Страница 42 из 72
– В горестные времена встречаем драгоценных гостей, – владыка Тибета с достоинством склонил голову, приветствуя вошедших. – Со всех сторон моей стране грозят враги. Не правда ли, Хусангце?
Вопрос предназначался тощему человеку по правое плечо от правителя – одежда человека смутно напоминала «форму» тибетской армии, только попышнее и поопрятнее.
– Генерал как никто иной владеет ситуацией в регионе, – продолжил регент. Если нашим драгоценным гостям понадобится…
Шеффер коротко поклонился и через Каранихи поблагодарил Квотухту за оказанную честь, а также поинтересовался – пришлись ли ему по душе преподнесённые подарки?
Теперь слова благодарности последовали с тибетской стороны, что, в свою очередь, вызвало вежливые и почтительные излияния Шеффера, после которых обмен любезностями стал совершеннейшим образом походить на колебательные движения маятника. Казалось, скучная эта процедура будет продолжаться до грядущего пришествия Майтрейи, но вдруг регент резко остановил словесный маятник, заявив:
– Многоуважаемый друг мой, что касается установления доверительных отношений между нашими государствами, то мы сегодня передадим послание к вашему королю, господину Гитлеру. Верно, Хусангце?
Военачальник церемонно поклонился и передал руководителю немецкой экспедиции кожаный футляр со свитком.
Эрнст Шеффер торжественно поднял футляр над головой и провозгласил:
– Владыка Тибета мудр, ибо, заключая союз с великим Гитлером, он может рассчитывать на поддержку самого могучего государства в мире – тысячелетнего Рейха. Мощь Рейха надёжно защитит наших друзей от любых врагов.
Когда Каранихи перевёл эти слова, Квотухту благосклонно закивал, а генерал Хусангце даже издал звук, походящий на довольное мурлыкание. Квотухту глянул на военачальника и, улыбнувшись, выдал длинную тираду. Каранихи перевёл:
– Генерал Хусангце большой поклонник Германии. У вас в стране есть замечательный человек, его имя Хонлетокхорбек. Знали бы вы, с каким уважением Хусангце отзывался об этом человеке!
Шеффер наморщил лоб, пытаясь понять, что это за Хонлетокхорбек, о котором зашла речь. Помог гауптшарфюрер Унгефух.
– Депутат фон Леттов-Форбек! – выкрикнул он пискляво. – В прошлом генерал-майор! Командующий германскими колониальными войсками в Восточной Африке! Герой мировой войны! Истинный ариец и рыцарь[93]!
И таким счастьем лучилась физиономия эсесовца, что ни у кого не хватило духу каким-либо способом указать ему на нарушение этикета. Что касается Хусангце, то тот явно обрадовался, найдя в лице Унгефуха единомышленника.
– Полагаю, господа, вы удовлетворите интерес генерала Хусангце, поведав последние новости из жизни господина Хонлетокхорбека, а в ответ генерал окажет содействие той миссии, с которой вы прибыли. Любое содействие! Такова моя воля! – с этими словами регент Тибета Квотухту отвернулся от членов немецкой экспедиции, давая понять, что аудиенция окончена.
Герман про себя усмехнулся: «Тому, кто даже временно замещает божественное существо, не пристало покидать пьедестал, иначе подданные преклоняться перестанут. Но за сонмом условностей – всеми этими подарками, трёхдневным ожиданием, чёрным ходом и прочими проявлениями высокомерия, несомненно, скрывается явная заинтересованность в союзе с Германией, а ещё скрывается…Да что там темнить, если всё прекрасно видно: скрывается страх и, судя по всему, страх немалый. Кого боится Квотухту, если нормальной реакцией на приход немцев должно было стать облегчение? Гитлер должен представляться регенту весьма сильным союзником в борьбе против британцев и китайцев – давних врагов Тибета».
Следуя за генералом Хусангце, участники экспедиции покинули тронный зал и, пройдя по коридору, оказались в небольшом, но, по здешним меркам, роскошном кабинете с огромными незастеклёнными окнами. Усадив гостей на низкие, обитые войлоком топчаны, Хусангце впервые распечатал уста. Оказалось, генерал прекрасно говорит по-английски:
– Господа! Как вы, несомненно, заметили, властитель Тибета выказал вам величайшую степень благосклонности и уважения.
