Судьба Десятой

Я понимаю, что оказался во сне. Но не в своем. Этим управляет кто–то другой.

С некоторым усилием мне удается повернуть голову влево. Там нет ничего особенного, кроме всё того же странного оборудования — всяких медицинских инструментов из нержавеющей стали и сложной техники, вроде той, что мы нашли в Эшвуд — Истэйтс. Хотя в дальней стене есть окно. Точнее, это иллюминатор. Мы в воздухе, а снаружи раскинулось темное небо, освещаемое снизу городскими огнями.

Я на борту Анубиса, парю над Нью — Йорком.

Пытаясь выяснить все детали, я поворачиваю голову вправо. Команда могов, облаченная в медицинские халаты и стерильные перчатки, столпилась вокруг такого же, как у меня, операционного стола. На нем лежит маленькое тельце. Один из могов берет трубку машины с вязкой жижей и вдавливает ее в грудную клетку юной девочки на столе.

Элла.

Она не кричит, когда острия на конце трубки протыкают ей грудь. Я ничего не могу поделать, когда в нее начинают медленно закачивать эту черную могадорскую мерзость.

Хочу закричать, но не успеваю — Элла поворачивает голову и встречается со мной взглядом.

— Джон, — говорит она спокойным голосом, несмотря на проводимую над ней ужасную операцию. — Вставай. У нас мало времени.

Глава 5

ШЕСТАЯ

— Мы справимся, только сначала нужно понять ход мыслей Фири Дун — Ра, — шепчет Адам.

— Ты у нас эксперт по могопсихологии, — отвечаю я, наблюдая, как Адам чертит сломанной веткой на земле квадрат. — Вот и просвети нас.

Мы втроем устраиваемся на корточках возле нашего безжизненного скиммера на узкой полосе земли, которую моги использовали как взлетно–посадочную площадку. На улице уже стемнело, но у могов оказалась в загашнике куча фонарей, которыми они подсвечивали свои круглосуточные попытки ворваться в Святилище, а Фири оказалась не столь предусмотрительна, чтобы стырить все батарейки, так что света у нас хоть отбавляй. Плюс к этому, по периметру храма установлены здоровенные прожекторы, но их–то мы как раз отключили. Ни к чему облегчать ей слежку за нами.

С заходом солнца звуки джунглей становятся как будто громче; щебетание тропических птичек сменилось назойливым жужжанием миллионов комаров. Я хлопаю себя сзади по шее, прибивая одного из желающих мной закусить.

— Я даже не сомневаюсь, что прямо сейчас она где–то рядом наблюдает за нами, — говорит Адам. — Все моги ее уровня обучаются слежке.

— Н-да, мы в курсе, — отвечаю я, вглядываясь в темноту. — Вы нас всю жизнь выслеживали, помнишь?

Адам невозмутимо продолжает:

— Она вполне способна не спать дня три как минимум. И она не станет сидеть на одном месте — все время будет перемещаться. Никаких костров и привалов. Если пойдем за ней, она всегда будет держаться на шаг впереди. Джунгли большие, есть, где спрятаться. И все–таки, инстинкт будет велеть ей держаться неподалеку. Она установит слежку.

Марина хмуро взирает на Адама, наблюдая, как он вырисовывает какие–то волнистые линии на земле вокруг квадрата. Я понимаю, что он рисует Святилище и окружающие его джунгли.

— Ну, так давайте ее выманим, — предлагает Марина.

— У тебя есть идеи, как это сделать? — спрашиваю я Адама.

— Дадим ей то, перед чем ни один мог не устоит, — отвечает Адам и рисует букву «М» в западной части джунглей. Затем красноречиво смотрит на Марину. — Беззащитного Гвардейца.

Воздух тут же ощутимо холодеет. Марина делает шаг к Адаму, глаза угрожающе прищурены.

— Я кажусь тебе беззащитной, Адам?

— Нет, конечно. Тебе только придется такою притвориться.

— Ловушка, — говорю я, стараясь сгладить ситуацию. — Марина, остынь.

Марина обжигает меня взглядом, но ледяная аура исчезает.

— Итак, — продолжает Адам, — первым делом мы разделимся.

— Разделимся? — повторяет Марина. — Ты издеваешься?

— Это всегда худшая идея, — говорю я.

— Почему бы нам просто не пойти всем вместе и не прижучить ее, — говорит Марина. — Шестая сделает нас невидимыми. У Фири не будет и шанса.

