Рейс через Атлантику

- Но как?!

Мартин наклонился над столом и зашептал, оглядываясь.

- Мы должны подменить карты и испортить компас. Я всё рассчитал! Примерно через два дня мы должны будем пройти мимо того же самого острова. Припасы к этому моменту иссякнут окончательно, и мы вынуждены будем сделать остановку. Ну, а там видно будет...Нужно действовать как можно скорее, скорее! Пока на корабле не наступит голод, дух не проснётся в полную силу. Но если это случится - все твои ночные кошмары покажутся детской шалостью. Нужно попытаться сегодня ночью. Ты со мной?

Джим размышлял. Обманывает ли его Мартин? Джима всё ещё не покидало ощущение недосказанности: наверняка, этот пройдоха рассказал ему не всю правду.

- А почему бы не объяснить всё капитану?

Мартин откинулся на спинке стула и отставил пустой стакан.

- Не смеши меня! Думаешь, он поверит?

Джиму пришлось согласиться. Чтобы поверить в такое, нужно было встретиться с духом один на один в ночном кошмаре. Но капитан не был похож на человека, которому плохо спалось по ночам.

- О"кей. Я с тобой! Надеюсь, ты знаешь, что делаешь...

Они договорились, что Мартин постучит в каюту Джима за пятнадцать минут до трёх. Как пояснил Мартин: к этому времени обычно заканчивается ночная вахта. И он постарается сделать так, чтобы к концу смены вахтенные спали крепким сном. Как он думал, учитывая тяжёлый ремонт и постоянное недоедание, устроить это будет не сложно. Потом в их распоряжении будет около десяти минут до того, как подойдёт следующая смена. "Всё, - произнёс Мартин, поднимаясь, - меня ждут в машинном отделении. До встречи, Джим! Я на тебя рассчитываю!" Мартин ушёл, а Джим остался сидеть за столиком с недопитым виски. Куда пойти? Пожалуй, был один человек, которого он мог бы навестить.

Джим постучал в знакомую дверь. Милен открыла не сразу. "Прости, - буркнула она, - приводила себя в порядок". От неё шёл едва уловимый запах спиртного. Милен закурила и уселась возле окна. Больше она не казалась Джиму красивой: взъерошенная, с запавшими глазами, подёрнутыми хмельной дымкой, в растрёпанном коричневом платье - сейчас она походила скорее на опустившуюся работницу публичного дома, чем на певичку благородных кровей.

- Зачем пожаловал? - грубовато спросила она, резко выпуская дым вниз.

- Хотел предупредить тебя.

- О чём? - Она скривилась в усмешке и затянулась. - О чём ты хотел меня предупредить, несчастный Джеймс Тимиди?

Джим с трудом подавил отвращение.

- Не ешь на этом корабле ничего мясного.

Милен встала, посмотрела в окно.

- С чего бы это? Я ужасно голодна. На этом дрянном корабле давно ничего не предлагают. Так почему я должна отказываться от хорошего куска бифштекса? А, Джеймс-трусишка? Почему?

- Потому что этим бифштексом может оказаться твой сосед! Или я...

- Что за чушь ты несёшь?! - воскликнула она. - Ты пьян?

- Ни капельки. Послушай меня, звучит глупо, но...

- Это звучит глупо, - прервала его Милен, - потому что ты сам глуп. Глуп и труслив!

- Не смей говорить так! - взорвался Джим. - Ты не понимаешь, с чем мы имеем дело!

- О, да! Чего ты боишься, Джим? Зачем ты хотел покончить с собой? - Она покачала головой и погасила сигарету. - Уйди, Джеймс Тимиди! Оставь меня!

Джим сжал зубы. Как она смеет! Злость вновь охватила его. Злость и обида. Джим резко повернулся и выскочил из её каюты, кипя от гнева. Зачем он только решился на это путешествие! Будь оно трижды неладно!

Глава 10

Снова штормило. Пока шторм был слабым, но Джим почти не сомневался, что к ночи станет хуже. Только бы шторм не помешал их плану! Как и сказал Мартин - большинство пассажиров предпочитало оставаться в каютах. Палуба была пуста. Ремонтные работы давно закончили, и "Феррис" набрал ход. Джим оглядел небо. Оно было затянуто сталисто-серой пеленой, сгущавшейся к горизонту в иссиня-чёрные тучи. Джим бесцельно бродил среди такелажа, несколько раз останавливался то у одного борта, то у другого. Где-то там, среди этой огромной массы воды спрятался крошечный кусочек суши. Там они смогли бы пополнить запасы. Там они могли бы избавиться от страшного проклятия. Джим поймал себя на мысли, что воспоминания уже не так тревожат его. Но он отчаянно не хочет возвращаться в свою каюту. Начавшийся к вечеру мелкий прохладный дождь и резкий, пронизывающий ветер всё же прогнал его с палубы.

