Страница 206 из 216
Через полчаса Сара чистила на кухне овощи, собираясь приготовить к обеду свой фирменный салат, а Джиллиан усадила себе на колени улыбающуюся дочку крестницы.
— Сара, — начала она осторожно
— Ммм?
— Смотри мне в глаза, я хочу задать тебе один вопрос. И не вздумай увиливать от ответа.
— Звучит серьезно, — усмехнулась Сара, и с любопытством глянула на подругу.
Они долго смотрели друг на друга, прежде чем Джиллиан решилась:
— Ты разговаривала с Кэлом? — и понимающе улыбнулась, заметив, как щеки Сары окрасил румянец. — Говорила.
— Он звонил. Джи! Он беспокоится о тебе, — словно оправдываясь, сообщила Сара, — И вряд ли можно осуждать его за это. Он любит тебя, и он вправе знать, как ты себя чувствуешь. Он, как-никак, отец твоего будущего ребенка.
Джиллиан отвернулась и начала строить забавные рожицы малышке, видимо исчерпав тему разговора, но через минуту неожиданно спросила:
— А как он?
Сара вздохнула с нескрываемым облегчением.
— Да так, небольшие проблемы на работе, пресса до сих пор никак не угомонится. Но главная его забота — ты.
— И что ты обо мне ему рассказываешь?
Сара пожала плечами, а потом неуверенно произнесла:
— Ну, мы с ним не настолько близко знакомы, чтобы секретничать и вдаваться в подробности. И почему бы тебе самой не позвонить ему? Просто поговорить. Никто же не заставляет вас встречаться.
— Нет, — отрезала Джиллиан, — И не уговаривай. Я просто хотела узнать, как у него дела. Ладно, я пойду, поменяю Даниэле подгузник. Надо же мне немного попрактиковаться.
— Джи, так не может дальше продолжаться, — Сара следом за ней поднялась в детскую, — Ты же его просто-напросто потеряешь.
— Это невозможно, — печально ответила Джиллиан, она встала на колени около разложенного дивана и склонилась над ребенком.
— Не слишком ли много самоуверенности. Он не станет ждать вечно. Позвони, — настаивала Сара, — Ты же любишь его. Скучаешь. Позвони, ради вас обоих.
Джиллиан сосредоточенно смотрела на малышку, на её счастливое пухлое личико.
— Я хочу. Очень хочу, — прошептала она, и её голос задрожал, — Если бы ты знала, Сара, как мне хочется с ним поговорить.
— Так почему же!.. — взмолилась Сара, опускаясь на пол рядом с Джиллиан.
— Потому что я боюсь. Очень боюсь, что все будет по другому, что … — Джиллиан презрительно сморщилась, проглотив слово, готовое слететь с языка, исправилась, — Я буду не в состоянии… любить его так, как ему бы хотелось, — горько вздохнула, — О, Сара! — запрокинула голову, борясь с подступившими слезами, — Что там любить, я просто не могу находиться рядом с ним. Даже не могу видеть. Сразу же… — она потрясла головой, словно отгоняя видение. — Не могу… А как он?.. — все же она поддалась эмоциям и одним коротеньким «он» высказала многое, о чем подозревала Сара.
Джиллиан, как большинство жертв насилия, все еще ощущала себя «грязной» со всеми причинами и следствиями, не позволяющими ей пойти на сближение с Кэлом, а все скромные попытки поговорить на эту особо болезненную тему отметала сразу, замыкаясь в переживаниях, как в плотном не пробиваемом коконе.
Сара осторожно обняла её.
— Но от этого никуда не убежать. Вам надо объясниться, выяснить отношения. И есть только один мужчина на свете, который поможет тебе решить проблему и переступить через себя. Стать прежней.
— Ты так думаешь? Но стоит мне только представить Кэла рядом с собой, как в памяти тут же всплывает Дин и все что он вытворял со мной. Это никогда не кончится. Он добился своего, говоря, что если я не останусь с ним, то и Кэлу не достанусь. Мне все время кажется, что он подкарауливает где-то рядом, и если я пойду к Кэлу, Дин окажется поблизости и снова станет измываться надо мной, — она на мгновение прижала к губам кончики пальцев, словно боролась с тошнотой, — Всё то же самое, но на глазах у Кэла, — лицо Джиллиан искривила гримаса отвращения. — Знаю, что он мертв, и такое никогда не повторится, но он не отпускает меня, — она сжала виски ладонями и потрясла головой.
