Страница 28 из 216
- Я вас спрашиваю,- вскочил на ноги Кэл.
- Что!- воскликнула Джиллиан. – Кто эта женщина? Какое имеет отношение ко мне? Что вы оба скрываете. – Она с беспокойством смотрела поочередно то на выпяченные губы нахохлившегося Лайтмана, то на ставшего бесстрастным Луиса Мартинеса. Мужчины сцепились взглядами, как клинками, готовясь вступить в сражение.
-Извините мисс, но это тайна следствия. И я, к сожалению, не могу больше ничего объяснить. Вы узнали, что вам положено. Большое спасибо за сотрудничество.
- Слушай Луис Корвалан,- Кэл выпятив нижнюю челюсть, сверля ФБРовца недобрым взглядом и привстав на цыпочки буквально уткнулся носом в его лицо, уперся указательным пальцем в грудь,- чтобы тебя здесь через секунду не было иначе вызову охрану.
- Как страшно,- презрительно фыркнул тот, собрал свои вещи и, улыбнувшись Джиллиан, словно она была самым близким для него человеком, пообещал,- мы с вам еще обязательно встретимся.
- Это еще с какой стороны посмотреть,- язвительно фыркнул Лайтман.
- Вот и посмотрим.
Гордо расправив плечи, и небрежно помахивая зажатой в пальцах папкой с документами Луис пошагал на выход. В дверях обернулся и, обратившись к Кэлу жестко и, не скрывая угрозы, сказал:
- А с вами доктор Лайтман у нас будет особый разговор.
Ощерился и предельно аккуратно закрыл за собой дверь.
Упс. ФБРовец знал кто он. И это Кэлу очень не понравилось.
Он прошелся по палате, сунув руки в карманы штанов и что-то рассматривая под ногами, подшвыривая невидимый мусор.
- Значит Сара?
- Мммм, тебя что-то не устраивает? Ты удивлен?
- Да, нет! Что ты? Я и не подозревал, что ты поддерживаешь отношения с бывшим мужем.
- А причем тут Алек? Зоуи разве что не прописалась в нашем офисе. Это нормально. А мои отношения с сестрой Алека нечто сверхъестественное? Кэл ты непоследователен.
- Именно так,- буркнул он, – значит Бекки вышла замуж?
- И не только,- Джиллиан улыбнулась, но в ее глазах тут же поселилась грусть,- она уже месяц, как бабушка.
- Так быстро?- Кэл скрестил перед собой руки, изобразив округлившийся живот.
- Свадьба состоялась почти семь месяцев назад. И не надо делать такой вид. Я не обязана отчитываться перед тобой за свои поступки. И у меня, впрочем, как и у тебя, есть личная жизнь. Личная. И ее я охраняю от посягательств посторонних. Я очень дорожу нашей дружбой. Но я оставляю за собой право иметь маленькие тайны и не желаю, чтобы ты в них совал свой нос. Твоя назойливость и желание встревать в мою жизнь… Хотя впрочем, что это я разошлась,- Джиллиан замолчала, отчаянно борясь со слезами.
- Делай, что хочешь, Кэл. Впрочем, ты всегда так и поступал, – она повернулась к нему спиной и со стоном натянула на плечи покрывало.
Лайтман чувствовал себя парализованным: он не мог возразить, останавливая ее монолог. И не попытался оправдаться, умоляя ее понять, что он все делал ради ее же безопасности.
- Посторонний,- проговорил себе под нос, не ожидая, что и его может больно ранить в сердцах брошенное слово. Джилл просто не могла так думать. Не могла. Он не мог быть для нее посторонним.
- Извини,- голос Фостер звучал глухо,- я не хотела этого говорить,- ты никогда не был посторонним.
- Джилл,- он присел на край кровати и коснулся ладонью ее плеча,- проехали, мне необходимо вернуться в офис. Намечается новое дело. А ты будь пожалуйста умницей, слушайся докторов и не капризничай.
Чмокнул ее в макушку и поднялся на ноги.
Задержался на выходе и с кривой ухмылкой, глядя на спину Фостер, спросил:
- Что же случилось в доме болтливой старушенции, заставившее тебя бросить все и сбежать. Кстати, стоимость сгоревшей видеокамеры я вычту из твоего гонорара.
Услышав щелчок дверного замка, Джилл полежала пару секунд, уткнувшись в мокрую от слез подушку, глубоко вздохнула и перекатилась на спину. Все же умел Кэл успокоить, поддержать, вовремя протянуть руку, вытаскивая из бездны и безжалостно разжать пальцы, заставив больно шлепнуться на землю.
