Гувернёр

- Я согласен, может быть я где-то и перегнул палку, но почему нужно мне об этом напоминать именно тогда, когда я уверен в своей правоте? – простонал Скорпиус, почесывая волка за ухом. – Почему нельзя просто промолчать? Не смей уходить, Луи! Я привязал тебя к дереву!

Оборотень тихо рыкнул, не понимая, что вообще ему тылдычат, и все же дернулся, силясь сбежать куда-то в чащу.

- Разве я многого прошу? – продолжал Скорпиус. – Я просто хочу, чтоб меня любили. Неужели так сложно меня любить? Вот ты любишь меня? Не рычи на меня, тупая тварь! Почему я вообще тебе все рассказываю, если ты меня не понимаешь? Ты ведь тупое животное. Угадайте, кто одинок? Правильно, Скорпиус одинок!

Оборотень настойчиво рвался убежать, и Скорпиус, пробормотав что-то вроде «И ты меня не любишь, предатель», снял добротный ошейник с его шеи. Волк тут же взвыл на луну, заглушив тираду Скорпиуса.

- Не трогай кролика, уродище! – прорычал Скорпиуса, заметив, что оборотень принюхался к кроличьей норе. – Отстань от кролика, а то, видит Бог, я тебя убью и из твоей шерсти свяжу себе шарфик.

Волк опять зарычал, и Скорпиус, снова надел на него ошейник.

- Я тебе не доверяю, тупая ты тварь, – произнес он, щелкнув волка по носу. – Я тебе еще припомню то, что ты не сказал мне, что Ал вернулся в Лондон. От тебя я подставы не ожидал, Луи, не ожидал. Вообще верить можно только двум людям: самому себе и тому долбоёбу в зеркале. Да-да, не рычи, ты все равно меня не понимаешь. Но это не значит, что меня можно игнорировать.

Волк, словно смирившись со своей участью благодарного слушателя, улегся на пожухлую траву и, скорей всего, притворился спящим.

- Я не знаю, зачем взял тебя с собой, – опустив голову на спину друга, сказал Скорпиус. – Знаю, что обман раскроется, но продолжаю тебе врать, хотя ты этого не заслуживаешь. Хоть ты и требовал от Доминик бросить меня...сука, ненавижу тебя, какого хрена я вообще с тобой общаюсь? Ах да, потому что кроме тебя у меня друзей нет! А когда ты узнаешь правду, у меня и тебя не будет. Слышишь, Хатико, сделай хоть вид, что тебе не плевать на то, что я тебе говорю! Не знаю, ну хвостом хоть помаши, кактус и то лучший собеседник. А ты, пидор мохнатый, только кроликов потрошишь. Ты что, спишь что ли?

Оборотень дернул ухом, отогнав мошкару и, даже не открыл глаз, чтоб взглянуть на Скорпиуса, который все время забывал, что для того и изливает душу Луи каждое полнолуние, зная, что его не понимают и не вспомнят утром.

- Значит так, да? – едва не срываясь на оскорбленный крик, произнес Скорпиус. – Ну ладно. Я спал с твоей сестрой! Слышишь? Слышишь? Я спал с твоей сестрой, а ты мне ничего не сделаешь, ведь ты меня не понимаешь.

Повозмущавшись еще минут пятнадцать, Скорпиус закончил их беседу (вернее даже, свой монолог) как обычно. Уткнулся носом в жесткую шерсть и, борясь с желанием разрыдаться от накипевшего, простонал:

- Почему я такой безнадежный?

И, как всегда не дождавшись ответа, накрывался принесенным из дома пледом, еще что-то бормотал, думал о разных глупостях, а после, засыпал, как всегда не забыв совсем незлобно обозвать спящего оборотня тупой тварью.

====== Клептомания внука министра магии. ======

Проснулся Скорпиус вовсе не из-за того, что щеку царапали сухие листья и даже не из-за ледяного порыва ветра. Открыв глаза и, обнаружив, что его крепко стиснули в объятиях сильные руки спящего беспробудным сном Луи. Покраснев от смущения и кокетливо хихикнув, после чего попытавшись выбраться из «ласк» дремлющего оборотня, что не увенчалось успехом, Скорпиус раскраснелся еще больше и, приняв свое положение как должное, продолжил млеть в руках своего друга.

- Хоть кто-то меня любит, – радостно хлопая глазами, прошептал Скорпиус. – Какой же ты все-таки милый…

Пролежав так минут пятнадцать, бордовый от смущения Скорпиус уже вовсю фантазировал на тему «Надо бы замутить с Луи», как сам оборотень, дрогнув от холода, прижался еще сильнее к телу своей обнимашковой жертвы.

