Проклятая династия

========== Глава 25. Смерть. ==========

Удара он не почувствовал, только в какой-то момент мир вокруг стал другим. Полностью исчезли звуки, краски стали более тусклыми, и только Акатош светился всё тем же густым золотым светом. Внизу беззвучно колыхалось море тварей, неестественно медленно размахивал секирой Мерунес Дагон, одна из четырёх рук которого уже валялась на земле. И медленно летал вокруг него золотой дракон…

Марк посмотрел назад, но не увидел там площади; вместо неё вставала стена светлого соснового леса, пронизанная косыми лучами солнца, на опушке выстроились в ряд пять подосиновиков, вдалеке слева возвышался замок. Впереди Имперский город тоже исчез, вместо него через колосящиеся поля протянулась ухабистая просёлочная дорога, а вдалеке на горизонте поднимались лесистые горы с пологими вершинами. Небо имело непривычный тёмно-синий цвет, притом что солнце стояло почти в зените, ветер чуть колыхал траву и волосы – и стояла полная тишина.

Марк сделал шаг, затем ещё и понял, что не ощущает собственного тела. Тронул себя за руку – и рука прошла насквозь.

«Умер, - с сожалением понял Марк. - Я умер».

Что ж, он погиб на поле боя – закономерная смерть для боевого мага.

И где-то здесь Асгунн, которая… С которой, может, хоть здесь можно поговорить – напоследок перед вечностью… Или забвением… Интересно, где место полуимперке-полунордке – в Совнгарде или здесь, в Мире Талоса?..

И Гелдалл тоже здесь…

Картина вокруг незаметно изменилась. Пропали лес и поле, Марк обнаружил себя стоящим на вершине огромной горы, позади него высился замок из тёмно-серого камня, сверкающий в лучах солнца, далеко внизу простиралась земля, а рядом стоял мужчина в драконьих доспехах.

- Гелдалл, - произнёс Марк. Он не услышал собственного голоса, но точно знал, что Гелдалл его услышал.

- Рано ты здесь, Марк, - голоса друга он тоже не слышал, а его слова звучали словно бы внутри головы.

- Для смерти нет «рано» или «поздно», - он с сожалением посмотрел вниз на землю.

- Для смерти – нет, но для человека – есть.

- Чем закончился бой?

- Ещё не закончился, - Гелдалл указал рукой вниз, где – Марк опять не заметил, когда картинка успела поменяться – он снова увидел Имперский город, дворцовую площадь и кружащих друг вокруг друга Мерунеса Дагона и Акатоша. У Принца Даэдра недоставало двух рук, а из раны на шее толчками выливалась чёрная пенящаяся кровь. Акатош заметно заваливался на одно крыло. Парадный подъезд дворца превратился в груду щебня.

- Гелдалл, скажи… Это правда, что у Мартина не было шансов спасти династию?

- К сожалению, да. Эбел предал основное предназначение Септимов – быть преградой между Обливионом и Нирном. Это не может быть прощено или исправлено. Своим предательством он проклял династию Септимов, и она должна прекратить своё существование.

- И ни твоя жертва, ни жертва Мартина этого не исправят?

- Нет.

Марк снова посмотрел вниз, где продолжалась битва, хотя казалось, что с её начала прошла целая вечность.

- Принц Эбел хотел власти? – задал он ещё один вопрос.

В голове не было ясности. Марк помнил, что он много о чём хотел бы спросить своего друга, но сейчас мысли расплывались, оставаясь в голове неоформленными образами. И вопросы, о которых Марк всё же вспоминал и которые получалось оформить в слова… Всё равно звучали не так, как он хотел их задать.

- Да. Мы все хотели стать императорами, ты это знаешь. Но Энман смог смириться со второй ролью в государстве, Эбел – нет. Он предлагал раздел Империи после смерти отца, чтобы мы все трое могли править, я наотрез отказался, и Энман меня поддержал. Видимо, после этого Эбел и задумал убрать нас как конкурентов на трон.

- Где он сейчас?

- В Плане Мерунеса Дагона. Он принёс ему клятву верности и продал этим свою душу ему. Он рассчитывал, когда получит трон, уничтожить Мифический Рассвет, но даже если его планы и сбылись бы, то клятва даэдра – это клятва даэдра. Принесённая клятва отпечатывается на скрижалях вечности и подлежит исполнению. В момент принесения этой клятвы он отрёкся от Акатоша и перестал быть драконорождённым…

- То есть, если бы он выжил и короновался…

- Он не смог бы зажечь Огни Дракона.

