Страница 23 из 59
Шерлок выскочил из двери госпиталя и сразу же заметил выделяющиеся на обывательском фоне идеального кроя пальто и неизменный зонтик-трость. Обладатель этих элегантных предметов туалета спокойно стоит, безмятежно глядя вдаль. Младший Холмс на мгновение застывает, а затем решительно подходит к мужчине.
- Что ты здесь делаешь? Твой диетолог теперь принимает в Бартсе?
Майкрофт поворачивается, растягивает губы в чуть усталой улыбке, реагируя на шутку, а затем берёт в рот сигарету, неумело, но уверенно прикуривает. Шерлок удивлённо приподнимает брови. Случилось что-то действительно серьёзное.
- Гораздо интереснее, что ты здесь делаешь.
Мистер Британское Правительство затягивается, вынимает сигарету изо рта, не отрывая внимательного изучающего взгляда от лица брата.
- Состояние Мери Стоун стабильно-тяжёлое уже четыре дня, и за это время ты навестил её четыре раза. Что, в бессознательном состоянии тоже можно давать показания? – Майкрофт снова затягивается, но на этот раз Шерлок выхватывает сигарету из его пальцев, делает глубокую затяжку, отводя мгновенно посерьёзневший взгляд в сторону. Медленно выдыхает струю дыма, в несколько детском желании потянуть время.
- Какое тебе до этого дело? Нечем заняться, в мировой политике проблемы кончились? – на члена семьи всегда можно огрызнуться, когда не хочешь отвечать на вопрос. Или если не знаешь ответа…
- Слишком агрессивная реакция, даже для тебя. Сильные эмоции сложно контролировать, не так ли? И правда, забавно, как о многом говорит твой отказ отвечать?.. – мужчина не опускает мягкий, изучающий взгляд, чуть склонив голову на бок, снисходительно наблюдая, как младший Холмс вновь немного нервно затягивается. – Ты ведь знаешь, я забочусь о тебе.
- С Мери что-то не так? Она клептоманка, русский киллер, антихрист? Ты же наверняка собрал полное досье, но ничего не обнаружил, иначе не было бы этого разговора, – голубой взгляд направлен в яркое весеннее небо, на клубы белого дыма, тающие на ветру.
- Ты прав, совершенно обычная девушка. Никаких связей с преступным миром, сочувствия к террористам, смогла бы пройти проверку безопасности. Правда, знаешь, она покупает пиратские диски. – Шерлок с усмешкой переводит на брата глаза, и тот продолжает сразу посерьёзневшим тоном, больше не позволяя разорвать зрительный контакт. – Но меня беспокоят те метаморфозы, которые происходят с тобой. Да и всё ваше общение… Случайная встреча, необходимость проводить довольно много времени вместе, коктейль из привлекательности и беззащитности, умело подогретый опасностью… А как только ты чуть расслабился, подумав, что всё закончилось, – судьба снова сталкивает вас, одна затяжка после нескольких месяцев в завязке, и внезапно обретённое снова грубо отрывают, заставляя броситься в погоню. И, разумеется, ты спас её и, конечно, теперь не сможешь отпустить свой приз. Как маленький мальчик, бегущий по тёмной улице за грузовичком с мороженым. Но скажи, кто его ведёт?
Окурок, рассыпая яркие искры, описывает в воздухе дугу и падает на асфальт. Светло-серый взгляд ещё несколько долгих секунд не отрывается от тёмно-серых глаз, настолько похожих на его собственные, но при этом так сильно отличающихся, а затем Шерлок резко разворачивается и идёт прочь, только рука в чёрной перчатке взлетает в коротком прощальном жесте. Майкрофт молча смотрит брату вслед. Как ни старайся, но есть то, от чего невозможно защитить близких людей. Особенно подобного упрямца, который в придачу ко всему ещё и не желает, чтобы его защищали.
Из больницы меня забирает Молли. Она болтает какую-то милую чепуху, которая должна развлечь меня, собирает ту кучу конфет и шоколада, что натаскали мне девчонки, – если я всё это съем, диабет обеспечен, – упаковывает букеты, пока я медленно, немного неуверенно переодеваюсь в принесённые ею вещи.
- Готова? Такси уже ждёт.
Я молча смотрю на девушку, да она и не требует ответа, улыбается и чуть подталкивает меня к двери. Послушно выхожу из больницы, сажусь в ожидающий нас кэб. От меня в последнее время вообще никто ничего не требует – мне улыбаются, говорят только хорошее, все так искренне переживают… С тех пор как пришла в сознание, я вряд ли проговорила больше пары десятков слов, в основном просто глядя сквозь череду посетителей. Правда, когда приходил Джон, я с надеждой смотрела на него, но он пришёл один и нёс ту же жизнерадостную чушь, что и остальные.
