Страница 181 из 288
Герсен любезно произнес: «Когда у вас будет время, будьте добры, позовите регистратора. Я хотел бы остановиться, по возможности, в номере из нескольких комнат».
Служащий ответил натянуто-монотонным голосом: «Мы не можем ничего предложить — все номера заняты. Обратитесь в «Приют путешественников» или в «Оландер» — там тоже сдают помещения».
Герсен молча отвернулся и вышел из отеля. Посетители ресторана, казалось, его не замечали. Герсен прошел по площади к «Приюту путешественников» — гостинице, по своему стилю разительно отличавшейся от отеля «Сферинде». Архитектор, проектировавший здание «Приюта», руководствовался в основном традиционным даршским стилем, но предусмотрел множество импровизированных улучшений. Три высокие параболические арки, восемь взаимно пересекающихся куполов, ротонды, многоярусные террасы и балконы придавали всему сооружению неповторимо авантюристический характер с явным оттенком «пламбоша». Темный арочный проход сквозь стену впечатляющей толщины вел в фойе, не слишком просторное, но практично устроенное. За круглой стойкой регистратуры стоял человек с волосами песочного оттенка, впалыми щеками и удлиненным подбородком. Он приветствовал Герсена вежливым, хотя и несколько официальным коротким поклоном: «Что вам будет угодно, сударь?»
«Я хотел бы занять лучшие апартаменты в вашей гостинице. Мне придется провести здесь несколько дней или неделю — может быть, даже дольше».
«Могу предложить нечто в этом роде, сударь: номера с просторной удобной спальней — оттуда открывается прекрасный вид на площадь. К ней примыкают роскошная ванная и гостиная с ковром из зеленого ворса; меблировка, в целом, превосходного качества. Если вы желаете предварительно осмотреть номера, пожалуйста, поднимитесь по лестнице, поверните в первый коридор направо и откройте синюю дверь с черным наличником».
Герсен посетил номера и решил, что они его устраивают. Вернувшись в вестибюль, он уплатил вперед за неделю, чтобы ему больше не приходилось заниматься поисками жилья.
Тем самым он произвел благоприятное впечатление на регистратора: «Мы рады принимать такого гостя, как вы, сударь».
«Это придает мне некоторую уверенность в себе, — признался Герсен. — В отеле «Сферинде люкс» мне дали от ворот поворот».
«Ничего удивительного! «Сферинде» — метленский курорт, там не обслуживают никого, кроме метленов».
Герсен обрадовался разгадке тайны: «Вот оно что! Значит, это метлены. Судя по всему, в своем кругу они не приветствуют посторонних».
«Не приветствуют? Мягко сказано, сударь! Даже если бы святой Саймас снизошел в отель «Сферинде» в радужной мантии под сияющим нимбом в сопровождении свиты шестикрылых серафимов и восседающих на львах херувимов, оглашающих площадь перекличкой золотых небесных труб, их все равно отправили бы на постой в «Приют путешественников». Чего еще ожидать от метленов?»
Герсен подумал, что регистратор, человек разговорчивый и проницательный, мог послужить источником ценной информации. Он спросил: «Почему метлены приезжают на Дар-Сай? Что их сюда привлекает?»
«Некоторые владеют местными предприятиями, другие — просто туристы. Нередко они заходят в «Сад путешественников», чтобы понаблюдать свысока за представителями низших сословий. Тем не менее, они не зловредны и даже умеют себя вести. Метлены богаты, для них жизнь — игра, нечто вроде театрального представления или спорта. В Сержозе они чувствуют себя аристократической элитой, а несчастные дарши, сами того не подозревая, потешают их, как деревенские простаки и опереточные негодяи».
«Постороннему человеку трудно представить себе что-нибудь в этом роде», — поддакнул Герсен.
«О, за многие годы я тут ко всему привык! Учитывайте, что мне приходится иметь дело практически с каждым бродягой и головорезом, залетевшим в Сержоз, и обслуживать его так же вежливо, как я обслуживаю вас. Мои нервы напряжены, как высоковольтная сеть. Но длительный опыт позволил мне постигнуть важнейший принцип человеческих взаимоотношений: я принимаю каждого таким, каков он есть. Я держу язык за зубами и высказываю свое мнение только тогда, когда меня об этом просят. К какой поразительной перемене приводит такой подход! Разногласия исчезают, становится возможным обмен полезнейшими сведениями, и никто никому не портит пищеварение».
