Наша Маша

И судя по этим мыслям, умнею я не по дням, а по часам. Кто бы сказал мне еще позавчера, что я, стоя в нескольких сантиметрах от работающего Дэрила, чьи напряженные руки смотрятся так красиво, если стараться дышать через раз и не вспоминать ряды шампуней в супермаркете вместе с ножницами для волос на голове и станка для почти таких же длинных волос подмышками, буду думать не о горячем сексе, а о душе. Хотя ведь душ тоже можно вдвоем принимать. Хм, а интересная мысль…

- Че надо? – даже не оглядываясь, уточняет все же каким-то чудом заметивший мое присутствие Дэрил, и я надеюсь, что не по запаху: в конце концов, уж мылась я точно не так давно, как он.

- Я хочу сказать тебе спасибо, – лепечу я смущенно, наверное, совсем неправильно строя фразу на английском языке, но он и сам ведь не великий оратор. – Ты вчера спас меня. Спас и привел сюда. И был очень… добр ко мне. Ты очень хороший человек, Дэрил. Я сразу это увидела.

Осторожно перемещаюсь, стараясь оказаться в пределах его видимости, но он продолжает копать, не разгибаясь и, кажется, не слушая моей напыщенной речи, нагло стыренной у Бет, которая точно так же нахально скоммуниздила ее у Кэрол. Ну а чего? Если для того, чтобы подкатить к Диксону, нужно втирать ему о том, какой он хороший человек, то я только рада. Он ведь и правда хороший, добрый, всем помогающий и очень несчастный. Ему нужно всего лишь поверить в себя и в свои силы! И в то, что он точно познает всю радость любви и отношений со мной, находчивой. Ведь я сейчас как только не извращаюсь, чтобы найти подходящие слова для моей уже затянувшейся и все чаще прерывающейся русскими ругательствами и междометиями речи.

Дэрил вдруг разгибается, отбрасывает челку со лба и начинает осматривать меня с ног до головы задумчивым, тягучим взглядом. Его голубые глаза поднимаются все выше, а мое нежное тело под этой жуткой робой неумолимо краснеет от одной только мысли о том, что вот оно! Сейчас как схватит меня в охапку как поцелует! Я загоняю куда подальше мысль о том, что он может не любить все водные процедуры, включая чистку зубов, и даже глаза прикрываю, готовая к своему первому в жизни поцелую, ведь слюнявый язык Пашки на выпуском уж точно не считается! И плевать, что мы вообще-то у могилы оба находимся – всего за пару секунд Дэрил ловким движением выбрался из вырытой ямы, чтобы оказаться очень близко, совсем рядом… На всё плевать, кроме ожидания и плохо скрываемого торжества – и всего-то надо было речь о том, какой он хороший человек, затянуть на дольше!

Приподняв подбородок, я уже почти совсем закрываю глаза, но вдруг вижу протянутую ко мне руку. С лопатой. Дэрил раздраженно сует черенок инструмента в мою вспотевшую от волнения ладонь и кивает на могилу, переводя взгляд куда-то мне за спину. Он снова кивает, причем явно не мне, и делает шаг в сторону. С недоумением оглянувшись, я вижу Рика, махающего рукой и чего-то желающего от моего охотника. Так а мне что делать? Подержать лопату, пока они не поговорят? Ну что же, я, в принципе, не против. Мне не сложно. Дэрил, милый, да я ж ради тебя готовая тут хоть до обеда стоять статуей под названием «Машаблин с лопатой во всей красе»!

- Поглубже! – уже на ходу оглядывается на меня Дэрил, и сейчас его низкий, хрипловатый голос звучит почему-то совсем не эротично, а даже почти что издевательски.

Это что, получается, он смотрел на меня, совсем не мечтая слиться со мной в страстном танце любви прямо здесь и сейчас, а всего лишь прикидывая, справлюсь ли я с рытьем… могилы? Ой, мамочки! Вот теперь, когда я вдруг остаюсь здесь одна: на тюремном поле, рядом с другими могилами и наполовину вырытой ямой, с тяжелой лопатой в руках, становится жутковато. Взгляд тут же устремляется в сторону удаляющихся и совсем позабывших обо мне мужчин и переводится дальше. Туда, за ограду, где виднеются с трудом различимые отсюда, но все же заметно устрашающие фигуры ходячих. А что, если они сейчас соберутся толпой, налягут на хлипкую с виду сетку и сожрут меня? Эй! Людиии! Ау!

