Город

— Здорово они его, — громко произнёс Максим, обращаясь к сослуживцам, а затем как бы невзначай поинтересовался. — Ребята, кого ещё покусали?

Ответом ему был всеобщий недовольный рокот мужских голосов проклинавших взбесившихся ублюдков. Похоже, что сегодня досталось всем. Единственным, но вместе с тем, весьма обнадеживающим для него исключением, был он сам.

Максим мрачно кивнул, а затем спокойно извлёк из карманов оба своих пистолета и методично, без лишней суеты, без малейшего сожаления, пулю за пулей выпустил обоймы прямиком в головы своих сослуживцев.

* * *

Чем дальше продвигался Аркадий вверх по проспекту Победы на своей девятке, тем явственнее для него становилась мысль о том, что, очевидно, он допустил ошибку в своих расчётах и выбрал не самую удачную дорогу для бегства из города.

Принимая во внимание то, что после неудачного столкновения с бордюром (или с другой стороны удачного, если брать в расчёт то, что, именно благодаря этому обстоятельству, ему удалось избежать, наверняка, смертельного лобового столкновения с автобусом), управление машиной теперь было весьма не простым делом, так как левое колесо теперь было под не параллельно правому, а под углом минимум в пятнадцать градусов и её постоянно тянуло вправо — их положение существенно осложнялось.

Без постоянной корректировки движения поворотом руля то в правую, то в левую сторону, автомобиль не мог проехать по прямой и пару метров. Траектория движения девятки сейчас напоминала зигзаги, так как вследствие появления значительного люфта, едва Аркадию удавалось выправить машину, как она тут же начинала сворачивать с курса в ту или иную сторону.

Теперь психи попадались группами по нескольку десятков сразу.

Пока Аркадию несказанно везло с тем, что практически все они ушли с проезжей части, и количество брошенных на дороге машин не смогло перекрыть многополосную дорогу центральной улицы города, однако после того как он, повторяя изгиб дороги, повернул на сорок градусов влево, то понял, что везение, наконец, его покинуло.

В глазах запестрило от такого неохватного количества народа, полностью запрудившего не только дорогу, но все тротуары, газоны и городскую площадь перед зданием городской администрации.

Нечто подобное Аркадий видел только единожды в день города, когда на ступеньках музыкальной школы смонтировали сцену, где выступали многие приглашенные звёзды российской эстрады. Но в противовес той людское массе излучавшей спокойствие и радость праздника, эта ничего кроме ненависти и злобы не распространяла.

Оставалось наедятся на то, что ему удастся улизнуть через один из проездов внутрь квартала расположенного по правую от него сторону.

Проехав ещё несколько метров в глубь этого страшного плотоядного чудовища, именуемого толпой, Аркадий пришел к неутешительному (и это ещё мягко сказано) выводу, о том, что никакого пути к отступлению через кварталы, увы, уже не существует. Там тоже всё пестрело от человеческих тел, и весь ужас состоял в том, что все они были одержимы.

Только сейчас он по настоящему осознал масштабы бедствия.

Судя по количеству психопатов собравшихся сейчас на проспекте, Аркадий пришёл к неутешительному выводу о том, что сейчас здесь присутствует едва ли не одна четвёртая часть от всего населения городка.

Это была довольно внушительная часть, против которой остальные три в предстоящей (а Аркадий в этом ничуть не сомневался) борьбе, вряд ли имели даже самые призрачные шансы на победу, так как не способны противопоставить абсолютно ничего их слепой ярости и необъяснимой живучести.

Только парализующий тело страх не давал Аркадию сил нажать на педаль тормоза и, немедленно развернув машину, умчаться в обратном направлении, где пока ещё было не так опасно. Именно страх перед тем чтобы сбросить скорость загонял его всё глубже и глубже в ловушку.

И именно в этот момент Светлана, наконец, подала признаки своего существования.

С заднего кресла послышался стон-всхлип.

