Страница 201 из 216
— Таня из Феникса…
— Дайан из Сиетла…
— Алисия из Нью—Йорка…
Джиллиан сбилась со счета — сколько их было у Майкла или Дина, холодели руки и ноги, хотелось визжать и грязно ругаться, но она молчала, выслушивая его фантазии, зная, что малейшая попытка встрять и попытаться укорить и не приведи господь обвинить, она тоже будет «наказана». Сжавшись в комок, горя огнем от пожирающего кожу летнего безжалостного солнца, она молчала, изредка позволяя себе проглотить вязкую слюну, не в состоянии избавиться от гадко-солоноватого вкуса спермы во рту. Иногда она мечтала — лучше бы он её трахал, как все нормальные мужики, но он не был нормальным и желания у него были извращенными.
Потом подскакивал к ней, наклонялся и тыкал указательным пальцем с обгрызенным ногтем в грудь, в шею, живот, визжал, брызгая слюной: «Это ты виновата! Ты! Ты! Если бы не сбежала, оставив меня, если бы стала женой, как обещала. Они были бы живы! Живы!» И уносился куда-то в глубь дома, громя там мебель. Измученная и морально и физически Джиллиан начинала верить обвинениям Майкла, оставшись в одиночестве на террасе, она тихо плакала не в силах бороться с собой.
— Вы в порядке? — голос агента Деймон с трудом достиг сознания Джиллиан, она моргнула, облизнула пересохшие губы и, взяв с прикроватного столика пластиковый стакан сделала несколько глотков и передернулась. Солоноватая пузырящаяся минералка. Отшвырнула стакан, опрокинув его, вода выплеснулась на модельные бедра Таисии, та вскочила, провела ладонями по мокрым джинсам, глянула на лужу растекающуюся под ногами и с удивлением граничащим с отвращением, посмотрела на Джиллиан.
— Извините, — на вдохе прошептала она, даже не пытаясь улыбаться, — Не в порядке. Вам лучше уйти.
— Я могу вам чем то помочь? — быстро справилась с неприязнью Таисия.
— Я не нуждаюсь в вашей помощи, — отрезала Фостер, и перекрестила руки на груди, отгораживаясь от настырной женщины от её фальшивого участия, мысленно выстраивая между ней и собой защитную стену.
— Вы, так считаете? — она с легкой усмешкой скользнул взглядом по лицу Джиллиан.
Фостер сузила глаза, ей очень не понравилось отношение Таисии. Самодовольная ищейка, не более.
— Я сама психолог и могу определить, нужна мне помощь или нет, — парировала Джиллиан и, натянув покрывало на голову, отвернулась к стене, показывая, что беседа окончена. — А вам мне больше нечего сказать.
Присутствие агента ФБР, жутко нервировало и, ощутив приближающуюся панику, резко откинув покрывало, Джиллиан села и стараясь не сорваться на крик, попросила:
— Оставьте меня в покое. Я не хочу никого видеть!
— Может вам позвать доктора?
— Нет!
Таисия, как и предполагала Джиллиан, в ответ лишь пожала плечами, доверительно говоря:
— Скоро вы сами поймете, что без помощи извне вам не удастся справиться с пережитым психологическим шоком.
— Пошла к черту, — не выдержала она, ощущая внезапный жар, как вспотели подмышки и жуткое, ломающее сознание желание, схватить что-нибудь тяжелое и запустить в рожу Таисии, стерев все понимающую улыбочку со смуглого лица.
— Ухожу, — Таисия вскинула руки и поднялась со стула, — Но наш разговор не окончен.
— В чем я очень сомневаюсь. Вы последний человек на земле с кем я еще раз соглашусь побеседовать.
— А у вас будет выбор, милочка? — красотка взбила кудри и, приоткрыв карминно алые губы, хищно изогнула рот, видимо хотела сказать еще что-то дерзкое и наглое, но сдержалась. Стиснув в пальцах блокнот, раздраженно стукнула им по бедру и царственной походкой вышла в коридор.
