Страница 23 из 24
Я падаю на колени, не беспокоясь, что со мной будет. Это не реально. Это не может быть реальным. Илай не может быть мертв, не после всего. Мир останавливается, и меня больше ничего не волнует.
Меня, проникая в мои мысли, зовет голос. Это Ксавьер. Кричит.
Мне удается отвести взгляд от тела Илая, когда Бартон, схватив меня за горло и приставив пушку к голове, потащил меня по песку.
- Если ты последуешь за мной, я убью твою подружку. Вчера, я не смог убедиться, что она мертва. Эту ошибки я больше не повторю.
***
Когда Бартон утаскивает меня от Ксавьера и Илая, мой мозг наконец-то начинает воспринимать ситуацию. Я в полнейшем ужасе, но не хочу умирать. И я не позволю ему меня убить. Я борюсь с ним, но он усиливает хватку еще больше.
- Если ты будешь сотрудничать, я, возможно, позволю тебе жить. Если нет, пуля пройдет через твою довольно-таки миленькую головку. Уловила?
Я пытаюсь сказать «да» но это выходит как писк. Его рука настолько сильно сжимает мою шею, что мне трудно дышать.
Бартон бросает меня на переднее сидение машины, которая выглядит как обычная машина госорганов. Между передними и задними сиденьями установлен экран для транспортировки заключенных. Я догадываюсь, что сейчас я – заключенная. Я лишь признательна, что он не бросил меня на заднее сидение.
Но если он планирует полететь на вертолете, я уверена, что польза от меня будет краткосрочной. Не нужно выяснять способ выбраться из машины. Если он возьмет меня в вертолет, я в любом случае не жилец.
Бартон выезжает со стоянки и направляется к Южному пляжу. Он, несясь на бешеной скорости, не уклоняется, и почти врезается во встречные машины.
Когда его сносит с дороги, во мне нарастает гнев. Этот мужчина убил моего брата, угрожал моему парню и похитил меня под прицелом пушки. Не говоря уже о других вещах, которые он сотворил.
- Так каков твой план? Ты собираешься отправиться в какую-нибудь страну, из которой не экстрадируют или еще какую задницу? Тебе не кажется, что прикрываться мной довольно-таки трусливо.
Боль взрывается в той стороне лица, куда он меня бьет пистолетом.
- В следующий раз, пуля будет в ноге, длинный язычок.
Я крепко сжимаю губы. Это был не лучший мой поступок под давлением, но я хочу оторвать ему голову. Мы едем слишком быстро, чтобы выпрыгнуть из машины, и он, вероятно, выстрелил бы в меня и переехал. Движение со стороны водительского окна привлекает мое внимание, и я хочу завизжать, когда вижу кто едет рядом с нами. Ксавьер.
Он подъезжает близко и боком таранит нашу машину. Бартон отвлекается, оглядываясь через плечо на Ксавьера, едва обращая внимание на дорогу. Одной рукой он все еще сжимает пушку. Когда он отвлекается, я в это время, могу схватить руль. Я могу положить этому конец.
***
Я быстро пристегиваю ремень безопасности. Мы едем настолько быстро, что я могу не выжить из-за того, что собираюсь сделать, но это положит всему этому конец. Все внимание Бартона на Ксавьере. Пушка направлена на лобовое стекло, а другой рукой он удерживает руль. Сейчас или никогда.
Я дотягиваюсь до руля одновременно обеими руками, хватая его правую руку. Он роняет пистолет, и я удивлена, что он не выстрелил. Я сильно дергаю руль на себя. Улицы здесь, к счастью, пустынны, но я все еще беспокоюсь, во что мы врежемся.
Бартон борется со мной за контроль над рулем, но прежде чем он может справиться с этим, Ксавьер снова врезается в нас.
Мы теряем управление, я чувствую, что машину заносит и она, столкнувшись с чем-то переворачивается, ее подбрасывает вверх, и, сделав в воздухе сальто, с грохотом приземляется на крышу. Единственная моя мысль, что я повисла вниз головой, сканирую свое тело на предмет ран, и что Бартон не был пристегнут. Я испуганно вытягиваю шею и высматриваю его, на случай если я ранена, но вижу его руку, торчащую под странным углом.
