Путь домой

– Был?

– Он… умер.

– Значит, в вашем мире тоже нет бессмертия.

– Нет. – Он печально улыбнулся. – Во всяком случае, не для человека.

– Я расскажу Вам ещё кое-что о китах, – сказала Джилиан.

– Я бы охотно выслушал всё, что Вы мне скажете, но если Вы не собираетесь помочь мне, у меня мало времени.

– За последние десятилетия часто случалось, что люди держали в неволе касаток. У вас там есть касатки? Животные семейства китовых?

– Нет, – сказал Кирк. – К сожалению, нет. Все крупные морские животные были истреблены.

– Это хищные животные. Они с лёгкостью проплывают по пятьдесят миль за день. Они издают самые разнообразные звуки. Они разговаривают друг с другом. Подолгу. По крайней мере, это звучит именно так. Но если их помещают в бассейн, они меняются. Им некуда больше плыть. Они находятся в замкнутом пространстве, в неблагоприятных условиях. Через несколько лет такой жизни запас их звуков сокращается. Потом они – совсем прекращают говорить. Становятся апатичными. А ещё потом… они умирают.

Джилиан въехала на стоянку.

– Джилиан, это ужасно. Но я не понимаю…

Она заглушила двигатель и некоторое время молча смотрела в темноту.

– Джордж не пел этой весной.

Протянув руку, Кирк мягко взял её за плечо.

– Кирк, горбатые киты не предназначены для того, чтобы их приручали. Ежегодно они мигрируют за тысячи миль. Они часть необычайно богатой и необычайно сложной экосистемы. Им нужен весь океан и тысячи обитающих в нём видов, чтобы взаимодействовать с ними. Прошлым летом я была в исследовательском рейсе у берегов Аляски. Мы изучали повадки горбатых китов. Мы наблюдали за стадом, когда к одному из китов подплыл морской лев, нырнул, а потом стал бить по воде плавниками. Кит перевернулся, забил по воздуху грудными плавниками, а потом стал нырять и бить хвостом по воде – он так играл. У нас был на корабле магнитофон с кассетами, мы иногда слушали музыку. Когда мы поставили Эмили Харрис, один из китов подплыл на двадцать футов к судну – горбатые киты никогда не подплывают так близко – поднырнул, вынырнул с другой стороны, высунул голову из воды и стал слушать. Я клянусь Вам, ему это нравилось. – Лёгкая дрожь пробежала по её телу при воспоминании о собственном изумлении, радости и волнении в тот миг, когда кит проплывал под днищем корабля – тёмная масса в сплошной тьме, белеющие грудные плавники, почти касающиеся днища. – Кирк, я боюсь за Джорджа и Грейси. Я боюсь, что с ними случится то же самое, что и с касатками. Джордж не пел этой весной. Может, в скором времени они перестанут играть. И тогда… – Почувствовав, что голос её дрожит, она умолкла и отвернулась к окну.

– Мы позаботимся о них. Они будут в полной безопасности.

– Я хочу, чтобы они были в полной безопасности! Но если бы дело было только в этом, их можно было бы оставить в Институте. Пока они там не умрут. Им в первую очередь необходима свобода. Бог знает, почему, но Вы мне нравитесь, Кирк. И я очень хотела бы Вам поверить. Но поймите, если Вы собираетесь держать их в безопасности – в неволе – то совершенно не важно, будут ли они находится в Институте или у вас… где бы то ни было. И когда бы то ни было.

– Джилиан, если им жизненно необходима свобода, я клянусь Вам, что они будут свободны. И в безопасности. В нашем времени нет касаток, и океан не загрязнён. Никаких китов не осталось, но морские львы есть, и им будет, с кем играть. Я даже поставлю им музыку в стиле кантри-вестерн, если Вы считаете, что это их обрадует.

– Не смейтесь надо мной.

– Я не смеюсь. Поверьте, не смеюсь.

Ей хотелось поверить. Боже, как ей хотелось ему поверить.

– Если бы Вы могли как-то доказать это…

– Это невозможно.

– Так я и думала. – Протянув руку, она открыла дверцу с его стороны. – Адмирал, это был самый странный обед в моей жизни. И самая фантастическая небылица, которую мне когда-либо доводилось слышать.