«Всё то же самое»,— мысленно повторила Сара. Что же именно? Что заставляет Джиллиан кричать по ночам. И что так намертво запечатало её эмоции, лишив возможности плакать? Сара могла только догадываться об издевательствах пережитых подругой, а о подробностях та умалчивала. Из медицинского заключения Сара узнала, что Джиллиан не насиловали и не избивали, единственное применение силы — следы от удушения на шее, но человек слишком злобное и изощренное существо и способов унижения себе подобных для удовлетворения ненормальных сексуальных желаний множество, и порой эмоциональное насилие оставляет более страшные, незаживающие раны. Ссадины, царапины и синяки на теле заживают, переломы срастаются, время сглаживает болезненные ощущения. А восстановить эмоциональный баланс в сотни раз сложнее.
Прервав минутное молчание, Сара вымученно улыбнулась.
— И никогда не отпустит, если ты сама не прогонишь, — она погладила Джиллиан по волосам, — Вспомни что ты говорила своим подопечным и как нас учил тот смешной седобородый старичок-профессор, — Единственное спасение — позволить любящим тебя людям помочь. Тогда все пройдет. Лекарства и доктора без них не обойтись, но ничто не оказывает такого благотворного влияния на раненую психику, как тепло и уют родного дома и забота близких. Позвони Кэлу, Джилл. Поговори. Ты же всегда была сильной. Вечная игра в прятки не выход.
— Не все так просто, — Джиллиан стерла со щеки слезинку, — Не зря же говорят, что все познается в сравнении. Одно дело лечить и помогать и совсем другое оказаться в роли пострадавшей.
— Понимаю, Джилл, — Сара кратко вздохнула, — И такие потрясающие специалисты как ты, добрые понимающие, терпеливые, редко встречаются
— Жаль, что нельзя вылечить саму себя.
— Поговори обо всем с Кэлом, объясни, думаю, вместе вы найдете верный выход.
— Он и так все знает и понимает. Ладно. Просто дай мне еще немного времени.
Кафе находилсь поблизости от офиса «Лайтмангрупп», такое, «специфическое», куда приходили «серьезные люди» в костюмах от Хьюго Босс не столько перекусить и выпить по чашечке кофе, сколько разговаривать и решать важные «деловые вопросы». Еще здесь назначали свидания своим подружкам-моделькам и секретаршам «белые воротнички», чтобы под видом легкого перекуса договориться о более интимном продолжении. Заглядывали богатенькие девочки и мальчики, подвизающиеся в ближайших офисах многочисленных госучреждений, посплетничать и съесть пироженку.
Даже сейчас, поздним утром, в кафешке было многолюдно, но никакого лишнего шума, грохота современной музыки и разговоров во все горло. Посетители оживлены, но сдержанны, доброжелательны, готовы к новому рабочему дню и насквозь лживы.
Шуршат свежими газетами, бармен наливает кофе в полупрозрачный фарфор и цедит дорогущий виски в хрустальные квадратные стаканы по нескольку капель. Время аперитива еще не пришло, но многим надо чуток взбодриться после хорошо проведенного уикэнда.
В белых чайничках зеленый чай, сказочной красоты и вкуса десерты выложены на сверкающие подносы.
Одно из любимых кафе Фостер. Немного не по средствам, чтобы чаевничать и кофейничать каждое утро, но пару раз в неделю, она обязательно затаскивала сюда Кэла. Он потягивал чертовски крепкий настоящий шотландский скотч, закусывая тонко наструганным свежесоленым лососем, а Джиллиан пила теплый шоколад с ванильным мороженым и творожным тортом.
В кофейню захаживали знаменитости, не из шоу-бизнеса, а политики и прочие руководящие лица. Вот и сейчас один известнейший банкир обхаживал миловидную барышню, скорее всего мелкого клерка из госдепа, угощая её клубникой. Строит из себя заботливого папашу, а сам лоснится, как кот перед миской с жирными сливками, еще немного и сожрет. Но девушке нравилось все, потому что время от времени банкир радостно оглядывался вокруг, словно приглашая разделить его триумф победы над очередной куколкой.