Тихо всхлипывая над ситуацией, в которой я оказалась, и уже ощущая новый приступ голода, я все же смиряюсь, осторожно слезая во влажноватую разрытую землю, приноравливаясь к ней лопатой. Что ж, пора вспомнить проведенные на даче дни и показать Дэрилу, что я не какая-то там белоручка! Что с такой хлипкой феечкой, как Бет, к примеру, только песни петь и можно, а вот такая здоровая – просто кровь с молоком – девушка, как я, не только выдающейся красотой и приятными для взгляда округлостями отличается, но еще и крайне полезна в быту!

От совсем непростых раскопок, которые я продолжаю, сцепив зубы и иногда вытирая рукавом пот со лба, отвлекает чей-то голос и появившаяся прямо перед носом рука. Благодарящий меня за помощь Рик помогает мне выбраться из кривоватой могилы, которую он счел вполне подходящей, и совсем не обращает внимания на шипение боли – мои нежные ладони уже покрылись мозолями. Быстро что-то.

Похороны проходят, как во сне. Я безумно устала: моя роба вся в грязи, как, наверное, и лицо, которое я так часто утирала в процессе работы, новые сапоги жмут, хочется помыться, покушать и устроиться уже где угодно, пусть даже в грязной камере, только в тишине и одиночестве. Хершел говорит какую-то речь, Рик с Дэрилом опускают замотанное в полотно тело Акселя в могилу, Кэрол заламывает пальцы, Глен косится на безучастную Мэгги, серьезный Карл держит на руках сестренку, а жмущаяся возле меня Бетти кривится от плача. Как будто кого близкого хоронит. Этот чувак вообще подкатить к ней собирался – ужас! Хотя странные взгляды, бросаемые на нее же сезоном позже Дэрилом, показались мне очень даже милыми. Теперь, правда, уже не кажутся! Пусть только попробует! Пусть на меня смотрит, и плевать, что я старше Бет всего на два года. Дэрил-то уж точно младше Акселя. Хм… надо будет поинтересоваться у него, сколько же ему лет на самом деле. И лучше всего поинтересоваться у Мэрла, тот охотней ответит. Кстати, где он?

Бет, которой я задала этот вопрос, шепчет, что Мэрл пока заперт в одной из камер, а Рик, закончив наблюдать за тем, как Дэрил с Гленом закапывают тело, приглашает всех в тюрьму. Где прямо посреди блока начинается совет на тему того, что теперь делать и как жить. А мне остается лишь жаться к стене, наконец, вспоминая, как все плохо: впереди война. Смерть Мэрла и куча страха.

Но, может быть, всего этого как-то можно избежать? Я ведь многое знаю наперед. Я ведь могу помочь информацией! Вот только послушают ли меня? Поверят ли?

====== 7. Быть Золушкой иль Доброй феей – простой вопрос ======

Мысли о том, как же лучше донести правду жизни до окружающих, и кто из них подходит для пробной беседы на эту тему, прерывает Кэрол, осторожно коснувшаяся моего плеча и тут же отдернувшая руку. Помнит, наверное, как я кричала ночью. Правильно, пусть отучивается от привычки трогать людей. Надо вообще всех их как-то отучить браться за руки, обниматься и все такое. Пусть придержат свои загребущие ручонки до того момента, как я покорю неприступного Дэрила. Который, даже не глядя на меня, уже успевает где-то скрыться.

- Поможешь? – завершает какую-то речь на английском, пока еще сложно воспринимаемом моим мозгом, Кэрол, и я машинально киваю, понимая, что планы на отдых придется отложить.

Как бы там ни было, каким бы чудом это не случилось, но я здесь. И, несмотря на надежды, что это всего лишь мой сон, рисковать мне нельзя. А потому нужно приноравливаться к новому распорядку жизни, что-то делая и становясь полезным членом этой группы. Дэрил должен оценить! Я уже начинаю мечтать о том, как спустя какой-нибудь там месяц стану самой лучшей кулинаркой, способной из ничего приготовить всё; идеальной медсестрой, справляющейся с любой болячкой; изумительным бойцом, за полчаса убивающим сразу сотню ходячих. Вот тогда-то все они и падут к моим ногам! Пожалуй, я не против начать с покорения кухни, тем более что кушать хочется сильно, а в процессе приготовления можно, исключительно в целях улучшения конечного продукта, изредка пробовать готовящееся блюдо.