Джим медленно отпер дверь и осторожно вошёл. В каюте царил сумрак. Джеймс шагнул внутрь. Под ногами хрустнуло стекло. Джеймс вздрогнул и бросил взгляд на покосившийся туалетный шкафчик. Бритвенные принадлежности выпали и лежали в куче зеркальных осколков возле умывальника. Джим щёлкнул выключателем. Как он и ожидал - света не было. Да и зачем он ему? Джим заперся, уселся на кровати. Дождь хлестал по мутно светившемуся кругу иллюминатора. Совладать с собой было не просто. Хотелось вскочить и поскорее убраться отсюда. Джим встряхнулся. Ну, уж нет! Будет он бояться каких-то кошмаров! Он прошёл через это! Пусть к нему пожалуют хоть все злые духи! Джим усмехнулся и сжал кулаки.

Ему нужно попробовать поспать. Он вытянулся на кровати и прикрыл глаза. В животе ныло и урчало. Он голоден. Джеймс одёрнул себя. Да хватит жаловаться! Давно ли он так же голодал, там в Портсмуте. Джим ясно представил себе маленькую комнатку, представил Элис в домашнем платье. Она суетилась над грязной посудой, а рядом путался под ногами малыш Фрэнк. Он дёргал Элис за край платья и спрашивал, когда они опять будут есть. Хотя обед только что закончился.

Джим открыл глаза. В каюте было светло. Но свет шёл не от иллюминатора и это был не электрический свет. Джим не мог этого объяснить, но он видел каюту как днём. Теперь он обратил внимание на крупные заголовки статей на газетных вырезках.

Джимми-трусишка, страху поддался

И Джим всё понял. Дух снова пожаловал к нему. Это снова кошмар. Но теперь всё будет иначе! Джим встал, прочитал следующий заголовок.

Выбор ты сделать свой отказался

Со стуком распахнулась дверца прикроватной тумбочки. В углах каюты сгустились тени. Буквы менялись с калейдоскопической быстротой. Появились новые надписи.

Но проклят корабль - от судьбы не уйдёшь

Дверца продолжала хлопать, но Джим не обращал не неё никакого внимания. Он хищно оскалился и пробежался глазами по последней строчке.

А значит, сегодня же ночью умрёшь!

Джим стоял в трактире. За плечо его крепко держал тот самый здоровяк, которому Джим задолжал две пинты пива. Здоровяк угрожающе навис над ним, прорычал: "Где моё пиво, сукин ты сын?!" Джим сжал кулак. Размахнулся и изо всех сил врезал матросу прямо между его пьяных свинячьих глаз. В следующее же мгновение Джим снова обнаружил себя в каюте "Ферриса". Он стоял, тяжело дыша, а вокруг вились похожие на змей маслянисто-чёрные щупальца тьмы. Джеймс отмахнулся от них, рванул к стене, на которой продолжали плясать клочки газетной бумаги с буквами. И он принялся с остервенением рвать их в клочья.

Три громких стука, шедшие откуда-то сбоку, привели его в чувство. Джим открыл глаза. Он сидел в кромешной тьме, что-то крепко сжимая в руках.

- Это Мартин! - послышался глухой голос.

Джеймс утёр пот, струившийся по лбу и вискам.

- Иду! - крикнул он в темноту.

Джим поднялся, осторожно добрёл до двери. Нащупал замок. Свет из коридора больно резанул по глазам.

- Спишь? - спросил Мартин.

- Да, опять кошмары.

Джим поднял руку и разжал кулак. На пол посыпались клочки газетной бумаги.

- Пойдём! - ободряюще шепнул Мартин и оглянулся на пустынный коридор. - Мы должны победить!

Джим кивнул и вышел за Мартином. Они, стараясь ступать как можно тише, вышли на палубу. Мартин провёл их к лестнице, ведущей к служебным надстройкам корабля. Здесь они задержались. "Слушай, Джим, - тихо произнёс Мартин, прижавшись почти к самому уху. - Ты должен сам подменить навигационную карту и прицепить кое-что под судовой компас. Там есть небольшая ниша - ты легко найдёшь её. А я пока постараюсь задержать вахтенную смену". Он вложил в руку замершему Джиму свёрток и исчез в сумраке.