - поправил кто-то из офицеров.
Полковник рассмеялся.
- Вот и встретились. А куда теперь думаете?
- С вами на запад, - за всех ответил Сараев.
Часть четвёртая. По следам героев
Встречаем корабли
ВO время Великой Отечественной войны "Сибиряков" 25 августа 1942 года, находясь центральной части Карского моря, встретил немецко-фашистский рейдер-линкор "Адмирал Шеер". В результате неравного боя "Сибиряков" был потоплен. Героический бой "Сибирякова" - одна из славных страниц самоотверженной борьбы советских моряков в период Великой Отечественной войны".
Вот все, что в Большой Советской Энциклопедии сказано о гибели знаменитого ледокольного парохода. Трудно объяснить, почему никто не попытался расшифровать короткие, но многозначительные строки. Может быть, это случилось потому, что было неизвестно, остался ли в живых кто-либо из героев, где они. Да и времени очень много прошло с той поры, как над старым ледоколом Сомкнулись студеные воды Карского моря.