Smoking gun

Вайолет дышала тяжело, с хрипотой. Горло саднило от морской воды и кашля. Еле переставляя ноги она взобралась по склону на утес, затем по незнакомому лугу прямиком до асфальтированной дороги, к единственному дому, путь к которому Вайолет сейчас помнила. Комья грязи и земли сыпались с холма вниз, к прибрежной полосе, девушка отирала щеки и лоб перепачканными руками.

Ее трясло, и трясло сильно. Зубы отбивали дробь, а тело сковывал холод. По всем правилам выживания надо было ворваться на территорию первого попавшегося дома и потребовать помощи у хозяев, но что-то ее останавливало, не давало этого сделать, приказывало двигаться дальше, следовать за ногами, несущими ее вперед.

Ночь окутывала коттеджи. Легкий туман тащился с океана, обволакивая холодные металические прутья заборов. Вайолет хотелось заплакать, настолько тяжело было двигаться. Подводила координация. Но нужно было идти вперед, продолжать путь. Нельзя было сдаваться.

Мрачные влажные крыши капотов легковушек, припаркованных на автостоянке у причала, отражали звездное небо, шумел океан, волны которого разметались на тысячи брызг в порту, задевая стенки пришвартованных лодок и судов.

Дом из красного кирпича по-прежнему гордо возвышался на Мейн Стрит сразу после цветочной лавки. На дверях каждого магазинчика висела заботливо прикрепленная табличка «ЗАКРЫТО».

Понимая, что ноги трясутся и больше не в состоянии поддерживать тело, чувствуя тошнотворный запах рыбы и едкий аромат соли, Вайолет навалилась на дверь видеопроката.

- Тревис! – барабанила та из последних сил. - Открой, пожалуйста! – речь была заторможенной, замедленной, губы не слушались.

Шли секунды, но никто не открывал. Не зажигался свет в окнах помещения, не слышны были мягкие шаги по скрипучему полу вдоль стеллажей с дисками и старыми пластинками. Вайолет тяжело дышала. Приложившись лбом к косяку девушка чувствовала, как медленно, но больно бьется сердце в груди. А затем все помутнело в глазах, Вайолет лишь успела сползти на бетонную площадку перед входом прежде, чем упасть на землю, потеряв сознание.

***

- … мы должны отвезти ее в больницу!

- Нельзя ни в какую больницу!

- Ты тупица! Ты идиот! Можешь врезать мне, но я официально это признаю!

- Не ори, не ори на меня!

Вайолет разлепила глаза. Первая вещь, которая попала в поле зрения, – пугающая безвкусная люстра в виде орла и узкое длинное окно в центре западной стены. Наркопритон! Точно, она попала к сектантам!

- … а если сотрясение? Переохлаждение? Что, сунем в ванную и порядок? Так что ли? – мужские голоса доносились из коридора. Вайолет приподнялась на постели, пытаясь узнать обстановку. Все ныло, и мерзли ноги. Ее тело было завернуто в кокон из твердого шерстяного пледа, пухового одеяла и белой простыни. Вайолет пошарила рукой под слоями постельного белья, с ужасом понимая, что она абсолютно голая.

- … я тебе еще раз повторяю, мы не можем ехать ни в какую больницу…

- Пол знает обо всем этом?

За узким большим окном небо казалось серым, предрассветным. Комната пребывала в нежно-фиолетовой дымке. Что произошло? Кто ее нашел? Сколько прошло времени? А вдруг все это ей лишь приснилось, и правда на самом деле гораздо ужаснее? Ведь карты, разложенные перед ней, не внушали больших надежд: она одна в незнакомой квартире, голая в чужой постели, а двое мужских голосов обсуждают на ее счет за дверью дальнейшие планы.

Справа на тумбочке пристроился стационарный телефон.

- «Надо позвонить кому-нибудь! Может, даже в полицию!» - смекнула Вайолет, но, попытка вытащить руку из-под одеял и дотянуться до трубки закончилась разбитым снежным шаром, стоящим рядом с телефонной базой. Вайолет зажмурилась. Стекло треснуло, и по деревянному полу разлилась блестящая мерцающая жидкость. Мужские голоса разом притихли, затем послышался топот ног, и двое парней влетели в комнату.

