Фартовое дело

— Э, ты чего! — заорал охранник, подскакивая к дверце с уже опустившимся стеклом, но Механик уже успел выдернуть из-под пальто «ТТ» с глушаком. Дут! Удар пули в лицо отшвырнул охранника к забору. Должно быть, что-то увидели сразу из двух дач — и с той, где находился Шмыгло, и с той, которая была напротив бывшего обиталища Механика и Юльки. Там загомонили и затопотали, но Механик уже круто выворачивал баранку. Хруп! — заднее колесо проехало по выброшенному из кабины водиле, но Механик это за грех не посчитал. В открытое правое окно задувало, и Механик попросил Юльку нажать кнопку. Та, ошеломленная всем происшедшим, сидела ни жива ни мертва.

— Давай нажми! Не дотянуться мне!

Только со второй команды Юлька поняла, что надо делать.

Машина, дежурившая на соседней улице, прозевала. Механик на полном ходу проскочил мимо тех, кто в ней дремал.

— Привет родителям! — злорадно проорал Механик, когда «Ниссан-Патрол» вывернул на шоссе, ведущее в город, и понесся по пустой дороге. Когда Механик проскочил мимо поселкового магазина, где они с Юлькой покупали продукты, то краем глаза увидел еще одну машину — белую «шестерку».

В этой «шестерке» сидели Маузер и трое ребят, незаметно прихвостившиеся к «Ниссану» еще в тот период, когда Шмыгло ехал на нем в эту злополучную Знаменку. Они не разглядели, кто в кабине, но решили последовать за своим объектом.

А Шмыгло, Мурзила и еще трое выскочили за калитку только тогда, когда красные огоньки «Ниссана» уже исчезли за поворотом.

— Падла! — вне себя от ярости заорал Шмыгло. — Ушел! Где тачка?! Тачку давай, скоты!

— Там, за поворотом! — бросил Мурзила, кидаясь на соседнюю улицу, где стояли проспавшие «Жигули»-«копейка».

— Вы двое, — Шмыгло обернулся к «местным», — жмуров приберите! Чтоб ни кровинки на снегу не осталось!

И побежал следом за Мурзилой, а за ним потрюхал уцелевший охранник. Добежав до дежурной «копейки», торопливо втиснулись на заднее сиденье.

— Гони за ним! — прорычал Шмыгло. — Достань его!

— Командир, ты в порядке? — спросил водила «копейки». — «Ниссан» достать на этой жестянке?

— Жми! Может, у переезда встанет, — сказал Мурзила.

«Копейка» выкатила на шоссе. «Ниссана» уже и видно не было, зато просматривалась белая «шестерка».

— А это еще кто? — удивился Шмыгло. — Нездешняя какая-то…

— Может, кто из дачников обзавелся? — прикинул Мурзила. — А прет тоже мощно — под восемьдесят!

— Можно и под сто переть, — заметил водитель. — Только кувыркаться неохота.

— Ни хрена, — яростно выпалил Шмыгло, — лучше, на фиг, кувырнуться, чем их упустить! Ну, Механик, ну, падла! Я к нему как к человеку, а он, сучара, такой финт отломал! Кишки вытяну из гаденыша!

— Ладно болтать, — пробурчал Мурзила. — «Как к человеку…» Мех не дурак, сразу просек, что с ним будет, когда мы товар с острова снимем. Надо было не разводить эту сюсю масю, а конкретно брать его в работу. Прижгли бы пару раз паяльничком — сразу раскололся бы.

— Понимал бы ты, е-мое! — огрызнулся Шмыгло. — Меха надо было именно так делать, как я задумал. Конечно, нажать на него было проще простого. Ну, допустим, скажет он, биомать, как до рыжевья добраться. А как проверишь?! Только на месте. Под стволом туда повести? Нет. Потому что загодя бы знал, что он — труп. Он, может, и согласился бы, но нас на мины завел. Взлетели бы вместе с ним, понял?! Мочить его можно только тогда, когда все золото будет в трейлере лежать.

— А что теперь делать? — ехидно спросил Мурзила. — Он же расколол тебя, как лесной орех, япона мать! Даже если словим его и скажем: «Мех, родненький! Мы на тебя, засранца, за двух братанов зла не держим, только сделай нам золотишко!» — хрен поверит! А под стволом — ты сам сказал, чего будет.

— Попробуем девкой его зажать. Он на эту ссыкуху чуть ли не молится. Если догоним, конечно…

— А если не догоним?

— Тогда сами, без него полезем, понял?!

