Страница 18 из 32
Открытие это вкупе с явным смущением калеки убедили инспектора в серьезности дела. Комнаты были тщательно обысканы, и все указывало на гнуснейшее преступление. Комната с окном на улицу была меблирована как скромная гостиная, а за ней находилась маленькая спальня, выходившая на задворки верфи. Между верфью и окном спальни есть проход – сухой при отливе, но во время высокого прилива скрытый под водой, глубиной по меньшей мере в четыре с половиной фута. Окно спальни широкое и открывается снизу. При обследовании на подоконнике были замечены следы крови, а несколько ее брызг остались на деревянном полу спальни. За занавеской в гостиной была найдена вся одежда мистера Невилла Сент-Клэра, кроме сюртука. Его штиблеты, его носки, его шляпа, его часы – все они лежали там. Никаких признаков насилия на одежде не оказалось, и никаких других следов мистера Невилла Сент-Клэра найти не удалось. Покинуть комнату он, видимо, мог только через окно, так как никакого другого выхода обнаружено не было, но зловещие кровавые пятна на подоконнике не оставляли весомой надежды, что он мог спастись, уплыв оттуда, хотя в момент трагедии прилив и достиг наибольшей своей высоты.
Теперь о злодеях, которые, судя по всему, причастны к трагедии. Ласкар известен как человек с самым черным прошлым, однако, согласно рассказу миссис Сент-Клэр, он находился у подножия лестницы лишь несколько секунд спустя после появления ее мужа в окне, и, вероятно, мог быть только пособником преступника. В свою защиту он ссылался на то, что абсолютно ничего не знает, и настаивал, что понятия не имеет, чем занимался Хью Бун, его жилец, и не может объяснить, как одежда исчезнувшего джентльмена оказалась в комнате.
Вот и все про ласкара, владельца притона. Теперь о зловещем калеке, живущем на третьем этаже опиумного притона, который, несомненно, был последним человеком, чьи глаза видели Невилла Сент-Клэра живым. Его зовут Хью Бун, и его безобразная физиономия прекрасно знакома всем, кто часто бывает в Сити. Он профессиональный нищий, хотя для формального соблюдения полицейских правил делает вид, будто торгует восковыми спичками. На небольшом расстоянии от Треднийдл-стрит на левой стороне, как вы, возможно, замечали, есть небольшая ниша в стене. В ней этот субъект водворяется ежедневно и сидит, скрестив ноги, разложив на коленях свой крошечный запас спичек, и, поскольку являет он собой жалостное зрелище, в засаленную кожаную шляпу на тротуаре возле него сыплется дождичек подаяний. Я не раз наблюдал за ним, когда и не думал, что познакомлюсь с ним профессионально, и был удивлен урожаем, который он собрал за очень короткий срок. Видите ли, его внешность так поразительна, что не заметить его, проходя мимо, попросту невозможно. Копна огненных волос, землисто-бледное лицо, обезображенное жутким рубцом, который, заживая, вывернул край верхней губы, бульдожий подбородок и пара очень проницательных темных глаз, являющих разительный контраст цвету его волос. Все это выделяет его среди толпы обычных попрошаек, как и находчивость, потому что у него всегда готов забавный ответ на шутливое замечание, которое может обронить прохожий. Вот человек, который, как мы теперь узнали, проживал в опиумном притоне и был последним, кто видел джентльмена, поисками которого мы занимаемся.
– Но он же калека! – сказал я. – Как он мог в одиночку справиться с мужчиной в расцвете сил?
– Калека он потому, что хромает; но в остальном выглядит сильным и упитанным. Конечно же, ваш врачебный опыт, Ватсон, напомнит вам, что слабость одной руки или ноги часто компенсируется редкостной силой остальных конечностей.
– Прошу, продолжайте.