Вайолет ошарашенно уставилась на вошедших, подтягивая одеяло к горлу. И как она могла не узнать их голоса? Тревис нервно мял кожаную куртку, Тейт прижимал к задней части головы огромный пакет со льдом. Оба выглядели потрепанными, и оба глядели на девушку так, словно только что дозванивались в похоронное бюро. Их взгляды были настолько пронзительными, что Вайолет почувствовала себя голой, а затем слегка оттянула край пледа, заглянула под одеяла и нервно сглотнула, вспомнив о своем положении.

- Кто-нибудь объяснит мне, что происходит и почему я без одежды?

***

Тревис откопал в своем голубом ретро шкафу чистую длинную клетчатую рубашку, и теперь Вайолет могла не беспокоиться, что ненароком устроит пип-шоу для присутствующих.

- Где мы? – задала вопрос та, наблюдая за Тревисом, носившимся по помещению и распихивающим валявшиеся на полу вещи по ящикам. Тейт все не переставал в открытую глазеть на девушку, сохраняя молчание, попеременно прижимая пакет со льдом то к затылку, то к скуле. Вайолет смутилась.

- Над видеопрокатом. Это моя квартира, - оттарабанил Тревис, явно нервничая. – Ты помнишь, как ты здесь оказалась?

Вайолет натянула плед на ноги и нахмурилась.

- Сама пришла, ты… ты не открывал, а потом… - девушка втянула воздух, - а потом пустота.

- Мы нашли тебя у входа.

Вайолет потрогала свои волосы. Макушка сухая, а вот концы влажные и пахли водорослями.

- Сколько прошло времени?

Тревис издал нервный смешок, продолжая суетиться с одеждой.

- Смотря от чего считать. Если от момента твоего обморока у входа, то минут тридцать, не больше.

Вайолет протерла лоб. Голова ныла, и бил легкий озноб.

- Кто меня раздел?

Тревис уронил только что поднятые осколки снежного шара, Тейт, в эту секунду желавший было опереться о изножье незанятой рукой, промахнулся, еле удержав равновесие. Вайолет вскинула брови.

- Я пойду… пожалуй…н-наберу… тебе ванную, - промямлил Тревис, убираясь из спальни. Вайолет подняла пристыженный взгляд на Тейта.

Тейт обошел изножье и присел на край постели, сжимая рукой компресс. Его волосы примялись с одного боку, на светлых кудрях виднелась трава, земля и бурые мелкие капли. Правая скула покраснела. Красные глаза казались заплывшими, на щеках розовели пятна. Он плакал?

- Твое имя?

Вайолет нахмурилась.

- Что?

- Назови свое имя.

- В-Вайолет. Вайолет Хармон.

- А мое?

- Тейт. Лэнгдон.

- Где ты жила последние несколько недель?

Вайолет молчала, тупо глядя на джинсы юноши.

- Вай?

- Маяк на холме. Раньше он принадлежал твоему дяде.

- Какого цвета эти стены? – продолжил Тейт. Вайолет перевела отсутствующий взгляд.

- Темного.

- А мои волосы?

Вайолет продолжала изучать стену.

- Темные.

Тейт поддался головой вперед.

- Ты уверена?

Вайолет медленно перевела взгляд.

- Мне холодно.

- Тревис набирает ванную. Расскажи мне все, что ты помнишь, - его столь властный тон так разнился с его нынешним внешним обликом, что Вайолет терялась между «наорать от возмущения» и «задуматься над ответом на его вопрос». Вайолет сглотнула.

Что она помнила? И с какого момента должна вспоминать?

Теплое дыхание Тейта, жар его тела, легкая дрожь своего собственного, приятное томление внизу живота и нервный смех, который так сложно было контролировать… стоп. Вайолет, соберись! Что было дальше? Что произошло позже этой же ночью?

- Я помню океан, - сглотнув, заговорила девушка, все также продолжая глядеть на джинсовую ткань, - помню, удар о воду, помню… помню холод и как очнулась на берегу, а потом пыталась дозваться до Тревиса…

По движению скул Тейта и огромным, наполненным ужасом глазам Вайолет понимала, что что-то его пугало. Он замер, не двигался, казалось, выжидал. Ждала и Вайолет.

Внезапно Тейт подскочил с постели, отшвырнул пакет со льдом к плинтусу, - кусочки льда с треском пораскалывались – и вылетел из комнаты, протирая лицо ладонями. Жест был такой неожиданный и резкий, что Вайолет испугалась. Слезы закапали из глаз, и девушка опустилась на подушку, укрываясь одеялом. Ей было страшно. Она не понимала, что происходит, ее пугала всеобщая паника, бил озноб и казалось, что никто не хочет ей ничего объяснять.