Город

В самый последний миг незнакомцу чудом удалось избежать столкновения, вырулив на правую полосу движения, находящуюся в столь плачевном состоянии, что его машина загрохотала по бугристому, изуродованному бесчисленными выбоинами и трещинами, асфальту.

Разминувшись с девяткой, незнакомец на семёрке пронёсся дальше по улице, пытаясь найти спасение от ужаса там, откуда всего лишь несколько минут назад спешно ретировался Аркадий.

Аркадий внутренне содрогнулся, подумав о том, что их бегство из города могло закончиться едва начавшись.

Для того чтобы убедиться, что со Светланой всё нормально, он взглянул в зеркало заднего вида, но похоже, что этот она вообще не обратила внимание на этот эпизод, продолжая так же отрешенно сидеть на заднем сидении.

А их машина, стремительно набирая предельную скорость, неслась уже вдоль стены городского парка, проскочив за одно незримое мгновение пересечение с улицей Павлова. Аркадий даже не успел среагировать на этот поворот, продолжая своё движении, подсознательно страшась мысли хотя бы на мгновение погасить нарастающую скорость, казавшуюся ему единственным спасением в этом безумии охватившим их город. Несколько раз он бросал испуганные взгляды в зеркало заднего вида, отслеживая стремительно уменьшающуюся фигурку упыря, но даже это не могло его успокоить.

— Ну, как ты, Света? — поинтересовался он у супруги.

Но ему и на этот раз пришлось мириться с тем, что Светлана вновь оставила его вопрос без ответа.

По левую сторону от Аркадия размытым неясным пятном пронеслось чертово колесо, а затем и другие детские развлекательные аттракционы. Метров через семьдесят — восемьдесят истерично взвизгнув покрышками, автомобиль Аркадия повернул на улицу Строителей также пролегающей вдоль западной стороны городского парка.

Далее он намеревался повернуть на проспект Победы, в который упиралась эта улица, а затем покинуть город через старую трассу на Кемерово, но если бы он только знал, что колёса сами ведут его к самому центру зла, той точке, откуда всё это практически беспрепятственно начало стремительно распространяться по всему городу.

* * *

Автобус, то и дело сшибая людей, которые без малейшего страха бросались прямо под колёса, стремительно мчался по улице Строительной. В кресле водителя сидел сотрудник внутренних дел — Максим Канаев. Лицо его было бесстрастно, но за этим внешним фасадом из спокойствия, ни на одно мгновение не прекращалась умственная работа.

Глядя на то, что сейчас твориться снаружи, непосредственно участвуя в этом массовом безумии, внося в него свои корректировки, Максим ни на мгновение не приостанавливал лихорадочной работы мысли. Ни единожды в недалёком прошлом именно эта безукоризненная работа мозга помогала ему замести следы и выбраться из передряг связанных с его, мягко говоря, нетрадиционным хобби.

Сейчас же он пытался связать воедино все имеющиеся у него факты, для того чтобы увидеть картину происходящего в целом.

Массовое безумие. Беспорядки. Укусы. Кровь. Одержимость.

Здесь должна была быть какая-то связь и он, прилагая титанические усилия, пытался собрать все в чёткую логическую картинку.

После безумства и нападения Усанина первоначальная версия о наркоманах отменялась — здесь было что-то совершенно другое. Но что же?

Перед его мысленным взором пронеслась стремительная картинка, скорее даже карусель из образов составляющих сегодняшнее кровавое утро: лица, искаженные звериной яростью, неистребимые безумцы, странная разношерстная толпа нападающая на милицейский кордон, Усанин, израненный окровавленный и такой же обезумевший как и все оказавшиеся в это злополучное утро на городской площади…

Стоп!

Именно последний образ, чем-то насторожил Канаева. Похоже, он смог нащупать связь.