— Может, без психляндии, а? — поднял бровь Мурзила. — Подождем до весны, когда снег стает и будет видно, что там лежит… Ну а заодно покараулим, что Механик туда без нас не бегал. Может, и попадется где-нибудь.

— Спасибо, корефан, я не знал! Там уже есть сторожа, между прочим, сегодня днем мужики там Серого видели на «Чероки». А это их область, они нам могут такую «стрелку» заделать, если что…

— Так они и сегодня могут заделать, — резонно заметил Мурзила.

— Е-мое, ты еще не понял, что сегодня или никогда?! — раздраженно отмахнулся Шмыгло. — Парвани с Саркисяном просто-напросто с Булкой договорятся, если мы будем тянуть, усек? А Серый ей все это достанет.

— Серому тоже непросто будет. Он тоже дороги не знает.

— Серый, между прочим, в минах кое-что понимает. И Саня, и Маузер. И еще из своего Бузиновского отряда могут подобрать спецов. Если они возьмутся, то за весну там все разминируют. А нас близко не подпустят. Но даже не в этом дело. Мне бабки нужны — и срочно. Я в долгах как в шелках. А мы здесь не свои. Нам крутиться разрешили под вступительный процент, понял? Местная братва до весны не подождет. Счетчик с той недели капать будет, уловил? На счетчике тут месяц держат, не больше. Потом начнут выбивать помаленьку. Голыми в Африку отпустят, а если и тогда не сойдется — на куски порежут.

— Сколько тебе в аванс Акоп дал?

— Мизер. Даже за офис не рассчитаться.

— Меньше двухсот?

— Сотню.

— И все?

— Сказал, что будет полный «лимон», если успеем к четырем утра.

— Во жмот армянский! И ты молчал?

— А толку? На него не наедешь. Себе дороже — мигом потеряем этот заказ… Ну что, Шумахер? — Это уже относилось к водителю. — Достанем мы их или нет?

— Тебе же сказал Мурзила — у переезда. Не раньше.

— Все-таки чья это «шестерка», а? — нервно спросил Шмыгло. — Ты хоть ее достать можешь, Шумахер?

— Ты сам сядь за баранку и погоняй по скользятине! — проворчал Шумахер. — Тем более под горку идем и насыпь впереди. Заюзить и так можно, не разгоняясь. Видел, как впереди шоссе лоснится — сплошняком гололед.

— А чего «шестерка» прет?

— Ты еще спроси, почему твой «Ниссан» не слетел. Резина свежая, шипованая. Вот они и носятся. Хотя гарантии тоже не больно много. Не таких заносило…

…Маузер с беспокойством поглядел назад.

— По-моему, зажимают нас, — заметил он.

— Не похоже, — возразил его водитель. — «Ниссан» идет в отрыв, а «копейка» — за нами. Если б решили зажать, «Ниссан» бы сбавил.

— Хрен поймешь, что у них на уме… — произнес Маузер. — Нелогично все как-то. Если «Ниссан» пошел для отвода глаз, то на хрена за нами машину гнать? Ты как считаешь, Колян?

Колян, сидевший рядом с водителем, хмыкнул:

— Может, у них там свои разборки пошли?

— У Шмыгла это запросто. Бардак, а не контора.

— То-то и оно. С дурной головы еще устроят стрелялку.

— Уж лучше пусть здесь устроят, чем в городе.

— Мне она и здесь без мазы. Может, свернем в сторонку?

— А если это специально, чтоб нас отжать?

— Сейчас горку перевалим, поймем…

Перевалили. Впереди показался переезд, освещенный тусклыми фонарями. Дальше виднелось множество мелких разноцветных огоньков, черные коробки зданий, смутно рисовавшиеся на фоне лилового неба, в котором изредка просверкивали трамвайные искры. А справа от шоссе, там, где в паре километров от переезда мерцали синеватые ртутные лампы на железнодорожной станции, медленно двигался поезд, напоминавший в темноте какое-то светящееся животное.

— Не успеем, — сказал Маузер. — «Ниссан» проскочил, а мы как раз в шлагбаум упремся.

— Зато эти, которые за нами, как раз подскочат.

— Ну, может, у них ума хватит, чтоб не стрелять в трех шагах от ментуры?

… Шмыгло тоже увидел поезд. Шлагбаум уже закрыли, и «шестерка», пыхая белесым выхлопом, стояла, дожидаясь поезда, которому еще метров сто пройти оставалось. «Копейка» осторожно скатилась с горки и очутилась за багажником машины Маузера.

— Булкины, мать их! — с легким испугом произнес Шумахер.