Страница 68 из 72
— Мы знаем о ваших трудностях. Поможем. Начинайте, товарищи. Успеха вам!
Даешь западный берег!
Еще в ходе боев за пойму были сформированы штурмовые группы. В них вошли самые смелые, самые мужественные воины 420-й дивизионной разведроты и приданного дивизии сводного кавэскадрона. Одну из групп возглавил начальник разведотделения штаба майор В. Д. Антипенко. Другую — командир разведроты капитан Н. Я. Друзенко. Группам была поставлена задача — переправиться первыми на западный берег Вест-Одера и захватить небольшой плацдарм.
В группе Друзенко было 24 бойца. У Антипенко несколько больше. Но во время ночного обстрела несколько бойцов были ранены шрапнелью. Однако все легкораненые остались в строю.
Разместившись на плотах, которые кто-то в шутку назвал «плавучие укрепрайоны», а также в нескольких лодках, разведчики и кавалеристы минут за пятнадцать до конца артподготовки повели свою «боевую флотилию» к противоположному берегу, с ходу выбили гитлеровцев из первой траншеи и закрепились на клочке земли севернее Нидерцаден.
Отвагу, ловкость, боевое мастерство проявил ефрейтор Семен Жогов из штурмовой группы капитана Друзенко. Когда лодки подходили к западному берегу, Семен увидел метрах в ста двадцати от кромки воды укрывшийся в кустах расчет вражеского крупнокалиберного пулемета. Фашистские пулеметчики вели огонь по участку переправы. Ефрейтор Жогов с противотанковой гранатой в руке пополз навстречу огню. Увлеченные стрельбой фашистские пулеметчики не заметили, как Семен Жогов оказался в 10–12 метрах от них. Приподнявшись, воин метнул гранату. Огневая точка смолкла.
Вражеские солдаты ринулись в контратаку. Десантники Жогова встретили их дружным автоматным огнем, забросали гранатами.
Штурмовой группе Н. Я. Друзенко вместе с высадившимися на западный берег другими подразделениями пришлось вести бой с превосходящими силами врага. И вновь отличились восемь разведчиков, возглавляемых ефрейтором Жоговым. Они не только уничтожили большое число гитлеровцев, но и сумели 19 вражеских солдат и одного офицера взять в плен.
За образцовое выполнение боевых заданий командования, за проявленные героизм и отвагу при форсировании Одера, при захвате и последующем удержании плацдарма на западном берегу реки Семен Григорьевич Жогов был удостоен звания Героя Советского Союза.
…Форсирование Вест-Одера продолжалось. Вслед за первыми штурмовыми группами, овладевшими небольшим плацдармом, на западный берег переправились другие. Успех, однако, сопутствовал не всем. Не повезло, в частности, большой группе десантников из 1201-го стрелкового полка. Только они разместились по лодкам и плотам, как противник открыл прицельный огонь. Двенадцать лодок опрокинулось, некоторые были разбиты прямым попаданием снарядов. Выручил личный пример молодых солдат Махмуда Вернева и Анзара Шашурадова. Они первыми вскочили в одну из оставшихся на плаву лодок. За ними последовали и другие бойцы. Они вытаскивали из воды опрокинутые взрывом лодки и гребли к западному берегу.
Несмотря на эту неудачу, умело руководил переправой полка инженер-майор А. Бойко. Под ураганным огнем противника он вместе с десантниками совершил несколько рейсов на западный берег.
В числе первых в составе 1201-го полка переправился на западный берег Одера помощник командира взвода старший сержант А. Бурлаченко. Вскоре после того как рота вступила в бой на плацдарме, выбыл из строя ее командир. Его заменил командир взвода, но через несколько минут он тоже получил ранение. Больше офицеров в роте не оказалось, и тогда командование принял на себя Бурлаченко. Не осталось офицеров и во второй роте. Старшему сержанту пришлось командовать двумя ротами. В течение нескольких часов возглавлял он сотни воинов и успешно отразил три сильные контратаки противника.