— Мы так всю ночь можем провозиться, — говорит Адам. — А то и дольше.

— К тому, в джунглях темно, как в заднице, нелегко там будет шариться, — напоминаю я Марине, вспоминая, как мы пробирались через болота Эверглейдс.

— Мы разделимся, потому что это глупый ход, — поясняет Адам. — Изобразим все так, будто мы пытаемся ее найти, вроде как хотим обыскать большую площадь. А Фири Дун — Ра увидит в этом возможность…

Адам прочерчивает три линии, расходящиеся веером от храма к джунглям.

— Шестая, ты отправишься на восток, я — на юг, а ты, Марина, на запад. — Адам смотрит на меня. — Когда углубишься в джунгли на двести шагов, станешь невидимой. К этому времени она уже прекратит за тобой следить.

— С чего ты взял, что она на меня не нападет? — спрашиваю я. — Я могу быть беспомощной.

Марина фыркает.

Адам качает головой.

— В первую очередь она пойдет за нашим лекарем. Уж я‑то знаю.

— Потому что ты бы и сам так сделал? — спрашивает Марина.

Адам выдерживает ее взгляд.

— Именно.

Мы с Мариной переглядываемся. По крайней мере, Адам не кривит душой насчет того, как стал бы на нас охотиться. Как хорошо, что он на нашей стороне.

— Ну да, логично, — соглашается Марина, изучая рисунок на земле. Вдруг ее взгляд резко возвращается к Адаму. — Стоп. Ты сказал, моги в курсе, что я целитель?

— Разумеется, — отвечает он. — Любое, замеченное на поле боя Наследие, тут же подшивается к вашему досье. И все моги их заучивают. Можно сказать, это второе любимое занятие на досуге после Великой Книги.

— Как весело, — говорю я.

Марина обдумывает его слова.

— Но вряд ли им известно о моем ночном зрении. Такое ведь нелегко заметить.

Адам отрывает взгляд от своего военного плана.

— Ты умеешь видеть в темноте?

Марина кивает.

— Если ты прав, и Фири нападет на меня, я успею ее увидеть.

— Хм, — отвечает Адам. — Что ж, это приятный бонус.

— Так, а что мне делать после того, как я стану невидимой? — интересуюсь я.

— Найдешь меня, накроешь невидимостью, и мы последуем за Мариной. Нужно успеть к тому моменту, когда Фири нападет.

— А что мне делать, если она нападет до того, как вы подоспеете? — спрашивает Марина.

Адам ухмыляется.

— Наверное, постараться ее не убить, пока не вернем кабели.

— По–твоему, она так запросто их вернет? — спрашивает Марина, глядя на Адама, склонив голову к плечу.

— Будем надеяться, она носит их с собой, — отвечает он.

— А если нет?

— Тогда… — Адам переводит взгляд на меня, желая оценить нашу реакцию. — Разговорить можно кого угодно… даже могадорца.

— Мы не практикуем пытки, — категорично заявляет Марина. Даже после того, через что она прошла, даже после потери Восьмого — она по–прежнему хранит моральные принципы. Она оглядывается на меня за поддержкой. — Правильно, Шестая?

— Решим позже, — отвечаю я, не желая сейчас выбирать чью–либо сторону. — Будем решать проблемы по мере их поступления. И сначала поймаем сучку.

Мы втроем демонстративно разделяемся, светя в зловещие джунгли фонариками. Продираясь через толстые лианы и когтистые ветки густых зарослей, я изо всех сил напрягаю слух. Вот бы наткнуться на Фири, тогда бы я укоротила Адаму весь этот план поимки, но, увы. Мне везет только в определении непрерывных звуков джунглей. Слева что–то темное и пушистое предупреждающе верезжит на мое приближение, мол, убирайся с моей территории. Адам был прав — здесь слишком много движений и звуков, и выследить Фири Дун — Ра было бы практически невозможно.

Я слишком яро отвожу очередную ветку, и в отместку она бьёт меня по плечу. Стиснув зубы, задумываюсь, а почему бы мне просто не обрушить ураган на эти дурацкие джунгли и выловить Фири Дун — Ра.

Всего один мог. Мы выслеживаем одного единственного тупого мога! Должно быть, именно этого Фири Дун — Ра и добивается — вывести нас из игры, пока в Нью — Йорке творится черт знает что. Возможно, прямо сейчас там идет полномасштабное вторжение. Я воображаю, как Джон с Девятым бьются с ордами могадорцев, Сэм спасается бегством, и весь мир захлебывается в огне.