Страница 71 из 152
— Чего я не могу? Интересно. Спор окончен, Стайлс, Найл
ждет тебя в клубе, чтобы передать документы на машину.
Поздравляю, — ты достаёшь из сумочки салфетку, на которой
сама написала три слова.
«Я тебя люблю». И вкладываешь её ему в руку. Строчка
больше ничего не значит, она не имеет силы и магии, потому что
это сказано не от души, не от сердца.
— Сойдёт за любовное письмо? — с иронией спрашиваешь
ты, а его глаза полны ужаса, и он закусывает нижнюю губу.
Нервничает. — Другого, прости, дать не могу. Вся фантазия
иссякла. Можешь подсказать что-то ещё, я впишу.
Ты разворачиваешься, чтобы уйти к ожидающему тебя
Винсенту, но слышишь позади себя то, чему никогда не
поверишь:
— Я не хотел, Лив. Я… Прошу, дай всё объяснить. Я хочу
быть с тобой! Да я ехал…меня…да похрен. Тебе на всех похрен,
кроме себя! Блять! Да я...я... не могу без тебя, мать твою!
Малышка, поехали со мной, я всё объясню! Я думал, что ты
прилетела, чтобы расстроить свадьбу и решил, что мне это ничего
не будет стоить! Но уже на следующий день я понял, что сглупил!
Я отказался от этого пари, Ливи! Я хочу, чтобы ты была со мной,
я же вчера говорил тебе...в клубе...сказал...всё.
Твоя душа возвращается в тело, и вся палитра боли
становится осязаемой. Слова могут убивать? Конечно, если это
ложь.
— Постоянные отношения с той, кем ты играл? Смешно, —
комок в груди разрастается с каждой минутой все сильнее, и ты
делаешь глубокий вдох.
— Ничего не изменилось. Снова ты и я. Снова письма, правда,
Гарри? Снова игры и снова твой выигрыш. Только есть маленькая
неточность. Все лавры принадлежат мне, потому что любить
такого, как ты, это сказочно, и я тебе помогла не выставить себя
мудаком. Хотя... Посмотри на себя, кто ты? Никто. Да
трахаешься ничего, но не идеально. Ты называешь девушек
телами, верно? Но и ты такое же тело, которое используют по
назначению, чтобы удовлетворить свои потребности. А любят
других. Тех, кто сможешь стать всем, стать защитником и
нежным любовником, рыцарем и бойцом на ринге. Тебе этого не
понять, ты не создан для любви. Только для секса и не более того.
К сожалению, судьба херовая штука, и однажды ты полюбишь, а
тебе плюнут в душу. Я куплю на этот спектакль билеты в первый
ряд и огромный букет роз с шоколадными конфетами, для тебя.
Ведь тебя назовут телом, расходным материалом. Но всегда
приходит время, когда тело может наскучить. Ты это должен
знать по собственному огромному опыту. Так вот...надоел,
наигралась, хочу свою часть от твоего первенства. Надеюсь, ты
не жадина, медвежонок Гарри? — подарила ему холодную
улыбку. А он стоял и смотрел на меня глазами полными печали,
лживой печали.
Последний взгляд на того, кого не вырвать из сердца, но
возможно заставить страдать так же, как и он тебя. Больше не
веришь, не ждёшь радуги, только лёд, заставляет тебя улыбнулся
Винсу и разрешить ему увести тебя в свой автомобиль.
— Куда дальше, красавица моя? — голос полный победных
нот звучит рядом, а ты смотришь в окно, где видишь его фигуру,
смотрящую на белую салфетку, а затем поднимающую голову на
машину в которой сидишь ты. Что это блестит на его лице? Всего
лишь блики...неудавшейся игры.
Я же говорила, что любовь никуда не уходит. Она продолжает
жить, заставляя другие чувства болезненней реагировать на
происходящее. Ты продолжаешь страдать из-за ублюдка,
разрушившего твою жизнь. Ведь будь это впервые то ты бы
наплевала на всю гордость и подошла к нему, обняла и сказала
очередную глупость. Но ты знаешь его всю жизнь, и наступаешь
на те же грабли. Поэтому ты продолжаешь сидеть с другим
мужчиной и смотришь на свою единственную любовь,
невозможную, слепую и безответную.