- Ой, вот так сразу, – пролепетал Скорпиус. – Луи, я не такой…

Еще пять минут понадобилось, для того, чтоб объятия спящего друга, сжимавшие его, как плюшевую игрушку, заставили довольного и смущенного Скорпиуса признаться: «Да, я такой». Попытавшись лягнуть друга ногой, Скорпиус обессиленно вздохнул, укусил своего мучителя за руку, пошленько захихикал, когда рука Луи спустилась чуть ниже.

- Кто бы мог подумать, что ты такой настойчивый, – промурлыкал Скорпиус. – Ах ты шалун рыжий. Видит Бог, не я начал этот акт совращения…

Но когда Скорпиус с ужасом почувствовал, что ему в низ спины упирается что-то твердое, явно принадлежащее Луи, его накрыла волна ужаса.

- Вставай, бессовестный! – заорал Скорпиус, ощутимо пнув Луи. – Я не такой!

Луи вздрогнул и тут же вскочил. Поежившись от холода, он отшвырнул от себя орущего что-то про себя нецелованного-небалованного Скорпиуса и потянулся к спортивной сумке с одеждой.

- Я никого не разодрал? – натягивая джемпер, спросил Луи.

Скорпиус обиженно поджал губы и, вытащив из волос листья, взглянул на него испепеляющим взглядом.

- Ты чуть меня не обесчестил, – жалобно всхлипнул Скорпиус, притворно собираясь зарыдать. – Как порядочный человек ты просто обязан на мне жениться.

- Тебя опять продуло? – сочувственно покачал головой Луи. – Бывает.

- Похотливое животное, – бормотал Скорпиус. – Я, между прочим, женатый человек, а ты, нагло воспользовался моим невинным телом….

- Каким-каким телом?

Скорпиус чуть не вспыхнул от гнева и, швырнув другу куртку, зашагал прочь по тропинке.

- Ну и кто ты после этого, а, Скорпиус? – бубнел Скорпиус всю дорогу через лес. – Ты шлюха, ты грязная шлюха, смотреть на тебя не могу, на твою шлюшкину мордочку….

- Ну что случилось? – вздохнул Луи.

- …ты похотливая шлюха, у тебя даже глаза как у шлюхи. И брови…

- Ты нормальный?

- …папа был прав насчет тебя….

- Заткнись, а? Голова трещит просто.

- Как ты будешь смотреть в глаза своим детям, Скорпиус Малфой? – хныкал Скорпиус. – Что твои дети будут говорить, когда их спросят, кто их папа?

Смачный подзатыльник, который Луи отвесил своему говорливому другу, мгновенно излечил Скорпиуса от самобичевания. Но тишине Луи радовался недолго – Скорпиус начал обвинять его самого в сексуальных домогательствах.

- Все? Кончился словарный запас? – устало спросил Луи, закрыв двери на замок.

- Такое ощущение, что ты меня не слушал, – буркнул Скорпиус, впрочем, совсем не гневно. – Ты слушал меня?

Луи невинно улыбнулся.

- Сволочь, – констатировал Скорпиус. – Этот день войдет в историю, сегодня я тебя возненавидел больше чем когда-либо.

Луи давно махнул рукой на странности своего блондинистого источника головной боли, всегда объясняя его поведения одной простой фразой – он просто очень тупой.

- О чем ты хотел поговорить, перед полнолунием? – попытался сменить тему Луи, боясь, что у Скорпиус возникнет новый поток обвинений.

Скорпиус встрепенулся, как прибалдевшая канарейка, и широко улыбнулся.

- Ты читал «Пророк»? – спросил он.

- Конечно, в отличие от некоторых, я умею читать, – кивнул Луи.

- И тебя не удивила статья об Альбусе?

Луи замер на мгновение, но добрый взгляд не обремененного интеллектом Скорпиуса, ничего плохого не предвещал.

- Почему ты не сказал мне, что он в городе? – поинтересовался Скорпиус, прикурив от плиты. – Это был сюрприз?

- Зная ваши отношения, то да, это был сюрприз, – сказал Луи. – Я не знаю, как Ал попал на первую полосу «Пророка», вряд ли он сам охотно раздавал интервью, но что бы ты не учудил, или собирался учудить, напомню, что он не только твой заклятый друг, но и мой кузен.

- Ты думаешь, я способен на месть? – рассмеялся Скорпиус.

- Честно, не знаю. Максимум, соли в чай насыпать можешь. Может я был неправ, и нужно было сказать тебе, что Ал в Лондоне, признаю. Но, я думал, ты слишком занят сокровищам Тервиллигера, чтоб думать еще и об этом. Кстати, где искать будем этот сейф или сундук?