Инициативу проявил командир артиллерийской батареи 1201-го полка капитан В. М. Маршанишвили и командир расчета 45-миллиметровой пушки старший сержант Розанов. Они выбрали большую лодку, погрузили в нее перевернутую вниз стволом пушку, положили на дно несколько ящиков с боеприпасами и переплыли на плацдарм. Так же поступили и некоторые другие расчеты батареи. Пушки капитана Маршанишвили оказали первым переправившимся за реку стрелковым подразделениям неоценимую помощь в подавлении оживших после артподготовки вражеских огневых точек.
Боевую находчивость и солдатскую смекалку проявили минометчики. Погрузив в лодки минометы и ящики с минами, они привязали к ним обрывками телефонного кабеля поплавки из деревянных чурок. В случае если лодка опрокинется от взрывной волны, минометы и ящики с минами можно было вытянуть со дна реки, определив по поплавкам место, где они затонули.
Предосторожность оказалась не лишней. Метрах в семи от берега одна из лодок с двумя минометами и боеприпасами перевернулась. Все пошло ко. дну, но наверху остались поплавки. Минометчики вплавь добрались до берега, быстро сняли с себя вымокшее обмундирование и опять бросились в реку, стали вытаскивать минометы и ящики с боеприпасами. Мины хотя и намокли, но не испортились. Их постоянные заряды были предварительно густо смазаны пушечной смазкой.
К полудню половина боевых подразделений 1201-го стрелкового полка вела бой за Одером. А некоторое время спустя на плацдарм перебрался и командир полка подполковник Н. И. Петухов с оперативной группой штаба. Теперь связь с дивизионным НП Николай Иванович поддерживал только по радио. Его сообщения были предельно лаконичными: «Отбиваю атаку», «Немного продвинулся вперед»… Несколько раз по рации со мной связывался майор Антипенко. Из его сообщений следовало, что гитлеровцы упорно обороняются. При этом Василий Данилович непременно добавлял:
— Сбросить нас в реку им все равно не удастся.
Когда доложили командиру корпуса об успехах головного полка, он от души похвалил участников захвата плацдарма и приказал передать им свою благодарность. Однако выполнить приказание комкора удалось не сразу. Сколько ни пытался дивизионный радист старший сержант Шебеко установить связь с Петуховым и Антипенко, их рации молчали. Посланные в полк офицеры связи назад не вернулись.
Дивизионный НП располагался в наскоро сколоченном из досок укрытии возле поперечного канала. Неожиданно я услышал гул мотора. К берегу причалила моторная лодка.
— Откуда вы тут появились? — спрашиваю у молодого лейтенанта с наспех перевязанной головой.
— С того берега, товарищ генерал, — ответил офицер. — Только что переправили туда самоходку.
— Как переправили самоходку? Неужели вплавь?
— На плоту. По приказанию командарма. Плот подцепили к моторной лодке.
— Как там на плацдарме? Где командир полка Петухов?
— Дерутся, товарищ генерал. Самоходка вступила в бой. Теперь им там легче.
Поблагодарив лейтенанта за переправленную на западный берег самоходку, попросил перевезти туда и нас с радистом.
Через Вест-Одер перемахнули быстро, но когда выходили на берег, радист Костя Шебеко у самой кромки воды наступил на противопехотную мину и погиб.
Рация сохранилась. Развернул ее сам. Настраиваясь на полковую волну, услышал голос полковника Павлова. Михаил Никитич доложил, что одной ротой форсировал реку в километре севернее соседа и теперь переправляет другие подразделения.
Вскоре выяснилась также и причина молчания подполковника Петухова и майора Антипенко. Рации, которыми они пользовались, вышли из строя. В штурмовой группе была повреждена осколком снаряда, а в полковой при переправе отсырели батареи.
…Пять суток непрерывно продолжались бои за удержание и расширение плацдарма на западном берегу Вест-Одера. Они были неимоверно тяжелыми и кровопролитными не только для 354-й дивизии, но и для всех соединений и частей 65-армии. В этом не было ничего удивительного. Одер представлял собой, по существу, последний перед Берлином мощный оборонительный рубеж, и поэтому вражеские войска стремились во что бы то ни стало удержать его. Гитлеровские генералы все еще надеялись, что сумеют если не остановить, то хотя бы задержать на время дальнейшее продвижение советских войск в ожидании обещанного их бесноватым фюрером сверхмощного оружия, а точнее — атомного, разрабатываемого в ту пору нацистскими учеными.