Страница 117 из 308
Специалисты в изучении истории Англии XVI в. обсуждают также вопрос о форме правления, существовавшей в стране в это время. Под влиянием проведения Генрихом VIII религиозных реформ совместно с парламентом в Англии появилось мнение, что форма правления в стране может быть названа «смешанной политией», при которой монарх разделяет суверенитет с парламентом. Тезис о «смешанной политии» разделял даже пресвитерианин Томас Картрайт, а до 1587 г. — сам государственный секретарь Уильям Сесиль, так что этот подход не был исключительно пуританским. Сесиль примерно до 1587 г. полагал, что прерогатива правителя ограничена влиянием Тайного совета, а также считал, что для проведения серьёзных политических и религиозных реформ необходимо согласие всего королевства через его представителей в парламенте{1249}.
Далее же во второй половине 1580-х гг. в связи с обострением внешнеполитической угрозы Англии со стороны католической Испании, опасений активизации английских католиков внутри страны, как считают авторы сборника, сложились условия для того, чтобы Елизавета проявила себя как единоличная правительница государства, опираясь на прецедент. В начале февраля 1587 г. Елизавета подписала распоряжение (warrant) о казни Марии Стюарт, и приказала своему секретарю Уильяму Дэвисону не показывать его никому, кроме государственного секретаря Уолсингема. Узнав об этом, Уильям Сесиль, занимавший тогда ноет лорда-казначея и входивший в Тайный совет, созвал десятерых членов Тайного совета, которые решили немедленно передать это распоряжение в замок Фотерингей для приведения его в исполнение, и Мария Стюарт была казнена. Елизавета же грозилась повесить Дэвисона, так как через него произошла «утечка информации», а действия Сесиля с остальными десятью членами Тайного совета преподносила как «смесь влияния республиканизма и консилиаризма», поскольку она в вопросе о Марии Стюарт ничего конкретного этим деятелям предпринимать не приказывала. Сесиль на случай смерти Елизаветы имел план исключить Марию Стюарт из наследования, рассмотреть с парламентом протестантские кандидатуры на престол и выбрать подходящего протестантского монарха, хотя полномочия Тайного совета со смертью монарха традиционно истекали, и Сесиль, таким образом, собирался управлять страной, опираясь на временное правительство. Этот план действий, в сущности, был реализован в ходе Славной революции 1688 г., но такие действия Тайного совета в Англии в это время мотивировались только необходимостью защиты протестантизма. После казни Марии Стюарт идея о «смешанной политии» в Англии «вышла из моды», и как политическая норма была восстановлена идея о существовании в стране сакральной монархии. В 1590-е гг. у Елизаветы проявилась тенденция к установлению личного правления.
В Шотландии единоличное правление монарха отстаивал Яков VI, выступавший против идей смешанного правления и народного суверенитета, которые в это время стал пропагандировать с тактическими целями иезуит Роберт Парсонс, надеясь, что распространение в Англии этих идей помешает Якову VI вступить на английский престол. Яков I после 1603 г. повёл пропаганду патриархальных форм правления, объяснял право монарха и епископов на власть божественным происхождением этого установления, не подлежащим обсуждению. Таким образом, если при Генрихе VIII и поначалу в правление Елизаветы, хотя монархия рассматривалась концептуально как сакральная, с разрешения монарха парламент и Тайный совет могли обсуждать важнейшие государственные вопросы, впоследствии, после казни Марии Стюарт, Елизавета вернулась к отстаиванию права на единоличную власть, при которой парламент действовал лишь но воле монарха{1250}. Как отмечает Г. Уолкер, мощное влияние на историческое сознание в Англии оказала распространившаяся в начале Реформации идея о том, что Англия — это империя, что нашло выражение в попытках англичан осмыслить и документировать свою национальную идентичность и привело к развитию историописания на местном и региональном уровне, одним из лучших образцов которого можно считать «Описание Лондона» (1598) Джона Стоу{1251}.
П. Коллинсон считает, что в XVI в. на уровне церковного прихода происходило формирование гражданского самосознания и даже своего рода патриотизма. Становлению нации способствовали также становление литературного языка и формировавшееся протестантское чувство религиозной общности{1252}.
Среди историков, отмечает П. Коллинсон, к настоящему времени общепризнанно, что к концу XVI в. английская нация была протестантской, по крайней мере, в том смысле, что она уже не была католической, и вся официальная риторика этого времени в Англии была антикатолической, появилось чувство «избранной нации» по примеру библейского Израиля. Шотландские протестанты тоже претендовали на статус избранной нации, и, если Англия была Израилем, то пресвитерианская Шотландия претендовала на то, чтобы быть Иудеей — меньшей по территории, но более чистой в религиозном отношении{1253}.
В течение XVI в., отмечает Дж. Гай, увеличивалось количество переводов античных авторов на английский язык, и к 1590-м гг. даже возник коммерческий рынок в потреблении этой литературы, поэтому потенциальные возможности для распространения республиканских идей продолжали расширяться. К 1603 г. все важнейшие античные тексты, которые несли в себе идеи республиканизма и конституционализма в античной мысли, были доступны в переводе на английский язык. Конкретное влияние этих идей на политическое сознание в Англии начала XVII в. измерить трудно, но можно предполагать, что включение республиканских произведений в образовательные программы способствовало у англичан формированию качеств гражданина, интереса к политике. Юристы общего права стали отстаивать позицию, что в управлении государством нет вопросов, которые не могли бы обсуждаться, все больше внимания уделяли вопросам о собственности. Из античной литературы была также воспринята идея свободы и прав граждан, подданных. Как считает Дж. Гай, в Англии чтение с детства классической античной литературы сыграло свою роль в происхождении революции — идея республиканизма не казалась тому, кто был начитан в античной литературе, чем-то невозможным{1254}.
Таким образом, по оценке британских историков, ко времени на рубеже XVI–XVII вв. Англия стала протестантской страной. Церковь Англии, пережив сложный период, связанный с материальными потерями, сохранив епископальный строй управления, стала вновь претендовать на усиление своего влияния в обществе, проявив также стремление к установлению своей доктринальной идентичности.
§3. Британские историки о положении в англиканской церкви в правление первых Стюартов
В современной британской историографии продолжает активно изучаться история церкви Англии в первые десятилетия XVII в. П. Коллинсон считает, что история церкви времени правления Якова I до сих пор остаётся относительно менее исследованной, поскольку основное внимание историков обычно сосредоточиваюсь на Реформации и положении в церкви при Елизавете, а также на изучении роли религии в английской революции{1255}.
Британские историки в рассмотрении происхождения понятия «англиканский» придерживаются мнения, что в начале XVII в. церковь Англии ещё находилась в стадии поиска и утверждения своей идентичности. В XVI в. часто использовалось латинское выражение “Ecclesia Anglicana”. К. Рассел считал, что термин «англиканство» появился только в начале XVII в.{1256} — в 1616 г. было опубликовано исследование направлений в европейском протестантизме (Harrab Thomas. Tessaradelphus or the Four Brothers. London, 1616), в котором употреблялся термин «Anglicanisme». Слово “Anglicanism” в XVII–XVIII вв. не вошло в первые словари английского языка. Термин «англиканский» в религиозном смысле слова, по мнению Л. Сасека, впервые появляется в «Оксфордском словаре английского языка» с 1797 г. как цитата из Эдмунда Берка{1257}, а некоторые исследователи находят самые ранние примеры употребления этого слова в печати только в 1838 и 1846 гг.{1258} Термин «англиканский» в середине XIX в. популяризировали трактарианцы — деятели Оксфордского движения{1259}.