Джилл была уверена, что ситуация лишившая ее равновесия и толкнувшая на необдуманные поступки для Кэла покажется глупой, впрочем она и сама считала, что повела себя неправильно, не смогла обуздать нахлынувшие воспоминания и поддалась лишним эмоциям.
====== Часть 8 ======
Двери лифта с предупреждающим шипением открылись, издав непонятное «чпуоак». Лайтман чуть покачнулся от сотрясения кабины, но не тронулся с места, так и остался стоять: ссутулился, привалившись к стенке, глубоко засунув руки в карманы пальто и опустив голову, детально рассматривая носки своих потертых ботинок. Он сегодня снова не успел их почистить – какая же это ерунда.
Тоскливое ощущение оставшееся после посещения Фостер, только усилилось, тяжким грузом навалилось на плечи, не давая выпрямиться в полный рост.
Не смотря на его уговоры и доказательства, на словах согласившись с его доводами, Джиллиан внутренне все еще сомневалась в правдивости его слов, оставаясь при своем мнении, считая, что в гибели мисс Дюваль есть доля ее вины. Как же его порой бесило невероятное чувство ответственности Джиллиан, даже за те проступки, которые она не совершала. Хотя у него самого проскальзывали мысли, как бы развивались события дальше, если бы Фостер не вернулась, чтобы он чувствовал сам, окажись на месте Джиллиан?
Кэл догадывался, что оправдываться она не будет и вряд ли ему удастся получить от Фостер подробный отчет о том, что случилось в доме, из-за чего она так растерялась и буквально позабыв себя, сбежала с места происшествия.
За все время, что Фостер была рядом, он никогда не видел ее в настолько “разобранном” состоянии. Женщина изо всех сил старалась держать себя в руках, но « крепко сжать кулачки» у нее никак не получалось. За кажущимся внешним спокойствием, неизменной улыбкой и милым кокетством, прятались боль, непонимание и страх. Кэла могло обмануть лицо Джиллиан, язык ее тела мог быть лживым, но глаза всегда говорили правду. В их прозрачной глубине не было жизни. Мертвая пустота. Стоило ей лишь на секунду потерять контроль над своими чувствами и Кэл ловил этот потерянный, отсутствующий взгляд . Она словно пыталась рассмотреть что-то внутри себя, то что было неподвластно ее пониманию.
Джиллиан смеялась, называя себя “ужасной плаксой”, как бы она не противилась, но была натурой чувствительной и сочувствующей. Она не ревела по пустякам, а вот выражение «близкие слезы» очень соответствовало ее внутреннему состоянию. Но до такой степени! Когда любое неловко сказанное слово, заставляло ее давиться слезами?!
Он должен что-то придумать, обязан вернуть ей прежнюю радость и любовь к жизни. Обязан, но пока не знал, что нужно для этого сделать.
Никогда особо не сожалея о своих поступках, в этот раз Кэл хотел вернуться в позавчерашний вечер, извиниться за грубые и оскорбительные слова, брошенные так небрежно, по привычке, когда она шутливо намекнула на его распутное поведение. Он заметил, как переменилось ее настроение, губы дрогнули, она словно сжалась и скрестив руки на груди моментально отстранилась от него. А он, он и не попытался остановить Джиллиан, растопить лед в ее уничижительном взгляде, которым уходя она одарила его, дробно выстукивая каблучками «боль-но, боль-но».
Запретить, не согласиться с ее предложением – съездить в одиночку к старой ведьме. Не вставать в позу, принимая оскорбленный вид, когда после прослушивания аудиозаписи сделанной Локером и Торрес, Джиллиан вдруг опротестовала его утверждение, что бабка говорит правду и ничего не знает, не фыркать презрительно «раз ты считаешь себя умнее, можешь попытаться». А главное не болтаться без толку в офисе, а перехватить Фостер по дороге и вместе надавить на бабульку, сыграв на противоречивости их поведения. Его напор и бесцеремонность, сглаживаемые мягкостью Фостер.
Все было бы иначе.
Фостер была бы сейчас и вчера рядом с ним. Не было бы больницы и Джиллиан с испепеленной душой. Его самого кидало в холодный пот, и мерзостно сжимало желудок, стоило лишь представить, какой ужас пережила Джиллиан в горящем доме, за те несколько минут, раз ее память заблокировала все воспоминания.