Проклятая династия

- А это не мог быть внук императора?.. А, стоп, - сообразил Марк, - нет.

- Не мог, - подтвердил мастер Реналд. – Ребёнок, рождённый наследниками престола, не является истинным Септимом до тех пор, пока его отец не примет наследство крови, то есть пока не сядет на трон. Сел отец на трон – ребёнок становится Септимом, нет – остался простым смертным. Так что наш кватчский маг мог быть лишь одним из восьми человек.

- Восьми?

- Восьми. Семеро детей Уриэля Седьмого и сам Уриэль Седьмой.

- Значит, скорее всего, Мартин – не тот, за кого себя выдаёт. И проверить, Септим он или нет, без Амулета Королей невозможно. Хоть ты думай, что Клинки специально спрятали Амулет, чтобы никто не узнал, что принц – не настоящий! – Марк перевёл дыхание. – Но какой в этом смысл? Опрокинуть страну в хаос только ради того, чтобы посадить на трон чью-то марионетку, которая совершенно точно не сможет разрешить этот хаос…

- Не знаю, сын мой, не знаю… Скажи, Асгунн ещё в столице?

- Да.

Марк не стал уточнять, что мало того, что в столице, так ещё и у него дома.

- Будь добр, приведи её в покойницкую, куда вы доставили тело. А я за это время найду главного придворного лекаря, и мы тоже спустимся туда.

- Что вы задумали, учитель?

- Осмотреть тело и исключить тех Септимов, кому оно точно не может принадлежать.

***

В покойницкой было холодно. На каменных ложах вдоль стен лежало два трупа, накрытые грубой рогожей, а на центральном столе расположили раздавленного кватчского покойника. У его изголовья разложили инструменты для препарирования. Марк старался не ёжиться, Асгунн старалась не смотреть на труп. Мастер Реналд, пришедший в сопровождении главного придворного лекаря – худощавого, невысокого и пожилого имперца – приветствовал их коротким поклоном и подвёл лекаря к каменному столу с распростёртым на нём покойником.

- Это и есть тот человек, мастер Реналд, о котором вы мне говорили? – он внимательно осматривал тело, уже начинавшее разлагаться, как ни старался Марк сохранить его в дороге с помощью консервирующих заклинаний.

- Да, мастер Ибсен.

Лекарь сотворил защитное заклинание для рук и начал ковыряться в трупе. Асгунн отвернулась и принялась изучать панно на стене. Марк подавил тошноту.

- Возраст покойного я бы определил не менее сорока лет и не более семидесяти, - сообщил наконец лекарь. – Это человек и скорее всего мужчина, хотя в половой принадлежности я до конца не уверен. Внутренние органы в хорошем состоянии, явных следов болезней на них нет, как нет и следов прижизненных переломов костей. Отсутствие рубцов на костях говорит о том, что либо покойный никогда их не ломал, либо что их залечивали с помощью мощной магии, которая бедным не по карману. Кости хорошие, нет следов рахита, это говорит о том, что питался он хорошо, особенно в детстве. Затылок уплощённый – это черта характерна для Септимов, но не только для них… А теперь смотрите сюда, - лекарь показал на зубы на черепе. – У покойного тридцать два зуба. У Его Величества Уриэля Седьмого четырёх нижних коренных зубов не было, ибо ещё лет двадцать назад они начали гнить, и дантист вынужден был их удалить. У принца Гелдалла верхние клыки имели несколько заострённую форму, а здесь, как вы видите, клыки тупые. Кроме этого верхний резец кронпринца был частично сколот ещё в юности, когда он имел неосторожность подойти к лошади сзади, и та лягнула его копытом. Здесь же на резцах есть сколы, но все они свежие и получены, я думаю, незадолго до смерти или после неё.

- Было такое, - вспомнил Марк. – Гелдалл свистеть из-за этого не мог.

- Верно. У принцев Энмана и Эбела же было по тридцать два зуба, без дефектов. Они не лечили зубы, и у покойного следов лечения также нет.

- То есть, - подвёл итог мастер Реналд, - с уверенностью мы можем исключить лишь императора и кронпринца?

- Да, мастер Реналд. К тому же Его Величество исключается ещё и в силу того, что его возраст больше возраста, который может иметь покойный.

