Страница 69 из 73
Последним торжеством русских войск, которое успел пережить уже изнемогавший от трудов и недугов фельдмаршал, стала капитуляция крепости Торн перед войсками М.Б. Барклая-де-Толли. Предписав «всем войскам» по этому поводу «принесть торжественно благодарственное молебствие к Господу Богу», Кутузов уведомил своих генералов о необычных условиях капитуляции: «Весь гарнизон 6(18) апреля вышел из крепости обезоруженный и получает направление восвояси с тем, чтобы в течение нынешнего года не служить противу России и ее союзников».
Между тем здоровье фельдмаршала становилось все хуже. «Покой мне нужен, я устал, как давно мне покою не было», — жалуется он Екатерине Ильиничне в письме от 31 марта (12 апреля). 4–6 (16–18) апреля при переезде (вместе с Александром I) из Гайнау в Бунцлау по дороге на Дрезден Михаил Илларионович простудился и слег. Император оставил при нем князя П.М. Волконского, барона К.Ф. Толя, лейб-медика Я.В. Виллие и отправился далее в Дрезден, куда стягивались главные силы армии. 10 (22) апреля проездом через Бунцлау в Дрезден навестил Кутузова Фридрих-Вильгельм III. Он тоже оставил у фельдмаршала своего лейб-медика и сообщил, что им «велено быть сюда» из Бреслау медицинскому светилу К.-В. Гуфеланду[668]. В тот же день Михаил Илларионович написал Александру I: «Я действительно в отчаянии от своей длительной болезни и день ото дня чувствую себя все слабее»[669]. Следующим днем, 11 (23) апреля, датировано его последнее, предсмертное письмо жене: «Я к тебе, мой друг, пишу в первый раз чужою рукою, чему ты удивишься, а может быть, и испугаешься, — болезнь такого рода, что в правой руке отнялась чувствительность перстов…»[670]
Диагноз смертельной болезни Кутузова в разных источниках толкуется по-разному: «нервическая горячка, осложненная паралитическими явлениями», «тяжелая форма полиневрита», «заразная лихорадка» и даже «рак внутренностей». Во всяком случае, ни Виллие, ни Гуфеланд спасти фельдмаршала не смогли. 16 (28) апреля в 21 час 30 минут в старинном особняке силезского города Бунцлау (ныне г. Болеславец в Польше) светлейший князь Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов-Смоленский скончался.
Время от времени в литературе (научной и художественной) доныне повторяется легенда о разговоре, который будто бы имел Александр I с Кутузовым 15 (27) апреля у смертного одра Михаила Илларионовича. Скрывшийся за ширмами возле постели Кутузова один из чиновников его штаба, некто Крупенников, подслушал якобы такой диалог: «Прости меня, Михаил Илларионович!» — «Я прощаю, Государь, но Россия вам этого (?! — Н.Т.) никогда не простит». Опровергли эту легенду Ю.Н. Гуляев и В.Т. Соглаев. Они проследили по документам, день за днем, все передвижения Александра I и установили, что Император уехал из Бунцлау 7 (19) апреля, еще до начала смертельной болезни Кутузова, а 12 (24) апреля был уже в Дрездене, где оставался по 17 (29) апреля[671]. Выходит, что у смертного одра Кутузова Александр I не был и, стало быть, прощения у фельдмаршала (неизвестно за что!) не просил.
Живучей оказалась и другая легенда в связи со смертью Кутузова — о том, что сердце фельдмаршала было захоронено в Бунцлау. Проникшая не только в художественную, но и в научную литературу, и даже на страницы Большой советской энциклопедии[672], эта легенда неоднократно опровергалась. Самым убедительным из ее опровержений можно считать акт о вскрытии склепа с захоронением Кутузова от 4 сентября 1933 г. Акт был составлен комиссией под председательством директора Музея истории религии и атеизма АН СССР профессора В.Г. Богораза-Тана и гласил следующее: «По вскрытии склепа обнаружен сосновый гроб (обтянутый красным бархатом с золотым позументом), в котором оказался цинковый гроб, завинченный болтами, внутри которого обнаружен костяк с остатками сгнившей материи. Слева в головах обнаружена серебряная банка, в которой находится набальзамированное сердце»[673].