– Вы спрашивали меня. Теперь я хотел бы спросить Вас кое о чём.

Она вопросительно взглянула на него.

– Передатчики Джорджа и Грейси, – сказал Кирк. – На каких волнах они будут работать?

Джилиан вздохнула. Опять он за своё.

– Сожалею, – сказала она. – Это информация, не подлежащая разглашению.

– Довольно странно слышать подобные слова от той, что обвиняла меня в принадлежности к военной разведке.

– Я до сих пор понятия не имею, кто Вы такой! – сердито отвечала она. – Вы ведь не стали бы показывать мне ваш космический корабль, верно?

– Верно. Не стал бы.

– Вот и поймите меня.

– Я скажу Вам одну вещь, – произнёс Кирк неожиданно решительным голосом. – Я прилетел сюда, чтобы найти двух горбатых китов и доставить их в двадцать третий век. Если не останется другого выхода, я готов искать их в океане. Но я предпочёл бы ваших китов. Это было бы лучше для меня, для Вас… и для них тоже.

– Бьюсь об заклад, Вы чертовски хорошо играете в покер, – сказала Джилиан.

– Подумайте о том, что я сказал. Только не слишком долго, потому что когда они заберут ваших китов, у нас не будет времени. Если передумаете, я буду здесь.

– Прямо здесь? В парке?

– Прямо здесь, в парке.

Он поцеловал её на прощание, легко коснувшись её губ своими.

– Не знаю, что ещё сказать, чтобы убедить Вас.

– Скажите «до свидания», Кирк.

– До свидания. – И, выйдя из лендровера, он зашагал напрямик через резкий световой круг, отбрасываемый фонарём.

Джилиан колебалась. Ей хотелось поверить ему, она почти готова была присоединиться к его увлекательному безумию, разделить его навязчивою идею.

Благоразумие взяло верх. Она включила передачу и нажала на газ.

Зеркало заднего вида отразило странное мерцание. Она затормозила и, обернувшись, выглянула в заднее окно, удивляясь, что бы это могло быть.

Наверно, это мигнул фонарь, ибо только он освещал лужайку. Что бы ни вызвало странный эффект мерцания, оно уже исчезло.

И Кирк тоже исчез. На лужайке никого не было.

Глава 10

Материализовавшийся на платформе транспортатора Кирк был встречен Споком.

– Принёс ли разговор с доктором Тейлор результаты, адмирал? – спросил вулканец.

– Смотря какие, – ответил Кирк. – Я рассказал ей правду, но она мне не поверила. Может, тебе стоит поговорить с ней. Без твоей маскировки.

– Вы считаете, что это будет благоразумным, адмирал?

– Это ничего не изменит. Она подыщет твоей внешности какое-нибудь объяснение – скажем, пластическую операцию. – Он иронически улыбнулся. – Хотел бы я, чтобы она перестала подыскивать объяснения мне. При нынешнем положении дел, когда мы подымем китов на борт, Джилиан будет знать точно лишь то, что они исчезли. Она не узнает, потеряли ли они передатчики, умерли или были убиты китобоями. – Он устало выдохнул воздух. – Как продвигается сооружение бассейна?

– Бассейн будет готов к утру.

– Это куда больше впритык, чем ты думаешь. Что вторая группа?

– От них не поступало никаких известий с момента отправки. Мы можем лишь ждать, пока они выйдут на связь.

– Чёрт возьми! – сказал Кирк. – А, чёрт подери!

Спок мысленно удивился, почему Кирк употребил два похожих ругательства, вместо того чтобы повторить одно и то же дважды или же использовать два разных. Несомненно, адмирал был прав, утверждая, что Спок ещё не освоил этот аспект языка.

– Всё складывалось так удачно! – сказал Кирк. – Два подходящих кита, можно сказать, у нас в руках, но если мы не поторопимся, то упустим их.

– Адмирал, – сказал Спок, – киты доктора Тейлор понимают наши намерения. Я дал им определённые обещания, и они согласились помочь нам. Но если мы не сможем найти их, мои расчёты показывают, что наш бассейн не выдержит ярости испуганного дикого кита. В этом случае, наша миссия, по всей вероятности, закончится неудачей.

– Наша миссия! – вскричал адмирал Кирк. Сжав кулаки, он буквально кинулся на Спока.