Глядя ей вслед, Фостер испытывала странное чувство облегчения, и даже воздух в палате стал чище. Глубоко вздохнув Джиллиан, снова заползла под одеяло, её было невдомек, что агент Деймон давно «вертела хвостом» перед Таннером и затаила злобу на неё, считая её виновницей падения Дина. Если бы он оказался в правильных руках…
В длинном коридоре было тихо, даже слишком тихо, будь она неладна эта проклятая больница. Тишина действовала раздражающе на его перенапряженные нервы. Даже длительный сон не вернул ему полной уверенности в себе. Последовав совету доктора, он провел ночь в мотеле. Там ему почистили одежду — единственный плюс. Приняв душ, Кэл как он рассчитывал, прилег, чтобы вздремнуть пару часов до рассвета, но продрых почти до двух часов дня. В чем не было ничего удивительного, за двадцать трое суток поисков Фостер, он позабыл, что такое нормальные сон и организм устроил ему подлянку, взяв недополученное сполна. На еду не оставалось времени. И вот теперь толи от голода, толи от пересыпа трещала башка, знатно так трещала до звона в ушах и дурноты, перехватывающей глотку, как после полновесной пьянки. И где-то там в воспаленных мозгах тихонько так и настырно зудело «повышенный гормон ХГЧ». Завязла эта фраза и в голове и на языке. Радоваться или огорчаться? Лечило убеждал что все в порядке, но в крови у Джиллиан нашли целую аптеку, как это скажется на ребенке. Хотя и отпетые наркоши и алкаши рожают здоровых детей. Это уж, как господь распорядится. Скривив болезненную гримасу, Кэл саркастически усмехнулся, вот и его время пришло обратиться к этому засранцу на небесах. Страдальчески вздохнув, Кэл прикрыл глаза, стараясь не обращать внимания на головную боль, пульсирующую за опущенными веками. Он больше не хотел думать обо всем этом. Он хотел, чтобы все навалившиеся проблемы исчезли навсегда.
— Можете пройти, — раздался сбоку тихий, проникновенный женский голос, Кэла обдало знакомым и одновременно гадким запахом духов, и легонько тронули за плечо.
Окинув говорившую быстрым взглядом, Кэл состроил одну из своих гримас, пряча за ней страх ожидания. Красивое чуточку надменное лицо женщины вроде бы не выражало ничего особенного, обычная предупредительность, но отдельные мелкие детали в её поведении, и подергивания лицевых мускул, говорили — она не удовлетворена разговором с Фостер и так неслабо взбешена.
— Будьте готовы, что она не станет с вами любезничать, — все же предупредила дамочка Кэла, небрежно процедив слова сквозь зубы, и посмотрела на него с сожалением. Губы искривились в насмешке, она негодующе дернула плечом и, покачивая затянутыми в джинсу бедрами, поплыла вдоль коридора, остановилась, со злостью сдернула с ног бахилы, швырнула их на пол и скрылась за поворотом.
— Как—нибудь сам разберусь, — буркнул он ей в спину. Явно озадаченный, чего столь возмутительного могла наговорить Фостер, не позволяющая себе быть грубой, даже тогда, когда испытывала страстное желание убить, и довела агента ФБР до высшей степени гнева. И толкнул дверь задом, вваливаясь в палату. Наверное, если бы у него был хвост, то он трусливо поджался бы. Нет, он не боялся Фостер, это даже не обсуждалось, он опасался врезаться лбом в непроницаемую стену, которую напророчил милый доктор во время разговора ночью.
К удивлению Кэла, в залитой солнечным светом палате было как-то уютно и спокойно и пахло приятно не по больничному. Джиллиан, одетая в свободную рубашку, закрыв глаза и запрокинув голову, сидела на кровати свесив ноги,и шевеля ступнями. Щиколотки украшали симметричные повязки, скрывавшие глубокие раны, оставленные кандалами. Выглядела она очень даже ничего: слегка осунувшейся, но достаточно бодрой. Чистые волосы аккуратно причесаны их чуть вьющиеся концы, касаются обнаженных плеч.
— Да видок у тебя неважный, — сыронизировал Кэл, зависая в открытых дверях, так и не рискнув прошлепать дальше, сверля взглядом лицо Фостер.
Джиллиан узнала этот типично британский выговор и едва заметно улыбнулась. Слышать голос Кэла было приятно, особенно такой — чуточку боязливый, и вопрошающий. Скажи она ему об этих ощущениях, сразу бы взвился и потребовал, чтобы она прекратила анализировать его голосовые интонации. Задержав улыбку на губах, Джиллиан с усилием открыла глаза, какая-то часть подсознания дико не желала видеть доктора Лайтмана. Отраженный луч света полоснул по лицу, и она тотчас прищурилась, отстраняясь от яркого солнечного сияния, льющегося в распахнутое окно.