Я ощущаю слабость, но нет чувства, будто я что-то сломала. Я всматриваюсь через переднее стекло. Оно от удара полностью покрыто мелкими трещинками. Передо мной появляется силуэт, искаженный стеклом. Я бы узнала это тело где угодно.
- Никки, я здесь. Не двигайся, хорошо?
Я оглядываюсь на Бартона. Он все еще здесь, и я с ужасом ожидаю, что он откроет глаза и схватит меня, как в каком-то злодейском фильме. Мое сердце грохочет; голова кружится от того, что я вишу вниз головой. Я шевелю пальцами рук и ног, дотрагиваюсь до ног и туловища. Кажется, все в порядке. Никаких переломов или больших ран, которые я могу почувствовать.
Ксавьер оставляет на стекле много собственной крови, но ему удается его выбить. Он спрашивает, в порядке ли я. Сначала, у меня соблазн выдать шутку, но не выходит. Вместо этого, на глаза наворачиваются жгучие слезы.
- Я знаю, крошка. Я вытащу тебя отсюда. Просто подожди, - говорит он.
Вдалеке слышится вой сирены, и я знаю, что помощь будет здесь очень скоро. Если Бартон не умер, возможно, они смогут арестовать его. Возможно, его даже осудят. Если они тоже не подкуплены.
После того как Ксавьер обрезал ремень он смог вытащить меня из машины. Я чувствую себя хорошо, но он настаивает на том, чтобы дождаться парамедиков, прибывших, чтобы проверить, могу ли я передвигаться.
Ощущая безопасность в его объятиях, я задаю самый важный вопрос, который я когда-либо задавала. Тот, который имеет возможность разорвать меня на части или снова собрать воедино.
- Что случилось с Илаем?
Слова вырываются в спешке. Я не могу думать о том, что я сделаю, если ответ будет не тем.
- Он будет в порядке. Скорая отвезла его в больницу.
Облегчение заполняет каждую клеточку моего тела. Я не потеряла его.
- А ты? Ты тоже в порядке? – спрашиваю я.
- Теперь, когда ты в безопасности, со мной все хорошо. Я хочу порвать его на куски, за то, что втянул тебя в это.
Сначала, подъезжает пожарная машина, и один из мужчин выскакивает, прежде чем та остановилась.
- В машине кто-нибудь есть?
- Да. Мужчина, который похитил мою девушку и держал ее под прицелом пистолета.
Пожарник смотрит на него и видит серьезное выражение лица.
- Хорошо, мы предпримем соответствующие меры для заключенного. Мэм, нам необходимо вас осмотреть.
Затем он обращается к Ксавьеру.
- Пожалуйста, удержите ее от передвижений. Иногда, шок притупляет реакцию тела на травмы.
Мы наблюдаем, как пожарники идут работать с машиной. Когда они начинают вытаскивать Бартона из-под обломков, кажется, что он мертв. Затем из машины доносится громкий стон. Он жив.
- Я думал, что наверняка он умер, - говорит Ксавьер. – Яне знаю, что я чувствую по поводу того, что он выжил.
- По крайней мере, ему смогут предъявить обвинение за то, что он сделал.
Я стараюсь не дать надежде застигнуть меня врасплох. Если ничто другое, то хотя бы мое похищение и стрельба в Илая, должны на долгое время упрятать его подальше. Но я хочу, чтобы его засадили за все. За каждое преступление, которое он совершил.
- Ты получил, что тебе было нужно? Достаточно доказательств против него?
- Да. Он надолго сядет в тюрьму.
Я громко выдыхаю, и по моим щекам скатывается пара слезинок. Напряжение в моем теле начинает таять словно лед.
- Ты больше не должна беспокоиться, Никки. Для него настало время заплатить за все страдания, которые он причинил.
Ксавьер наклоняется, чтобы поцеловать меня. Его поцелуй нежный и теплый. После, когда я встречаюсь с ним взглядом, я знаю, что все кончено. Я в безопасности.
Впервые за месяцы, я чувствую будто я снова в своей тарелке. И со мной Ксавьер, мой брат жив, и люди, о которых я беспокоюсь – в безопасности.
- Трудно поверить, что все кончено, после всего, что случилось за последние несколько дней.
Я качаю головой и изображаю подобие улыбки. Прямо сейчас, вся эта ситуация кажется мне нелепой, хотя ничего забавного в этом нет.