Страница 182 из 288
Директора или назначенные ими доверенные представители и члены консультативного совета проводят совещания в то время и в том месте, какие могут быть указаны исполнительным директором, с тем, чтобы обсуждать и определять методы управления синдикатом. На таких совещаниях каждый директор голосует пропорционально числу принадлежащих ему акций. Если какой-либо директор или назначенный им представитель отсутствует на совещании, другие директора или единственный присутствующий директор составляют кворум».
Вы можете заметить, что исполнительный директор, по существу, полностью контролирует компанию, так как может созывать совещания в любое время и в любом месте по своему усмотрению, независимо от того, насколько неудобны такие условия для других директоров или для членов консультативного совета.
В обращении находятся 4820 акций фонда; большинством голосов, таким образом, располагает владелец 2411 акций. Владельцем крупнейшей доли акционерного капитала фонда, по сведениям Межпланетного биржевого агентства, является Оттиль Паншо, контора которого находится в гразди Диндара в Сержозе на Дар-Сае. Ему принадлежат 1250 акций. Банк «Чансет», с главным управлением в Тванише на Метеле (подразделение этого банка открыто в Сержозе), является владельцем 1000 акций. Некоему Нихелю Кахусу из шатра Инкина на Дар-Сае принадлежат еще 600 акций. Я прилагаю практически полный список остальных, миноритарных акционеров.
В настоящее время цена одной акции фонда «Котцаш», по сведениям МБА [35] , составляет один сантим, то есть это бросовые ценные бумаги. Вышеупомянутым трем владельцам принадлежат, в совокупности, 2850 акций. У вас в руках 92 акции. Остальные 1878 акций распределены среди ста с лишним индивидуальных лиц, проживающих чуть ли не под всеми шатрами Дар-Сая.
Акции самого фонда «Котцаш» практически ничего не стоят, но любопытно отметить, что этому фонду в настоящее время принадлежат существенные активы, в том числе контрольные пакеты акций двух дочерних предприятий: транспортной компании «Гектор» (недавно получившей, как вам известно, крупную сумму страхового возмещения), а также горнодобывающей и разведочной компании «Дидроксус». Если бы не тот факт, что исполнительным (и единственным) директором фонда «Котцаш» является Оттиль Паншо, можно было бы сделать вывод, что акции этого фонда предлагаются по цене, которая значительно ниже их себестоимости.
Возникшей ситуации свойственны небезынтересные аспекты, но я не хотел бы изучать их слишком подробно — это не способствовало бы моей личной безопасности. Позвольте пожелать вам крепкого здоровья и долгих лет жизни, а также порекомендовать вам исключительную осторожность — как из моего личного почтения к вам, так и руководствуясь моими собственными интересами, ибо мне пришлось бы долго и тяжко трудиться, чтобы найти другую настолько же высокооплачиваемую работу, как та, которую вы мне предложили.
С искренним уважением,
Дж. А.»
Отложив письмо в сторону, Герсен откинулся на спинку стула и глубоко задумался. Путь к Ленсу Ларку лежал через Оттиля Паншо — и, возможно, через инвестиционный фонд «Котцаш». В данный момент обстановка была безмятежно успокаивающей, как озеро в безветренный день. Где-то под зеркальными отражениями облаков, однако, притаилось огромное зубастое чудище. Для того, чтобы заставить чудище двигаться, броситься на наживку, показаться на поверхности, необходимо было замутить воду.
В сад вышел регистратор гостиницы — сухощавый человек небольшого роста, со светлыми желтоватыми волосами, узким костлявым лицом и полуприкрытыми карими глазами. Он стоял, близоруко присматриваясь то в одну, то в другую сторону. Герсен поднял руку; регистратор подошел к его столу, заметно прихрамывая — либо у него болели ноги, либо он страдал от какой-то застарелой травмы.
«Присаживайтесь, — предложил Герсен. — Не могу ли я предложить вам «Воскресный пунш»? Или вы предпочитаете что-нибудь не столь привлекающее внимание?»
«Благодарю вас! — регистратор подозвал официанта. — Я бы выпил стопочку добротного «Золотистого Энгельмана»». Снова повернувшись к Герсену, он спросил: «Как вам понравилась наша кухня?»