– Миссис Сент-Клэр упала в обморок, увидев кровь на подоконнике, и полицейский отвез ее домой в кебе, поскольку ее присутствие ничем не могло помочь в расследовании. Инспектор Бартон, ведущий это дело, с величайшей тщательностью осмотрел помещения, но не нашел ничего, что могло бы бросить хоть какой-то свет на произошедшее. Была допущена одна ошибка: Буна арестовали не сразу, и у него было несколько минут снестись с ласкаром, своим приятелем, но она была тут же исправлена. Его схватили, обыскали, но ничего, что могло бы его обличить, найти не удалось. Правда, на правом рукаве его рубашки были найдены пятна крови, но он показал порез на левом безымянном пальце у ногтя и, объяснив, что вытер палец об рукав, добавил, что тогда же подходил к окну, и, без сомнения, кровь на подоконник попала из этого же пальца. Он категорически отрицал, что когда-либо видел мистера Невилла Сент-Клэра, и клялся, что находка одежды этого джентльмена в его комнате для него не меньшая тайна, чем для полиции. А услышав, что, по словам миссис Сент-Клэр, она видела мужа в этом окне, он заявил, что она либо сумасшедшая, либо ей померещилось. Когда его увозили в полицейский участок, он громко протестовал, а инспектор остался там в надежде, что отлив может обнажить какие-нибудь улики.
Так и произошло, хотя на илистой отмели они нашли не то, чего опасались. Когда вода ушла, там лежал сюртук Невилла Сент-Клэра, а не Невилл Сент-Клэр. И как вы думаете, что оказалось в карманах сюртука?
– Не могу себе представить.
– Да, не думаю, что вы сумеете догадаться. Каждый карман был полон пенсами и полупенсами – четыреста двадцать один пенс и двести семьдесят полупенсов. Неудивительно, что сюртук не унесло отливом. Другое дело человеческий труп. Между верфью и домом возникает сильнейший водоворот. Вполне вероятно, что утяжеленный сюртук остался, а обнаженное тело утянуло в реку.
– Но, насколько я понял, остальную одежду нашли в комнате. Неужели на теле был только сюртук?
– Нет, сэр, но факты дают возможность построить логичное объяснение. Предположим, Бун выкинул Невилла Сент-Клэра в окно – увидеть это не мог никто. Что он делает затем? Разумеется, он сразу понимает, что должен избавиться от обличающей одежды. Он схватывает сюртук, готовится выбросить его в окно, но тут соображает, что сюртук будет плавать на поверхности. Времени у него мало, так как он услышал шум внизу, когда жена убитого пыталась прорваться наверх, а возможно, ласкар, его сообщник, успел предупредить его о приближении полицейских. Он бросается к тайнику, где накапливал полученную милостыню, сыплет все монеты, какие может сгрести, в карманы, чтобы утопить сюртук. Он выбрасывает его, и поступил бы так же с остальной одеждой, если бы не услышал топота ног на лестнице, и только-только успел закрыть окно, как появилась полиция.
– Да, это выглядит вполне правдоподобным.
– Ну, за неимением лучшего примем это за рабочую гипотезу. Бун, как я вам сказал, арестован и увезен в участок, но найти что-нибудь против него в его прошлом не удалось. Он уже годы известен как профессиональный нищий, но жизнь вел как будто очень тихую и безобидную.
Вот так пока обстоят дела, а загадки, на которые необходимо найти ответы, – что Невилл Сент-Клэр делал в опиумном притоне, что произошло с ним там, где он теперь, и какое отношение Хью Бун имеет к его исчезновению, по-прежнему остаются неразгаданными. Признаюсь, я не припомню случая в моей практике, который на первый взгляд выглядел бы таким простым и тем не менее оборачивался такими трудностями.
Пока Шерлок Холмс излагал подробности этой необычайной цепи событий, мы катили по окраинам великой столицы, пока последние разбросанные дома не остались позади и мы не затряслись по дороге между живыми изгородями. Но когда он завершил свой рассказ, мы проехали через две деревушки, где в окнах кое-где светились огоньки.
– Мы на окраине Ли, – сказал мой товарищ. – За нашу короткую поездку мы побывали в трех английских графствах: начали путь в Миддлсексе, пересекли клин Суррея и завершаем его в Кенте. Видите свет вон там, между деревьев? Это «Кедры», а у лампы там сидит женщина, чей тревожный слух, не сомневаюсь, уже различил цокот копыт нашей лошади.
– Но почему вы не расследуете это дело с Бейкер-стрит? – спросил я.
– Потому что очень многое можно узнать только здесь. Миссис Сент-Клэр любезно предоставила в мое распоряжение две комнаты, и можете быть уверены, она радушно примет моего друга и коллегу. Мне тяжело думать о встрече с ней, Ватсон, ведь мне нечего сказать ей о муже. Вот мы и тут. Тпру! Тпру!