Усанин был укушен и неоднократно, Максим помнил те многочисленные равные раны на его теле, следы зубов — красные полукружья, будто нарисованные красными пунктирными линиями. Неужели укусы имели непосредственное отношение к одержимости? Какая-то инфекция или вирус, распространяющийся через укус, приводил людей в состояние крайнего бешенства?

Ну, конечно же! Как же раньше он не смог уловить эту очевидную связь.

А в следующий миг очередная внезапная догадка заставила похолодеть тело Максима:

Если он мыслит верно, то это означает, что те несколько человек находящиеся сейчас в салоне автобуса представляют собой настоящие, безотказные мины замедленного действия.

Внезапно из-за поворота огибающего парк Пушкина показалась заляпанная девятка на всех парах мчавшаяся в его сторону. В самый последний миг у Канаева родилась довольно «забавная» идея и лицо его вновь украсила страшная улыбка-оскал.

* * *

Выезжая на Строительную улицу, Аркадий и не подозревал о смертельной опасности поджидающей его именно здесь и в этот самый миг. Если бы он ехал не так быстро, то, вполне возможно, ничего этого и не произошло бы, но страх словно торопил его, неустанно нашептывая на ушко приказ ни в коем случае не отпускать педаль газа, для того чтобы он успел вовремя на встречу с роковой случайностью.

Прямо по середине дороги навстречу ему мчался ПАЗ.

Его радиаторная решётка была смята и перекрашена неровными мазками в бурый цвет поверх белого.

Аркадий вильнул вправо, но туда же переместился автобус, влево — и многотонная глыба, словно насмехаясь, в точности скопировав его маневры, сместилась в ту же сторону.

То, что незнакомец, сидящий за его рулём, не собирается уступать ему дорогу, Аркадий понял лишь в самый последний миг.

Полностью осознав опасность грозившую ему, его жене и их ребёнку за долю секунды до столкновения, Аркадий резко выкрутил руль влево и разминувшись в считанных миллиметрах с железным бампером автобуса вылетел на бордюрный камень. Машину здорово тряхнуло. От удара о высокий бордюр рама развала-схождения деформировалась, и когда Аркадий, совладал с бурей эмоций, нахлынувших на него, после того как ему чудом удалось избежать лобового столкновения, вновь продолжил движение, резина левого переднего колеса раздражающе завизжала от соприкосновения с корпусом.

Оставалось наедятся на то, что в результате трения о крыло шина не лопнет в самое ближайшее время, либо колесо не отвалится прямо на дороге, до того как они покинут город. Аркадий справедливо полагал, что сейчас главное вырваться из города и его окрестностей, и где-нибудь в стороне от дороги он спокойно может подремонтировать колесо, а если это невозможно, то, покинув автомобиль, они смогут продолжить путь и пешком.

* * *

Максим напряжённо осматривал улицу через заляпанное чёрной жидкостью лобовое стекло.

Здесь, в районе магазина «Юбилейный», расположенного почти в самом начале улицы Строительной, в отличии от широкого и людного проспекта, было тихо и безлюдно. Обнадёживало его и то, что здесь ещё не появились первые безумцы — значит, у него всё ещё оставался небольшой шанс, чтобы успеть осуществить задуманное.

Он бросил беглый взгляд в зеркало заднего вида, для того чтобы убедиться, что ситуация находится под контролем.

Пара парней находилась в жутком состоянии — на грани потери сознания. Это, как он уже успел убедиться, было очень дурным знаком.

В его распоряжении оставалась чуть больше минуты, и Максим понимал, что отпущенное ему время не стоит терять попусту.

Он остановил автобус и обочины в тот момент, когда один из его инфицированных пассажиров отключился и внимание остальных было приковано к сослуживцу.

К несчастному подсел сосед с параллельного кресла и начал трясти товарища в надежде привести того в чувства.

Максим легко перемахнул через двигатель, отделяющий его от салона, и поспешил к парню.

Даже мимолётный осмотр бесчувственного этого тела подтвердил его опасения — открытые участки тела были покрыты следами от укусов, по краям которых чернела странная, густая как смола, жидкость.