Они опять замолчали, казалось, на много часов, а битва внизу всё продолжалась и продолжалась…

- Гелдалл, каково быть мёртвым?

Принц тонко улыбнулся:

- Сначала непривычно, потом – интересно. И возможность выбрать свою судьбу.

- Выбрать судьбу?

- Ты думаешь, что со смертью всё заканчивается, и тебе предстоит до скончания Нирна пребывать в посмертных Мирах?

- Да.

- Нет, - он снова чуть улыбнулся. – Это Колесо. Умер на земле, ушёл в Мир Мёртвых, побыл здесь – и снова пошёл в Нирн.

- Призраком?

- Нет. Снова рождаешься маленьким ребёнком.

- И сколько раз можно рождаться в Нирне?

- Пока не закончится Нирн.

Акатош внизу изловчился, выхватил секиру из рук Мерунеса Дагона, разломал её на две части и отбросил в стороны.

- Гелдалл, где Ашвина?

- В мире живых.

- Что? Но она… Но её…

- Марк, - Гелдалл развернулся к нему. – Ашвины в мире мёртвых нет. Ни в одном Плане Обливиона и ни в одном Мире Этериуса.

- Это как понимать?

- Как именно понимать, ты хочешь сказать? Понимать нужно так, что последний раз она была в мире мёртвых двадцать пять лет назад.

Марк почувствовал, как его охватывает разочарование. Он потерял её там. И они разминулись и здесь… Знай он, что погибнет, написал бы на неё завещание. Отцовским имением он распоряжаться не может, но дом в Имперском городе – его собственный… А сейчас он, наверно, отойдёт к короне как выморочное имущество. Хотя, может, отец отсудит, если посчитает, что овчинка стоит выделки…

Мерунес Дагон ухватил Акатоша за крыло. Акатош вцепился зубами ему в горло, рванул – и практически оторвал голову от тела.

- Всё, - чуть улыбнулся Гелдалл, наблюдая за финалом битвы, - битва окончена. Спасти династию Септимов было нельзя. Но можно было спасти Нирн. Мартин выполнил то, ради чего был рождён.

Мерунес Дагон исчез, площадь перед дворцом мгновенно очистилась от тварей Обливиона. Акатош сел на землю, хотел было сложить крылья, но так и застыл, окаменев. А на вершине горы, рядом с Марком и Гелдаллом возник Мартин в своей священнической робе, которую он носил до самой коронации.

- Приветствую тебя, брат, - Гелдалл наклонил голову в приветствии, а затем обернулся к Марку:

- Слишком долго ты уже здесь, друг. Больше тебе быть здесь нельзя. Возвращайся, - он положил ему руку на грудь и с нечеловеческой силой толкнул вниз. Марк почувствовал, что падает, тело скрутило судорогой. Он не выдержал, застонал, почувствовал, как все его внутренности горят от внешнего лечебного заклинания, и открыл глаза.

Он лежал на груде камней – всё, что осталось от парадного подъезда дворца – а рядом с ним на коленях стоял мастер Реналд. Увидев, что Марк пришёл в себя, он загасил заклинание лечения в своих ладонях и обессилено опёрся руками о землю.

- Хвала богам, сын мой. Ты жив…

========== Эпилог. ==========

За пять дней до событий в Имперском городе.

Комнатка в дешёвом постоялом дворе Коррола была крошечной, на две скрипящие койки и потемневший от времени комод. Подванивало клопами, портянками, прелой тканью, дешёвым вином и вчерашним жареным мясом, под окном за ночь уже натекла порядочная лужа, у стены, противоположной окну, стояли два распотрошённых заплечных мешка, а по всей комнате были развешены одежда и спальные мешки. На одной из коек храпела зелёная туша орка, на другой не в такт ему сопел босмер. Асгунн зажгла свечу, поставила её на комод и сбросила рюкзак у стены.

- Не делайте вид, что спите, - посоветовала она.

Даже если её приятели до её прихода и спали, то проснуться они должны были самое позднее, когда она открыла дверь в комнату и переступила через растяжку у порога, призванную опрокинуть ей на голову ушат с водой, заботливо подвешенный над дверью.