Автор любовных романов - Девственница (ЛП)

Я попыталась отстраниться, но он не отпускал. Пот покрыл мою кожу за пару секунд, пока я пыталась подавить рвотный рефлекс из-за волосатых вишенок Алехандро.

— Меня мож выр, — пробормотала я, когда мой язык снова столкнулся с его терновым кустом.

— Да, помурлычь на них, — сказал Алехандро, снова прижимая мою голову вниз.

Мой желудок восстал против меня, «Маргарита» заревела с удвоенной силой, и в считанные секунды, мой желудок скрутили конвульсии, и я обнаружила, что меня вырвало на гениталии Алехандро, пока крик ужаса покинул его горло.

Я наблюдала, как тако, которые, как я думала, были превосходны, сейчас покрывали прекрасное одеяло и смешались с брокколи на коленях Алехандро.

— Что с тобой не так? — прокричал Алехандро, носясь по лофту, штаны собрались вокруг его лодыжек, член дергался, и яйца низко висели.

Я не ответила; мне не надо было отвечать. Что мне нужно было, так это выбраться к чертовой матери из его квартиры... и быстро. Не оглядываясь, я схватила свою сумочку, скользнула в туфли и выбежала через входную дверь.

В спешке я не заметила, что один из автопортретов его пениса лежал на полу, так что в разгар своего побега, я подлила масло в огонь и случайно пробила ногой одну из его маленьких картин, таща ее с собой весь путь вниз по лестнице и на улицу.

И только когда я поймала такси и назвала свой адрес, то воспользовалась возможностью, чтобы снять картину с ноги и убрать ее в сторону. Моя голова прижалась к окну такси, пока огни Нью-Йорка проносились мимо меня.

Я не думала о том, что произошло: как меня вырвало на интимные части парня со свидания, как волосы с его лобка застряли у меня в горле, или как я разрушила еще один шанс быть с парнем.

Поездка до дома была длиннее, чем обычно, спасибо движению, но как только я приехала, заплатила таксисту, схватила картину члена и пошла к своей квартире с тяжелым сердцем и легким животом.

В квартире было темно, поэтому я пошла прямо в свою комнату, понимая, что было довольно поздно. Должно быть, мы провели очень много времени в ресторане, раз уже так темно.

Опьянение прошло, теперь я была уже трезвой, спасибо тебе, тошнота, и была готова забраться в кровать.

Я включила свет и почти закричала во все горло, когда увидела, что Генри сидит на моей кровати с угрюмым выражением на лице.

— Генри, какого черта ты делаешь, сидя здесь, в темноте?

Его глаза вперились в меня, когда он поднял голову, и впервые с тех пор, как я его знаю, я видела, что он был зол на меня.

— Почему ты не сказала мне, куда идешь?

Дерьмо, я забыла телефон на работе и не написала ему, потому что торопилась убраться из офиса.

— Извини, Генри, я забыла телефон на работе.

— Ты знаешь, как я переживал? Что этот парень сделал что-то с тобой? У меня не было возможности связаться с тобой, Рози. Не было возможности проверить, как ты.

— Генри, я взрослая женщина и могу о себе позаботиться.

— Не в этом смысл, — ответил он строго и встал, проводя руками в волосах. — Я хочу убедиться, что ты в порядке, что никто не использует тебя.

— Не надо об этом переживать, — сказала я, бросая сумочку и картину на пол, подошла к своему шкафу и вытащила пижаму.

— Куда ты идешь? — спросил Генри, идя за мной.

— В ванную, переодеться и умыться. Ты не против? Или сначала мне нужно получить твое разрешение?

Он остановился в своем преследовании и спросил:

— В чем твоя проблема?

— В тебе, просто оставь меня в покое, Генри.

Я зашла в ванную и захлопнула за собой дверью, проверяя, что заперла ее, потому что, зная Генри, он мог и зайти.

Не торопясь, я умыла лицо, почистила зубы, приняла душ и переоделась в пару коротких шорт и большую футболку с американским флагом на ней, все это время воспроизводя инцидент с тошнотой в своей голове. Когда вытирала лицо, я думала, какой невозможной была моя удача. Это правда случилось сегодня со мной?