- Вы можете сказать что-нибудь по принцессам Ариэль и Ойриэль?

- Увы, нет.

- Я могу сказать, - подала голос Асгунн. – У этого трупа волосы светло-каштановые и прямые, а у принцесс они были чёрные и кудрявые. Их матерью была редгардка, и волосы они унаследовали от неё. У отца портрет принцессы Ариэль висел в кабинете, она там с чёрными волосами. А принцесса Ойриэль умерла, когда мне было десять лет, и я её помню – когда она к нам приезжала, я играла с её волосами. Они у неё жёсткие были, как конские. А у этого, - она потрогала прядь покойника, - мягкие, даже шелковистые.

- Кстати, да, - согласился следователь. – Принцессы были черноволосы. Значит, исключаются ещё и они. И остаются Калаксес, Мартин и принцы Энман и Эбел.

- Насчёт Мартина, - заметил лекарь. – Я бы исключил и его. Прежде всего, Мартину на сегодняшний день тридцать три года. Возраст покойного я определил от сорока, но это минимальный порог, то есть в реальности считать следует от сорока пяти. Кроме этого покойный происходил явно из богатого рода, Мартин же рос в фермерской семье, а простолюдины часто в детстве болеют рахитом, а к достижению ими зрелого возраста имеют заболевания внутренних органов. Здесь же и кости, и внутренние органы очень хорошие. Так что, - лекарь покачал головой, - это тело не может принадлежать тридцатитрёхлетнему фермеру.

Мастер Реналд и Марк посмотрели друг на друга. Мартин исключался, но оставались Калаксес и два младших принца.

- Благодарю вас, мастер Ибсен, - поклонился ему мастер Реналд.

- Обращайтесь, коли возникнет надобность, - лекарь вернул поклон. – Потому что предатель среди Септимов – это истинно конец Нирна… И я предложил бы перенести тело в ледник и пока не захоранивать.

- Я и не собирался его хоронить – всё же вещественная улика… Марк, Асгунн, идёмте.

На улице, под тёплыми лучами осеннего солнца Асгунн вздохнула с облегчением, а Марк наконец-то согрелся.

- Марк, - мастер Реналд посмотрел по сторонам, - мастер Трайвонд ещё в столице?

- Да, я попросил его подождать.

- Тогда попроси его подождать ещё – ему будет работа.

- Мастер, неужели вы хотите, чтобы он поднял Калаксеса и принцев?!

- Только Калаксеса, - покачал головой мастер Реналд. – Он похоронен не в фамильном склепе Септимов, а в склепе Храма Единого, а там магическую защиту обойти несложно и охраны почти нет. В фамильный же склеп Септимов нам, увы, не пробраться. Я подумаю, может, найду лазейку, но это маловероятно. И если Калаксес окажется Септимом, то определять, похоронены ли в склепе Септимов принцы Энман и Эбел, или их двойники, придётся какими-то другими способами.

========== Часть 16. Архиепископ Калаксес. ==========

Склеп при Храме Единого содержался не лучшим образом. Старые надгробия покосились и растрескались, кое-где на саркофагах стояли прогоревшие оплывшие свечи, покрытые слоем пыли, которые никто никогда не убирал. В углах толстыми завесами висела паутина, с низкого потолка мелкими кусками откалывалась древняя штукатурка. Воздух был пыльным, затхлым и прохладным. Магическая защита стояла только на входе и призвана была задерживать воров, но расхитители гробниц сюда не наведывались – епископов хоронили в простом монашеском одеянии, из сопутствующих вещей присутствовали лишь чётки. Саркофаги вырезались из песчаника и покрывались отрывками из молитв и писаний – без всякой позолоты и украшений… В то время как мастер Реналд прошёл через парадный вход, Марк с Трайвондом и Асгунн, согнувшись в три погибели, пробирались тайным лазом, начинавшимся в одном из тупиковых стоков канализации. Марк был настороже, но не почуял ни одного защитного заклинания, впрочем, когда они втроём вползли в склеп и огляделись, причина такого небрежения стала ясна – тащить отсюда было просто нечего.

Относительно недавние захоронения выглядели чуть приличнее, главным образом за счёт отсутствия толстого слоя пыли и не таких толстых занавесей из паутины, но и они через столетие-другое обещали ничем не отличаться от остального склепа.