Молли чудесная. Она распахивает шторы, открывает форточки, расставляет по вазам цветы, и вся квартира словно оживает, становится больше и ярче. И она подключает меня к уборке! Правда, это скорей имитация деятельности, чем реальная помощь, но я и этого от себя не ожидала.
Но больше всего я благодарна за то, что, когда воцаряется более-менее приемлемый порядок, Молли внимательно оглядывается, а затем абсолютно естественно тянется к вешалке со своим плащом.
- Давай не грусти тут. Завтра после работы зайду.
Не слушая возражений, сую ей в руки несколько коробок конфет, а затем, неожиданно для самой себя, крепко обнимаю.
- Спасибо тебе.
Она уходит, плетусь в спальню, по дороге скидывая одежду, затем облачаюсь в старую растянутую майку – самую уютную вещь на свете – и мешком валюсь на кровать. Занавес.
Я сплю, и во сне вновь ощущаю тот самый, заставляющий сильнее биться сердце, запах. Он окутывает меня спокойной защищённостью, вызывая на губах лёгкую улыбку. Терпкая свежесть – аромат усиливается, словно тот, в ком заключён весь смысл, находится рядом, и я даже чувствую, как что-то лёгкой лаской касается моего лица, поглаживает голову, волосы. Неосознанно подаюсь навстречу этому ощущению, чьи-то осторожные пальцы перебирают пряди, затем спускаются по щекам, обводят контур моих губ…
Протягиваю руку и накрываю ею чужую ладонь, плотнее прижимая её к своему лицу, стремясь поделиться нежностью несколько раз целую – рядом прерывисто вздыхают, но не отстраняются. Границы настолько размыты, сон это или реальность… не важно, важно лишь то, что он сейчас рядом со мной. Но недостаточно близко – и я мягко, но настойчиво тяну руку на себя. Он поддаётся, чувствую, как кровать прогибается под весом ещё одного тела, что-то большое и тёплое ложится рядом со мной, щеки касается чужое дыхание… Не открывая глаз, просто дышу им, растворяясь в этом ощущении, а затем чувствую какое-то движение – и почти невесомая мягкость губ легко дотрагивается до тонкой кожи одного века, второго, запуская по телу тёплые искорки мурашек… Сознание затопляет невыносимая нежность. Подаюсь вперёд, наощупь находя чужие губы, приникая к ним, упиваясь их мягкостью.
Первое время поцелуй почти невинный, мы оба неподвижны, однако и от этого по телу растекаются яркие горячие электрические разряды. Но постепенно становится мало, напряжение аккумулируется, заставляя приоткрывать рот, проскальзывать языком вдоль чужих губ, и получать ответные ласки, сближаясь всё сильнее, всё неотвратимее… Я провожу рукой по спине мужчины, ещё больше прижимая его к себе, ощущая гладкую ткань пиджака, затем ворот рубашки, и можно запустить ладонь в восхитительные дикие кудри, пропускать их сквозь пальцы и целоваться, целоваться так отчаянно, как будто от этого зависит твоя жизнь…
Теперь на смену нежности приходит страсть, я отрываюсь от желанных и жаждущих губ мужчины, начинаю покрывать поцелуями его подбородок, шею, чуть слышно мурлыча, упиваясь потрясающим запахом туалетной воды и кожи детектива, торопливо, не пропуская ни дюйма, опускаюсь к ключицам… Шерлок подчиняется моему напору, откидывается на спину, теперь мне удобно расстегнуть пуговицу пиджака, проскользнуть под него ладонями, разглаживая скользкую ткань рубашки… Вскоре и этого становится недостаточно, и я начинаю медленно, по одной, расстёгивать дорожку мелких пуговок, ластясь, покусывая и целуя открывающуюся грудь.
Небольшие твёрдые бугорочки сосков. Мягко обвожу языком один – сверху шумно выдыхают, и по спине прокатывается волна возбуждения. Я обхватываю ногами бёдра мужчины, ещё плотнее прижимаясь к нему жарко пульсирующим низом живота, не отрываясь от его сосков, лаская, облизывая, покусывая то один, то другой, чувствуя, как грудь от моих ласк вздымается всё чаще, а с выдохами начинают проскальзывать хриплые стоны.