Случилось, и честно, это не была моя вина. Я была не единственной, кто тянул мою голову к его паху. Он заставлял меня; я предупредила его, но он не отступил. Может быть, хорошо, что меня стошнило на него, может быть, это реакция моего организма на его давление.

Я нанесла лосьон на лицо и начала хихикать от отсутствующего взгляда на лице Алехандро... его член мотался, пока он шел в ванную, чтобы привести себя в порядок. Это, вообще-то, было слегка комично. Если бы мне не было так стыдно, я бы прямо сейчас надрывала живот от смеха.

Удовлетворенная своим ночным ритуалом, я вышла из ванной и зашла в спальню, ожидая увидеть Генри, ждущего меня, но моя спальня была пуста, кроме маленькой книжки, которая лежала на ночном столике. Я подошла посмотреть на нее и увидела, что это была книга о сексе — маленький путеводитель по действу. Я открыла ее и увидела внутри записку от Генри.

Лав,

Подумал, это может помочь тебе в изучении. Если у тебя есть вопросы, не бойся спрашивать.

Люблю тебя,

Генри.

Меня накрыло чувство вины. Иногда Генри мог слишком сильно беспокоиться, но у него хорошие намерения. Делая глубокий вдох, я подавила свою упрямую гордость и вышла из спальни в комнату Генри, его свет был выключен, и он был повернут ко мне спиной.

— Генри? — спросила я, заходя внутрь. — Генри, мне жаль. У меня была плохая ночь, и я выместила это на тебе.

Без слов, Генри перевернулся в кровати и поднял одеяло, приглашая меня. Я приняла его приглашение и прижалась к его голой груди, что мне было не чуждо. В колледже, иногда я приходила в его спальню, чтобы прижаться, когда мне было одиноко, или был плохой день. Он гладил меня по волосам и тихо разговаривал со мной, пока я не засыпала; он не преминул воспользоваться тем же обращением сегодня.

— Что случилось? — спросил он, его голос теперь спокойный, а не злой.

— Даже не знаю, могу ли рассказать тебе — это слишком унизительно.

— Не может быть так плохо — я слышал, ты хихикала в ванной.

— Ты это слышал?

— Да, — ответил он, целуя меня в макушку. — Я шел проверить тебя и услышал, что ты хихикаешь, так что подумал, что ты в порядке.

— Не совсем в порядке, просто думала о том, какой до смешного безумной была моя ночь.

— Это имеет отношение к обнаженной картине нарисованного пениса в твоей комнате?

— О боже, я забыла об этом, — произнесла я, закрывая лицо. — Да, это связано с этим.

— Полагаю, Алехандро оказался не тем мужчиной, каким ты его представляла?

— Сначала он был таким. У нас был хороший ужин, и он не лгал, когда сказал, что эти тако потрясающие. Их «Маргарита» была еще лучше.

— Ты напилась? Ты была пьяной?

Его рука зарылась в мои волосы, помогая мне расслабиться у его груди.

— Да, я выпила лишь одну, она была очень крепкой. Я имею в виду, очень крепкой. Следующее, что поняла, я была в его лофте, смотрела на его искусство, которым были голые женщины всех форм и размеров. Я увидела столько видов сосков, что чувствую, что зависла на сосках сейчас, я должна увидеть все соски и изучить их.

— Как тебе мои соски? — пошутил Генри, надувая свою грудь.

— Ну, они не зеленые.

— Ты видела зеленые соски?

— Да, и зеленые вагины, но это кроме прочего. Итак, он говорит мне: «Хочешь посмотреть мои автопортреты?», — я подделала свой лучший испанский акцент, какой только могла, заставляя Генри хихикать. — Так что, конечно, так как я вежливый человек, то сказала: «да». Но, Генри, это были не автопортреты.

— Что это было? — спросил Генри, с любопытством.

— Это были портреты... его пениса.

Генри разразился глубоким смехом, и моя рука, которая лежала у него на животе, подрагивала, когда его тело сотрясалось от смеха.

— Не может быть, у него есть портреты своего пениса? Это тот, что на картине?

— Да, небольшая память о ночи. Я случайно наступила на нее и украла отвратительную вещь, пока пыталась сбежать из его квартиры так быстро, как могла.