Услыхав эти слова, Шеффер хмыкнул и переступил с ноги на ногу. Тибетский же военачальник продолжал:
– Однако требования этикета не позволили властителю Тибета проявить большее уважение. Это поручено сделать мне в неформальной обстановке и уединённом месте.
Хусангце церемонно поклонился поочерёдно каждому европейцу и закончил:
– Вам стоит только пожелать, и всё будет исполнено. Настолько, насколько хватит возможностей Тибетского государства.
Генерал снова стал кланяться каждому из гостей и не заметил, как коварно блеснули глаза Эрнста Шеффера, когда тот заявлял:
– Весьма своевременное предложение, генерал! Весьма своевременное! Ибо подданные вашего повелителя всю дорогу препятствовали нашей научной работе. Не поверите, даже сниматься на киноплёнку не хотели – их приходилось заставлять чуть ли не силой. Что касается антропологических исследований, то здесь нас встречал полный и категоричный отказ. Сегодня сложилось положение, когда под угрозой оказалась главная цель нашей экспедиции.
Хусангце втянул голову в плечи и извиняющимся тоном произнёс:
– Если саиб Шеффер будет настолько любезен, что просветит меня относительно той великой цели, о которой идёт речь, то я сделаю всё возможное для исправления положения. Клянусь честью!
– Замечательно, генерал, иного ответа я не ожидал, – обрадовался Шеффер. – А потому охотно открою вам нашу цель. Дело в том, что моё государство – тысячелетний Рейх – строится на расовой основе. Принцип прост: представители высшей расы, арийцы – повелевают, а низшие расы исполняют. Это означает, что великий король Адольф Гитлер никогда не предложит свою дружбу низшей расе. Временные союзы ради выгоды Рейха возможны, но дружба – никогда, только господство! К примеру, в основе нашей нерушимой дружбы с Японией лежит строго научный вывод немецких антропологов: японцы есть арийцы жёлтой расы. По дороге в столицу Тибета мы всеми силами пытались провести необходимые измерения черепов жителей Тибета и сравнить их с эталонными показателями японцев, но…
Эрнст Шеффер картинно развёл руками.
– О-о, – облегчённо вскричал Хусангце. – Это легко можно исправить: я немедленно прикажу прислать к вам роту солдат для измерений…
– Нет-нет, – покачал головой Шеффер. – Простые солдаты – материал некачественный, мало ли с кем смешивали кровь их предки. Что, если результаты исследований покажут неарийское происхождение подопытных? Ведь Адольф Гитлер станет судить по этим результатам обо всех тибетцах, включая повелителя Квотухту.
– О-о, – теперь в выкрике Хусангце звучала неподдельная тревога. – Но как же быть?
– Выход есть! – дружески похлопал его по плечу Шеффер. – Выход всегда есть. Там, в тронном зале, я заметил десятерых высших сановников – государственных мужей, чьи одухотворённые лица, несомненно, носят печать арийского происхождения… Нет-нет, властителя Квотухту беспокоить не нужно, достаточно его приближённых, ну и…вам самому тоже не следует отказываться, генерал. Вы ведь человек образованный и не испытываете предубеждения перед наукой, не так ли? К тому же, это честь – пройти проверку на расовую принадлежность. Поверьте, каждый из нас в своё время её прошёл. Может, вы не слышали, но у нас в Германии мужчина и женщина, прежде чем вступить в брак, проходят такую проверку: Рейху не нужны неполноценные дети…
– Хорошо, – вздохнул Хусангце. – Завтра с утра…
– Никаких завтра! – жёстко пресёк его Шеффер. – Мой учёный коллега Бруно Беггер нарочно захватил с собой всё необходимое, не так ли, Бруно?
В ответ антрополог встряхнул в руке саквояж. Послышался звон стеклянных банок.
– Что представляет собой проверка? – покорно спросил Хусангце.
– Ничего особенного. Герр Беггер измерит ваш череп, затем нанесёт вам на лицо гипс, и, пока он будет застывать, герр Унгефух развлечёт вас рассказом о военных приключениях герра фон Леттов-Форбека. После этого вы приведёте к герру Беггеру поочерёдно ваших коллег.