Город

* * *

Команда медиков, в составе которой был молодой специалист, закончивший институт в прошлом году, Артур Норенко, наряду с командой спасателей, была одной из первых прибывших на место крушения электрички, случившегося всего в нескольких километрах от Новосибирска.

Глядя на то, во что превратились вагоны, невозможно было поверить в то, что в этой мясорубке кому-нибудь посчастливилось выжить, но, тем не менее, спасатели, как и медики, не привыкли терять надежны на чудо до самого последнего.

Артур едва мог совладать с дрожью нервного возбуждения, шагая к деформированным вагонам, в беспорядке разбросанным по железнодорожной насыпи — до этого ему ещё не приходилось бывать на месте столь крупной аварии, от того чувства, нахлынувшие на него в этот момент, были чрезвычайно яркими.

Сам он вряд ли признался бы себе в этом, но именно острота ощущений, а не помощь ближнему стаяла на первом месте при выборе его теперешней профессии.

Первым, но далеко не единственным, потрясением этого неспокойного дня был труп, на который он наткнулся совершенно случайно.

Поначалу он даже не понял что это такое, и только приглядевшись повнимательней, угадал в контуре, глубоко вдавленном в землю, наряду с битым стеклом и всевозможным хламом, человеческое тело. Должно быть, во время крушения несчастного выбросило из окна, а затем по его телу, словно асфальтовый каток, прокатилась многотонная железная громадина, превратив его в нечто плоское, трудно узнаваемое, более всего напоминающее кучу тряпья. Конечно, проще было уверить себя в том, что это действительно лишь мусор, придавленный к земле — так было бы намного легче, но Артур не мог оторваться от этого жуткого зрелища, впитывая его каждой своей клеточкой, до тех пор, пока его не замутило. Но даже тогда он присев на корточки продолжал глазеть на грязный бугристый контур, в который превратилась голова и тело несчастного раздавленного о гравийную насыпь. Едва сдерживая рвотные позывы Артур всё же не упустил из вида тот факт, что крови ни вокруг, ни на самом пострадавшем не было. Всё что он заметил — что-то чёрное и вязкое на вид, чем-то напоминающее растопленный гудрон.

Артур не видел смысла в том, чтобы проверять пульс у несчастного. От одной лишь только мысли о том, что ему придётся прикоснуться к этому, ему становилось совсем худо.

Он уже твёрдо заверил себя в том, что этот человек мёртв — мертвее просто не бывает, и именно тогда тело, распростёртое у его ног, совершило плавное волнообразное движение. Этого оказалось достаточно для того, чтобы Артур, и без того едва сдерживающий рвоту, полностью потерял контроль над своим желудком. Он даже не успел отвернуться в сторону, и мутный стремительный поток вырвался из его рта, орошая собой мертвеца.

Немного придя в себя, он ещё раз внимательно осмотрел изувеченное тело, но оно больше не двигалось. Артур понимал, что такого просто не может быть. Он с трудом допускал то, что то, что он видел было запоздалой посмертной судорогой, но, скорее всего, это было всего лишь воспалённое воображение.

Именно последняя мысль заставила его подняться и двинуться прочь он расплющенного тела, пока его вновь не посетило очередное пугающее видение.

Сделав ещё несколько нетвёрдых шагов, Артур достиг смятого в гармошку пассажирского вагона, перевёрнутого на бок.

Заглянув через развороченный выход в тамбур в купе, деформированное до неузнаваемости, Артур безо всякой надежды на положительный результат громко и отчётливо произнёс:

— Здесь есть выжившие? Кому-то нужна медицинская помощь?

Когда Артур уже хотел было пойти дальше, для того чтобы осмотреть ещё один вагон, рядом с ним, буквально в полуметре, что-то зашипело.

От неожиданности Артур стремительно отпрянул назад, ударившись головой о провисший железный лист. Он даже не почувствовал боли напряжённо вглядываясь в темноту вагона, готовый в любой миг броситься наутёк.

Когда глаза немного пообвыкли, он смог рассмотреть человека.

Если бы Артур сделал вперёд ещё хотя бы один шаг, то наверняка на него наступил, и даже не осознал этого.

