Опасное дознание

Готовый зарычать, Алан взглянул на часы и решил, что сейчас позвонит сестре и разбудит ее. Так же, как она когда-то будила его среди ночи, когда Бэзил, ее муж, приходил пьяным и ругался.

Проклятье! Размышляя о браке Клэр, Алан не случайно вспомнил сестру и ее тягостное супружество. Сколько раз он просил ее оставить мужа, предлагал безопасное убежище, обещая защитить от этого презренного типа! Но так же, как многие жертвы, Мэри упорно верила Бэзилу, когда тот плакал и клялся, что никогда больше не будет пить. И как можно было верить этому негодяю, когда он обвинял жену, что та провоцирует его на жестокость! Бэзил уверял, что не ударил бы ее, если бы она не сделала картофельное пюре слишком жирным… И Мэри верила! Верила, что если бы она была лучшей женой, то Бэзил не бил бы ее вообще.

— Черт возьми!

Вырвавшееся у Алана ругательство резко нарушило тишину темной комнаты. Всегда трудно понять со стороны, почему кто-то соглашается иметь дело с таким дерьмом, как Бэзил. Трудно понять, почему женщина может выносить подобное обращение так долго. А ведь некоторые терпят всю жизнь! Мэри не стала, потому что у нее была альтернатива.

Алана поднимали с постели много раз в жизни. Обычно — из-за работы, но достаточно часто — Мэри. Сколько раз он брал трубку и слышал испуганный шепот ее, со слезами умоляющей его приехать и забрать ее и детей, потому что Бэзил опять напился! Сколько раз он умолял сестру развестись, а потом слушал, как она уверяет, что просто ударилась лицом, когда упала. Или еще хуже: настаивала, будто Бэзил вовсе не хотел бить ее, что она не собирается из-за нескольких синяков отправлять его в тюрьму… Но чего уж совсем нельзя было слышать, так это когда Мэри начинала говорить, что во многом она виновата сама, дескать, не так что-то сделала или сказала…

И гробовое молчание, когда Алан пытался открыть сестре глаза. Наконец однажды ночью Бэзил избил Мэри так, что ее пришлось отвезти в больницу. Той ночью Алан вернулся в их дом с офицером полиции, который арестовал Бэзила за нападение с намерением убить.

С тех пор прошло несколько лет, и теперь можно было только радоваться тому, как изменилась Мэри. Из ее глаз исчез страх!

И Алан, конечно, навсегда запомнил ужас в глазах Бэзила, когда открыто пообещал пристрелить его, если тот близко подойдет к Мэри или к детям.

На самом деле, не очень хорошо будить Мэри телефонным звонком. Да и что сказать ей? Привет, я в порядке и из последних сил стараюсь не влипнуть в историю с одной леди, которая не хочет меня? Мэри тут же пожелает все знать о Клэр и потом будет изводить его, настаивая, чтобы Алан добивался ее, напоминать брату, что он проведет остаток жизни в одиночестве, если не будет по крайней мере пытаться что-то изменить.

Алан понял, что усмехается, осознав, что ему не нужно звонить Мэри, потому что он уже представил весь их разговор. Но тем не менее он поднял трубку и набрал ее номер. Все-таки прошло уже больше недели после их последнего разговора.

— Алан! — Голос сестры звучал сонно, но, кажется, она обрадовалась и прервала его извинения за поздний звонок. — Я будила тебя гораздо чаще. У тебя все в порядке?

— Да, все хорошо, Мэри. Просто захотелось услышать твой голос. Как ты поживаешь?

— У нас все прекрасно.

И все же в ее голосе прозвучала некоторая неуверенность, достаточная для того, чтобы Алан встревожился и понял, что сестра чем-то взволнована.

— Бэзил-младший собирает коллекцию насекомых для школы. Я тебе не рассказывала? Так вот, вчера вечером я открыла духовку, чтобы поставить туда пудинг, а там — банка, полная насекомых. Алан, клянусь! Оказалось, Бэзил не хотел накалывать их иголкой, как велела учительница. Кстати, не кажется ли тебе странным подобный метод обучения зоологии? Бэз сказал, что ему стало жалко жучков, и, чтобы они долго не мучились, он решил воспользоваться духовкой.

Алан не смог удержаться от смеха.

