Страница 28 из 69
переведённых из Привисленского края; провести
ревизию земских учреждений Калужской и
Тульской губерний; подготовить ответ в МВД по
поводу имеющих место нарушений правил
проживания евреев вне черты оседлости... Но
личные дела, желательно, привести в порядок. А
именно такими считал Владимир Андреевич дела
бегового и скакового обществ, презедентом
159
которых являлся много лет. И вот одно, весьма
щекотливое, дельце улажено.
Долгоруков лукаво подмигнул Голикову:
- Андрей Климентьевич, а не поставить ли и
нам с вами на Витязя?
- Почему бы и нет? - в тон ему ответил
чиновник особых поручений. - Если уж Её
Императорское Величество тотализатора не
чуждается, то и нам не грех... Только у меня
сейчас, увы, финансовый кризис.
- Это сущие мелочи. Я велю выписать вам
внеочередные наградные... И вам Константин
Гаврилович, тоже. А из-за отношений с обер-
полицмейстером Козловым не переживайте.
Сегодня же сделаю ему соответствующее
внушение. Ишь, взял моду: тот ему нехорош, этот
плох, так и норовит везде своих петербургских
протеже поставить... А чем бы поощрить вас,
господа частные сыщики?
Малинин хотел было гордо заявить, что
ничего им не надо; в эту историю ввязались они
не из-за наград, а спасая доброе имя друзей. Но
промолчал. Жизнь уже немного пообломала его.
А Лавровский лучезарно улыбнулся:
- Владимир Андреевич, лучшей наградой
для нас будет, если вы подпишетесь на наш
журнал.
- Подпишусь, - пообещал Долгоруков. -
Можете даже напечатать об этом в ближайшем
номере.
160
Алексей сиял. Когда читатели узнают, что
«Беговые и скаковые известия» выписывает сам
генерал-губернатор,
количество
подписчиков
значительно возрастёт. Любят у нас подражать
начальству.
- И вот ещё что, - голос Долгорукова стал
строг. - О перехваченном вами письме забудьте.
Нечего в игры лезть, где не только вы, но и я
пешка. Я передам его министру внутренних дел
графу Толстому. Пусть Дмитрий Андреевич сам
со своими подчинёнными разбирается.
В кабинет, без стука, вошёл маленький,
кругленький, с огромными усами человек. Это
был Григорий Вельтищев, личный камердинер
генерал-губернатора и его самое доверенное лицо:
- Ваше сиятельство, пора завтракать.
-
Подожди, Григорий, - недовольно
поморщился Долгоруков. - Посетителей полна
приёмная.
- И знать ничего не хочу. Доктор велел,
чтобы вы кушали ровно в десять. Извольте в
столовую. А посетителей никаких нет. Я им велел
попозже прийти. Один генерал Козлов не
послушался.
- Козлов? - недобро улыбнулся Долгоруков.
- Зови. Вот задам ему жара, а потом завтракать
буду... И ещё, Григорий, нельзя ли мне сегодня
кофию? Больно уж надоел мне этот чай с травами.
161
- Сегодня можно, - великодушно разрешил
Вельтищев. - Доктор сказал, что один-два раза в
неделю кофий вам не повредит.
Глава 18
БОЛЬШОЙ МОСКОВСКИЙ
Столько публики на бегах не собиралось
давно. Июль в нынешнем году был прохладным и
дождливым. А вот в последний день месяца
природа словно решила вернуть долги москвичам:
с утра ярко светило солнце, в небе ни облачка.
Мало кто в такую погоду усидит дома. Сказалось
и то, что скачек сегодня не было, поэтому все
игроки устремились на беговой ипподром. Но
главное всё-таки в другом: разыгрывался Большой
Московский приз, считающийся одним из самых
престижных призов не только в Москве, но и в
Российской империи.
... К этому соревнованию допускались
жеребцы и кобылы не моложе пяти лет всех
рысистых пород, рождённые не только в России,
но и за рубежом. Бежать им предстояло три круга
- четыре с половиной версты. При этом была
установлена довольно жёсткая «норма бега» -
восемь минут. Если секунды оказывались «тише»,
то результат не засчитывался. Через час
устраивалась перебежка на ту же дистанцию.
Рысак пришедший в ней первым - признавался
победителем.
162
Когда
утверждались
условия
приза,
сторонники нового сумели добиться разрешения
ехать в произвольных экипажах, то есть, как в
четырёхколёсных русских дрожках, так и в
двухколёсных «американках» или, как их еще
иногда называли «сулках». Правда преимущества
более лёгких, по сравнению с дрожками,
«американок» сводилось на нет дополнительным
пудом уравнительного веса. Едущие на дрожках
имели право на «поддужную» - могли пустить
впереди себя лошадь, идущую галопом, а
наездникам
«американок»
разрешалось
пользоваться хлыстом.
Стоимость Большого Московского приза
была больше чем у Императорских призов.
Владелец лошади пришедшей первой получал
4500 рублей и золотую медаль. Заводчик, в заводе
которого родился победитель, так же награждался
медалью. Не забыли и о наезднике - ему
полагались золотые часы.
Выиграть Большой Московский приз рысак
мог только один раз за свою беговую карьеру -
победители предыдущих лет к розыгрышу приза
не допускались...
Уже к одиннадцати часам ложи, трибуны и
партер
были
полны.
Коннозаводчики
и
спортсмены, съехавшиеся из многих губерний,
вели деловые разговоры: обсуждали будущие
продажи и покупки, смены наездников, шансы
производителей. Нередко тут же заключались
163
крупные сделки. Остальная публика развлекалась:
любовалась проездкой рысаков, пила чай и
закусывала
за
отдельными
столиками,
сплетничала, флиртовала.
Ближе к двенадцати приехал Долгоруков.
Для беговой администрации это стало полнейшей
неожиданностью. В последние годы Владимир
Андреевич посещал бега только в дни розыгрыша
приза учреждённого обществом в его честь, да
ещё когда сопровождал особ августейшей
фамилии или очень знатных иностранцев,
гостивших в Первопрестольной.
- Ваше сиятельство, что же вы нас не
известили?! - басил вице-президент общества
Колюбакин, лобызаясь с хозяином столицы. - Мы
бы подготовились, как следует.
- Вы, Александр Васильевич, и без
подготовки всегда можете достойно принять хоть
меня, хоть коронованных особ.
- Большой Московский приз сами будете
вручать?
- За этим и приехал. Хочу сказать членам
общества несколько слов.
- По поводу этих писем пакостных?
- Да. Признаюсь, слушок о том, что у нас
Императорскими призами торгуют, меня сильно
задел.
- А меня-то! Две ночи заснуть не мог. Но,
слава богу, всё выяснилось. Меня господин
Голиков с утра порадовал... Пойдёмте в беседку,
164
Владимир Андреевич, в большом зале уже столы
накрыты.
- Повременим малость. Вот вручим приз,
тогда и выпьем по бокалу шампанского. А я пока
в своей ложе посижу, свежим воздухом подышу.
До чего же хорош воздух на Ходынке!
Благодать...
Генерал-губернаторской
ложи
на
московских бегах не было. Но Александр II, в
знак особого расположения, разрешил Владимиру
Андреевичу пользоваться Императорской ложей,
предназначенной только для членов августейшей
фамилии. Александр III это распоряжение ещё
официально не подтвердил, но и протестов из
министерства двора пока не поступало.
Желание президента общества закон.
Колюбакин велел оповестить действительных
членов и почётных гостей, что фуршет будет