«Понравилась. Владельцы вашей гостиницы понимают, чтó следует предлагать выходцам с других планет».
«У них было время научиться. Они обслуживают приезжих уже давно».
«А вы? Вы очевидно не уроженец Дар-Сая».
«Конечно, нет. Я родился на Свенгае, четвертой планете системы Кафа. Колоритный маленький мир — вы когда-нибудь туда заезжали?»
«Нет. Но я бывал в том же секторе — в системах Мицара и Дубхе. Не уверен, впрочем, как далеко оттуда до Кафа».
«Заметно, что вы привыкли к звездоплаванию. Откуда вы родом, осмелюсь спросить? Обычно я сразу догадываюсь, но в вашем случае, признáюсь, я в затруднении».
«Я родился в Запределье, на планете, о которой вы вряд ли когда-нибудь слышали. Но уже в раннем детстве меня отправили воспитываться на Землю, к моему дяде».
«И где вы жили на Земле?»
«Мы редко оставались надолго в одном месте. Я хорошо знаю Лондон и Сан-Франциско, Нумеа и Мельбурн — те города, в которых дядя решил давать мне образование, — Герсен слегка усмехнулся, припоминая характер полученного им образования. — Кроме того, я долго жил на Альфаноре и хорошо знаком с другими планетами Кортежа. Как вас зовут? Я — Кёрт Герсен, вы уже записали меня в своем журнале».
«Дасвелл Типпин, к вашим услугам — у меня нет претензий на высокое происхождение».
«Кстати о претензиях. Меня заинтересовал ваш отзыв о метленах. Мне этот народ совершенно незнаком».
«Метлены — набитые деньгами, задравшие носы олигархи этого сектора. В них нет ничего особенно интересного, — пожал плечами Типпин. — Мне редко приходится иметь с ними дело. Деньги они делают главным образом на продаже дуодециматов и приезжают сюда, чтобы присматривать за своими предприятиями. Насколько я их понимаю, они исключительно тщеславны, высокомерны, привыкли к роскоши и болезненно чувствительны ко всему, что затрагивает их самолюбие. Если бы я отличался такими же качествами, я тоже стремился бы избегать общества туристов, даршей и прочей пошлой, вульгарной публики».
«Метлены сами добывают дуодециматы?»
«Ни в коем случае! Покажите метлену лопату, и он назовет ее «орудием физического труда». Они покупают, продают, заключают сделки с использованием опционов, арендных договоров, контрактов на срок и всевозможных других финансовых инструментов, связанных с горнодобывающей промышленностью — и, конечно же, вкладывают в нее огромные деньги».
«Как насчет инвестиционного фонда «Котцаш»? Он тоже был метленским предприятием?»
Дасвелл Типпин бросил на Герсена быстрый проницательный взгляд и с отвращением крякнул: «Напротив, инвестиционный фонд «Котцаш» рекламировался как возможность дать отпор метленам, обыграть их в их собственной игре, так сказать. Мне эта игра стоила добрых шестьсот СЕРСов!»
«Ага! Значит, вы знакомы с Оттилем Паншо».
«Я его узнáю, если встречу на улице, — Типпин презрительно шмыгнул носом. — Его контора все еще открыта под шатром Сканселя».
«Разве его не считают мошенником и предателем?»
«Ходят слухи, многие ругают его последними словами, но что можно доказать? Ничего!» — Типпин опрокинул стопку и опустил ее на стол с многозначительным стуком. Герсен поднял палец, подзывая официанта: «Еще две стопки той же настойки, пожалуйста».
«Спасибо! — Типпин вздохнул. — Я редко пью, но сегодня, раз уж у вас и у меня такое настроение...»
«Мне приятно с вами поговорить, — подбодрил его Герсен. — Дело об ограблении склада «Котцаша» само по себе очень любопытно. Удалось ли установить, кто организовал ограбление?»
Типпин посмотрел по сторонам: «Некоторые осмеливаются произносить имя Ленса Ларка. Одного из так называемых «князей тьмы»».
35
МБА: Межпланетное биржевое агентство.