— В этом есть смысл.

— Но не для таких, как я! У меня мурашки поползли по коже, что он напустил этих тварей туда, где я готовлю еду! Даже если они в банке. — Мэри усмехнулась. — Это напомнило мне тебя, хотя я не могла бы сказать почему.

Алан попытался изобразить возмущение:

— Банка с насекомыми напомнила меня?!

— Не глупи! Вовсе не банка, а тот способ, каким мой сын решил проблему. Радикальное решение вопроса, честно говоря.

Мэри продолжала рассказывать забавные истории, случившиеся с двумя младшими детьми, но Алан все еще не понимал, что могло огорчить ее. Наконец он напрямую спросил сестру, что ее беспокоит.

Несколько мгновений на линии царила тишина. Потом Мэри сказала безнадежным голосом:

— Мне прислали письмо из тюрьмы.

— Ну и?..

— Кажется, Бэзила освобождают в следующем месяце. Ему сократили срок за примерное поведение в тюрьме…

Алан выругался, зная, как эти новости могли подействовать на Мэри.

— Слушай, детка, я скоро вернусь домой, обещаю. Ты не будешь иметь с ним дело в одиночку.

— А нет ли какого-нибудь способа еще подержать его там?

— Боюсь, что нет. Ему ведь сделали скидку. И никто ничего не сможет изменить. Закон есть закон.

Мэри удалось слабо засмеяться.

— Ладно. Бэзил глуп, но, надеюсь, не настолько, чтобы пытаться снова достать меня.

— Я тоже так думаю. Он знает, что я убью его, если с тобой что-нибудь случится. Поэтому постарается держаться от тебя подальше. Но это не имеет значения, потому что в любом случае я буду с тобой, обещаю.

Обещать-то легко! — добавил Алан про себя. Как будто в моих силах охранять кого-то двадцать четыре часа в сутки. Кроме того, когда я недавно просмотрел присланную из банка выписку о состоянии моего счета, оптимизма, помнится, у меня не прибавилось. Впрочем, это мои проблемы. Мэри не на кого опереться, кроме меня.

— Я скоро вернусь, Мэри, и мы справимся с этим типом! — бодро заверил он. — Бэзил не обидит больше ни тебя, ни детей.

Они не успели обсудить дела Алана, что его только обрадовало. Ему стало ясно, как Божий день, что он вовсе не собирался откровенничать с сестрой о Клэр.

После разговора с Мэри Алан почувствовал нестерпимое желание закурить и схватился, как за спасательный круг, за теннисный мячик.

Проблема состояла в том, что мужья, которые плохо обращаются с женами и с детьми, имеют склонность к продолжению такого поведения независимо от того, сколько раз их помещают в тюрьму. К ним применяют те же законы, что и к людям, которые, например, случайно сбивают пешехода, нарушив правила дорожного движения. В результате — смягчающие обстоятельства, уменьшение срока за хорошее поведение в тюрьме и обязательное честное слово, что больше такое никогда не повторится…

К сожалению, если взглянуть правде в глаза, Мэри была в опасности. Что бы Алан ни говорил ей, он прекрасно понимал это. Если Бэзил Крейг считал Мэри виновной во всех его несчастьях, он может вбить себе в голову, что должен проучить ее. И нельзя знать заранее, как он будет себя вести. Единственную вещь можно сказать с уверенностью: когда такие люди, как Бэзил Крейг, выходят из тюрьмы, они обычно преследуют тех, в ком видят причину своих проблем. Как правило, бывших жен…

Ладно, он позаботится обо всем, когда вернется домой и сможет действительно что-то сделать. Пока Бэзила не освободят и он не проявит себя каким-либо образом, нет смысла размышлять, что может понадобиться Мэри. У него сейчас достаточно своих забот. И главная из них — что он будет делать, если не сможет приступить к прежней работе.

Алан старался не думать об этой проблеме, словно она не имела существенного значения, но в действительности ранняя отставка была бы для него катастрофой. Впрочем, рано пока переживать. А бороться с трудностями ему не привыкать.

Вот о чем нужно подумать, так это о деле Блэккайта. После поездки к месту преступления Алан был убежден, что парня оговорили. Просто подставили. Конечно, можно и ошибиться, но все-таки Алан готов был держать пари, что этот человек невиновен.