«Ваши замечания поистине любопытны! — отозвался Герсен. — Я хотел бы обсудить их подробнее, но в данный момент испытываю потребность познакомиться с достижениями поваров вашего ресторана».
«Очень хорошо, сударь. Желаю вам приятного аппетита».
Герсен вышел в сад и выбрал место за столиком, откуда он мог наблюдать за всей площадью. Поверхность столика одновременно служила экраном — прикосновение к кнопке позволяло просматривать светящиеся изображения предлагаемых блюд и напитков. Приблизился официант. Герсен указал на одну из иллюстраций: «Что это такое?»
«Это наш «Воскресный пунш». Ему придают неповторимый вкус три рюмки рома «Черный гильошир» и половина стопки «Секретного эликсира»».
«Пожалуй, это лучше попробовать вечером. А это что?»
«Просто-напросто коктейль из фруктовых соков и бледных горьковатых настоек».
«В такую погоду фруктовый коктейль не помешает. А это?»
«Туристический ахагар, сударь, специально приготовленный так, чтобы он не оскорблял вкусы инопланетных гостей».
«Понятно. А это?»
«Бланшированное филе ночной рыбы — свежайшее, сегодняшнего улова, прямо из Трясин!»
«Я хотел бы попробовать туристический ахагар с фруктовым коктейлем — и какой-нибудь салат».
«Будет сделано!»
Герсен откинулся на спинку стула и принялся осматривать окрестности. За площадью виднелась роща деревьев с листвой насыщенного орехово-коричневого оттенка; над ними возвышались центральные опоры дальнейших зонтичных шатров. В одних направлениях струйные завесы не позволяли что-либо различить, в других открывались перспективы до самых окраин Сержоза. Архитекторы-космополиты, пользовавшиеся стандартными материалами и даршскими мотивами, спроектировали большинство сооружений, окружавших площадь — за исключением самого «Приюта путешественников», который, судя по всему, был творением местного вундеркинда.
Официант подкатил тележку с накрытыми блюдами и расставил на столе ахагар с гарнирами; по левую руку Герсена оказался салат, по правую — кувшин с охлажденным фруктовым коктейлем. Официант удалился. Герсен осторожно попробовал «туристический ахагар» и нашел, что он значительно съедобнее того, что подавала мадам Тинтль.
Герсен не спеша подкрепился, после чего стал размышлять, прихлебывая чай. Через некоторое время он вынул из кармана и стал перечитывать деловую памятную записку, подготовленную Джеханом Аддельсом и переданную ему перед самым отлетом с Алоизия:
«Инвестиционный фонд «Котцаш» — предприятие, сформированное изобретательным мошенником, накопившим значительный опыт ведения финансовых операций. Его действия свидетельствуют также о полном отсутствии каких-либо признаков совести и о безжалостной, прямолинейной алчности, подобающей скорее какому-нибудь глубоководному монстру, а не человеческому существу. Устав фонда «Котцаш» отражает, как зеркало, характер двух субъектов, с которыми вы имели честь недавно познакомиться.
В частности, в этом уставе говорится:
«С тем, чтобы обеспечивалось эффективное и беспрепятственное управление фондом, полномочиями исполнительного директора облекается то индивидуальное или юридическое лицо, которому принадлежит наибольшее число акций. Вторым директором становится то индивидуальное или юридическое лицо, которому принадлежит вторая по количеству акций доля капитала инвестиционного фонда. Третьим директором становится то индивидуальное или юридическое лицо, которому принадлежит третья по количеству акций доля капитала инвестиционного фонда. В любом случае, минимальным критерием приобретения полномочий директора фонда является владение как минимум двадцатью пятью процентами находящихся в обращении акций. Другие акционеры голосуют пропорционально числу принадлежащих им акций, выбирая членов консультативного совета, обязанность которых заключается в предоставлении директорам рекомендаций и сведений, способствующих эффективному и прибыльному функционированию фонда.