Бросив испуганный взгляд в зеркало заднего вида Аркадий, увидел её мертвенно бледное лицо.

— Света, ты в порядке? — забеспокоился он. — Тебе не хорошо?

Она ничего ему не ответила и на этот раз, но он и сам видел, насколько ей было плохо. Похоже, что её вновь мутило.

Именно страх за неё и за их ребёнка вспыхнувший с новой силой, оказавшийся гораздо более сильным, чем ужас перед психопатами, на какое-то время полностью парализовавший его волю, заставил его резко остановиться, заскрежетав коробкой передач переключиться на заднюю скорость и рвануться назад.

Огромная толпа, устремившаяся к автомобилю, начала смыкаться прямо перед капотом их машины, как пасть хищника. Промедли Аркадий с этим хотя бы ещё одно мгновение, ловушка непременно захлопнулась бы, не дав им ни малейшего шанса из неё вырваться.

Одним из наиболее рьяных преследователей в этой пёстрой толпе был помятый гаишник на запястье, которого болтался полосатый жезл. И вообще, Аркадий только сейчас осознал, что среди людского многоцветия наводнившего утренний проспект было огромное количество милиционеров, которые действовали сообща со всеми остальными одержимыми.

Всё выглядело так, словно это они со Светланой были ненормальными и вследствие этого стали объектом всеобщей ненависти и преследования.

Намереваясь вернуться назад по прежней дороге, а затем выбраться из города через третий микрорайон, Аркадий, прилагая чудовищные усилия, для того чтобы удержать постоянно виляющую из стороны в сторону машину, ехал, оставляя за собой постоянно преследующую его огромную, кипучую живую волну из человеческих тел.

Он боялся того, что именно сейчас произойдёт что-то непоправимое: колесо, наконец, вовсе отвалится, или почти неуправляемая машина, уткнувшись в высокий бордюр, заглохнет и тогда им уж точно настанет конец.

Ничего из того, чего он так боялся, не произошло — случилось то, чего он не в силах был даже представить.

* * *

Именно в тот момент, когда он, через передние, автоматически распахнутые двери, выбрасывал из салона труп последнего из своих сослуживцев, из-за поворота в метрах двадцать от него показались первые, но далеко не последние, одержимые. То, что за ними в скором времени появятся другие, Максим нисколько не сомневался. Нужно было немедленно убираться отсюда и как можно скорее.

Уже привычным для него коротким путём, через двигатель, сэкономив несколько секунд необходимых для того, чтобы попасть к водительскому креслу, обходя автобус снаружи, Максим оказался за рулём.

Так как двигатель он не глушил, то машина пришла в движение почти мгновенно. В зеркала заднего вида Максим видел как безумцы, не смотря на очевидную бесполезность этого шага, тем не менее, преследовали автобус. Это наблюдение натолкнуло его на мысль о том, что в своём фанатичном упорстве они опасны настолько, что от них весьма тяжело будет найти спасение. Вероятнее всего, что такими стремительными темпами они инфицируют весь городок. Возможно, пока власти найдут способ это остановить, зараза сможет распространиться даже за пределы города и района, поэтому жизненно необходимо было найти оружие и надёжное укрытие. Если место где он сможет найти оружие и боеприпасы, он знал наверняка, то второй пункт плана вызывал у него большой вопрос: учитывая скорость распространения вируса, существует ли вообще такое безопасное место?

Вполне возможно, что ему совершенно не обязательно оседать в одном месте, а следует найти надёжную выносливую технику и переждать волнение, имея под собой колёса, для того чтобы в любой момент он смог покинуть опасное место и переместиться в менее опасный район?

Жизненный опыт, приобретённый Максимом этим утром, говорил ему о том, что автобусы, подобные тому в котором он сейчас ехал, в категорию безопасных не входили. Для того чтобы выжить, ему необходимо было отыскать что-то более мощное, чем просто автобус или грузовой транспорт.