После смерти Кутузова доктор Виллие и местный врач Вислизенус произвели вскрытие тела. После вскрытия Вислизенус заметил: «Сердце в нем оказалось удивительной величины <…>. Если бы Светлейший князь не имел упомянутой выше сего внутренней болезни и перенес приключившуюся ему простуду, то жил бы до ста лет с лишним». Тело покойного было набальзамировано и положено в цинковый гроб. В изголовье гроба, отдельно от тела, положили и заспиртованное в серебряном сосуде сердце фельдмаршала. Гроб с бальзамированным телом и сердцем 27 апреля (9 мая) 1813 г. в сопровождении кутузовского адъютанта К.А. Дзичканца был отправлен в Петербург, а часть останков (внутренние органы, удаленные при бальзамировании) захоронены на кладбище Бунцлау — в трех километрах от города, у д. Обер-Тиллендорф (ныне Болеславица в Польше). Немецкие патриоты, благодарные Кутузову за избавление от наполеоновского диктата, воздвигли ему памятники в Обер-Тиллендорфе (сразу после захоронения части его останков), в Берлине (1818 г.) и на центральной площади Бунцлау (1821 г.). На памятнике в Бунцлау (чугунный обелиск весом в 60 тонн и высотой 11 м 63 см с лежащими у его подножия четырьмя львами) сохраняется надпись: «До сих мест довел князь Кутузов-Смоленский победоносные российские войска, но здесь положила смерть предел славным дням его. Он спас Отечество свое, он открыл путь к избавлению народов, да будет благословенна память героя! Ему посвятил сей скромный памятник Фридрих-Вильгельм III»[674].
Александр I, «к неописуемому прискорбию» своему, узнал о смерти Кутузова 18 (30) апреля в Фробурге близ Лютцена. Сюда уже спешил Наполеон во главе новой 150-тысячной армии, которую он успел собрать «как из-под земли, как в сказке». Понимая, сколь болезненно воспримут русские войска тот факт, что они перед самой битвой с Наполеоном остались без главнокомандующего, Александр I «приказал содержать в тайне известие о его кончине и не объявлять об оной прежде сражения». А.И. Михайловский-Данилевский написал даже в «Журнале военных действий», что «войска после него осиротели, но слово сие было вымарано государем»[675].
На вопрос, где похоронить Кутузова, Александр I ответил: «Мне кажется приличным положить его в Казанском соборе, украшенном его трофеями». С Казанским собором[676] Кутузов был связан особо: будучи петербургским генерал-губернатором, он содействовал постройке собора; отсюда, после торжественного молебна по случаю его назначения главнокомандующим, он отправился в действующую армию и сюда присылал военные трофеи россиян — знамена, штандарты, маршальский жезл Даву, ключи от крепостей, а также отнятое у французов русское золото, из которого позднее был изготовлен иконостас собора. 25 апреля (7 мая) Александр I направил Екатерине Ильиничне Кутузовой проникновенное письмо. В нем говорилось: «Не вы одни проливаете о нем слезы, с вами плачу я и плачет вся Россия»[677].
Похороны Кутузова действительно исторгли слезы у всех, кто видел их или хотя бы слышал о них. 11 (23) июня гроб с телом фельдмаршала привезли в Петербург, внесли в Казанский собор и поставили на катафалк, сооруженный по проекту самого А.Н. Воронихина. При этом, как вспоминал очевидец Н.И. Тургенев, «за две версты от города лошадей остановили, и народ с нетерпением просил позволения выпрячь их и везти гроб на себе, что и сделал <…>. Все улицы, где везли фельдмаршала, были заполнены народом, все зрители плакали»[678]. Два дня петербуржцы и приезжие из разных мест прощались с фельдмаршалом, а 13 (25) июня гроб с его телом и заспиртованным сердцем был опущен в специально подготовленную нишу центральной залы Казанского собора.
668
Там же. С. 551. Гуфеланд Кристоф Вильгельм (1762–1836) — академик, немецкий терапевт с мировым именем, один из основателей Берлинского университета, основоположник геронтологии.
669
Там же. С. 549.
670
М.И. Кутузов. Т. 5. С. 550.
671
См.: Гуляев Ю.Н., Соглаев В.Т. Указ. соч. С. 373–375.
672
См., например: Пунин А.Н. Фельдмаршал Кутузов. М., 1957. С. 220; БСЭ. 2-е изд. М., 1953. Т. 24. С. 147. Подробно об этой легенде см.: Мелентьев В.Д. Указ. соч. С. 192–196.
673
Акт впервые опубликован по архивному подлиннику, с точным обозначением его адреса, в указ. соч. В.Д. Мелентьева (С. 196) и вторично, 6 лет спустя, с глухой ссылкой «Из собрания Музея атеизма» — в журнале «Родина» (1992. № 6–7. С. 79).
674
М.И. Кутузов. Т. 5. С. 571.
675
1812 год. Военные дневники. С. 331.
676
Казанский собор в Петербурге сооружен по проекту гениального архитектора А.Н. Воронихина в 1801–1811 гг. С 1932 г. в нем был размещен Музей истории религии и атеизма АН СССР (с 1990 г. — Музей истории религии РАН).
677
Бумаги П. И. Щукина. Ч. 7. С. 404.
678
1812 год. Военные дневники. С. 351.