Ничего удивительного в том, что Артур не заметил его сразу, не было — тело мужчины было крепко зажато перекрученными стальными конструкциями.

— Здесь выживший! Его здорово зажало. Требуется помощь спасателей! — прокричал Артур, повернувшись к ребятам из службы спасения.

Убедившись в том, что его призыв услышали и несколько спасателей уже поспешили к нему, Артур вернулся к пострадавшему, торопливо склонившись над его телом.

И вновь он увидел на лице несчастного уже знакомое вещество, напоминающее расплавленный гудрон. Единственным возможным объяснением появления этой жидкости уже на втором теле, для Артура могло быть то, что кто-то перевозил в купе емкость с неизвестной субстанцией, растёкшуюся по вагону в момент крушения.

Осматривая несчастного, Артур с трудом верил собственным глазам, убеждавших его в том, что месиво, в которое превратилось тело мужчины всё ещё способно удерживать в себе жизнь. Но как бы жутко не выглядела травма, полученная пострадавшим, одно Артур знал наверняка — этот человек должен был испытывать невероятную боль.

Пока спасатели спешили к ним, Алексей решил задать несколько вопросов, которые помогли бы ему сориентироваться в самочувствии пострадавшего.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Алексей.

Этот вопрос спаял первым из числа тех, что пришли в данное мгновение ему в голову. И лишь, после того как он прозвучал в раскалённом полуденном воздухе, Артур, глядя на раздавленное изломанное тело, осознал, насколько этот вопрос оказался дежурным, неискренним, лживым и просто глупым.

Мужчина издал протяжный вой до предела пропитанный нечеловеческим страданием, тем самым недвусмысленно ответив на поставленный Артуром вопрос.

Похоже, дела были совсем плохи, и Артуру требовалось как можно скорее ввести пострадавшему укол мощнейшего обезболивающего, для того чтобы тот не умер от болевого шока.

В подтверждение его опасений мужчина, не прекращая завывать, стал извиваться всем своим изломанным телом, как одержимый.

— Потерпите, — уговаривал его Алексей, торопливо подготавливая шприц для внутривенной инъекции. — Сейчас я вколю вам болеутоляющее, и вам станет значительно легче.

Однако даже после введения препарата мужчина не угомонился, продолжая извиваться всем своим сдавленным телом, тем самым, напугав Артура осознавшего то, что обезболивающее совершенно не подействовало.

— Да успокойтесь же вы! Так вы причините себе ещё больший вред! — в отчаянии прокричал Артур.

В момент очередного приступа кожа и мышцы раздробленной в районе плеча руки мужчины не выдержала и лопнула.

Теперь он безостановочно размахивал обрубком руки с такой невероятной скоростью, что Артуру казалось, будто сейчас руки просто невидно, как, например, крыльев у какого-нибудь летящего насекомого.

Поскольку крови не было, Артур, забыв обо всём, чему его учили несколько лет в мед институте, даже не наложил плотный жгут на неугомонный обрубок руки.

Откуда-то из лабиринта, образованного рассыпанными в абсолютном беспорядке вагонами донёсся чей-то возбуждённый голос возвещавший о том, что он нашёл ещё одного раненого, а вслед за этим удивлённый возглас и невнятное бормотание из которого можно было понять, что там кто-то кого-то укусил, но Артур, без остатка поглощённый жутким зрелищем, развернувшимся подле него, просто этого не услышал.

В этот момент подоспели спасатели, оттеснив Артура в сторону.

В ход пошли мощные ножницы по металлу, с помощь которых спасатели обрезали всё то, что мешало доступу к зажатому телу. Затем сыпля яркими искрами, заработала «болгарка», которая позволяла освободить тело пострадавшего, не причинив ему новых болезненных травм.

Работа продвигалась быстро, слаженно и вскоре верхняя часть туловища мужчины была освобождена.

Только после того как в сторону убрали кусок металла, сдавливающий грудь мужчины, выяснилось насколько сильно он был травмирован — его грудная клетка была не только расплющена, но ещё и пробита в нескольких местах стальной арматурой.