— Всё будет, как ты скажешь, — отвечаешь ты, продолжая
стонать внутри, изводить себя и резать вены.
— Тогда, прошу милости в мой дом, — улыбается Винс. —
Донни, домой, — даёт указания шоферу и машина плавно
отъезжает.
Тёплая рука находит твою, ставшую куском мрамора, и
поднимает к губам, оставляя поцелуй. И опять ничего. Химии не
возникает и это для тебя самое страшное. Все процессы ты
подарила Гарри, не оценившего ни один.
Но роль требует продолжения, и ты тепло улыбаешься своему
спутнику, позволяя ему обнять тебя и положить на свою грудь.
И опять боль затухает, пустота в сердце и неизбежное
унижение стали твоими верными друзьями. Но игра не сыграна,
есть возможность отплатить той же монетой…Но нужно ли тебе
это?
Примечания:
*Перевод:
Ты за этим уже приходил
И вернулся, чтобы получить ещё,
Но на этот раз всё будет иначе.
Глава 37.
You call the shots babe
I just wa
Arctic Monkeys – I Wa
POV Гарри.
— Тебе билеты достались бесплатно, — прошептал я, смотря
на клочок бумаги в моих руках.
Я поднял лицо к небу, безмолвно моля о прощении кого-то
наверху, о благословении и помощи. Из закрытых глаз что-то
потекло, и я удивлённо открыл их, дотронувшись до щеки. Что за
херня? Слёзы. Я стоял посреди улицы, у входа в один из самых
элитных ресторанов и ревел. Действительно ревел, потому что
боль, которая была внутри вышла за пределы сосуда, именуемого
моим телом.
Каждое слово ловко и точно хлестало меня, но даже не это
заставило промолчать, не дать себе упасть ещё ниже, не умолять
её быть со мной. Голос и выражение лица, вот что стало главным.
Я вглядывался и желал найти хоть одно подтверждение утренней
Ливи, но не было. Передо мной стояла надменная и холодная
принцесса, явно продемонстрировавшая мне, что я моральный
урод, и никогда не стану достоин такой, как она.
И целовалась…целовала Винса у меня на глазах, после всего
что между нами было. Гадко, действительно ощущение, что меня
использовали, мной играли, а я как рыбка, попал на крючок.
Помимо боли в теле поднималась ревность, одновременно
любовь, и последнее и немаловажное — злость. Откуда она
узнала? Какой мудак ей рассказал? Это было не по правилам…
Хотя кто их когда-то соблюдал?! Нет, так просто не отпущу, пока
не выясню всё! Дал слабину, но хватит! Моя! На ней моя печать,
и никого иного. И пусть недостоин, но стану таким. Похрен на
боль, которая штормит внутри.
Широким шагом прошёл до такси и сел в него, назвав адрес
клуба. Неужели это конец? Неужели я больше никогда не смогу
дышать полной грудью, улыбаться и просто жить? Как раньше…
до её приезда.
Нет. Не смогу. Поэтому должен, должен вернуть.
«Тебе этого не понять, ты не создан для любви. Только для
секса и не более того.»
Почему такая сильная боль внутри именно от этих слов?
Я схватился за голову и начал дышать, жмурясь, чтобы не
дать этим дебильным слезам выкатиться снова. Это
неконтролируемый процесс.
Нежность, которую ощущал утром, сейчас казалась
глупостью. Ведь чувствовал, что изменилось что-то в ней.
Сожалела обо всём. Но не дал ей уйти, потащил за собой. Не
должен был уезжать, если бы не расставался с ней… Нет,
хорошо, что расстался, иначе просто поседел бы с этим вечером.
Но сука, как болит внутри, — я услышал свой стон. Мужик не
должен реветь, не должен любить… Должен. Всё он должен. Это
убивает и даёт силы. И ведь сам всё испортил, надо было сказать.
А теперь…опять один. Без надежды, без неё.