Страница 24 из 43
***
Глен, как и договаривались, встречает меня на вокзале, едва над городом начинают сгущаться сумерки.
Болтая, мы минуем жилые районы и добираемся до лесной дороги. День пролетел очень быстро, я правильно сделал, что решился на этот побег от одиночества.
– Слушай, парень, а твое настроение и отсутствие Сойки в доме как-то связано с тем военным, что притащился сюда на днях?
Мужчина не смотрит на меня, но его слова бьют точно в цель.
– Ты поэтому такой кислый?
Не отвожу взгляда от дороги, пляшущей в свете фар, размышляя, стоит ли пытаться обмануть внимательного шофера. На стекло снаружи падают несколько слезинок дождя.
– Немного… – говорю правду. – Откуда ты знаешь про военного?
Глен пожимает плечами, будто я спросил про очевидное.
– Ваша избушка в стороне от всего жилого, туда не каждый найдет дорогу, так что у него особо не было вариантов: пришлось обратиться ко мне.
Усмехаюсь.
– Лучше бы ты отвез его подальше!
– В следующий раз так и сделаю, – поддерживает шутку мужчина. – Слушай, – его голос становится серьезным, – я вообще-то думал, что этот парень кузен твоей жены, но если это не так, гони его в шею!
– Не могу, – зачем-то говорю о сокровенном. – Он дорог Китнисс.
– А тебе должна быть дорога она! – перебивает Глен. – Ты, конечно, можешь и дальше сидеть и ждать у моря погоды, но я бы на твоем месте не сомневался: знаешь ли, свою женщину надо защищать! Вот, когда к моей Кэтти пристал один фраер…
Глен углубляется в рассказ о своей жизни, но я слушаю его только наполовину, прокручивая в голове совет, который он мне дал: свою женщину надо защищать. Китнисс моя женщина! Только знать бы еще, что я – ее мужчина.
***
Темнота становится все непроглядней, и меня слегка укачивает, не помогают даже беззаботные разговоры Глена. Погода совсем испортилась – упрямый ливень колотит по стеклу, а воздух стал зябким и колючим.
Мы едем, кажется, уже целую вечность, но дорога все не кончается. Неожиданно, громко чихнув и задергавшись, фургон замирает как вкопанный. Шофер забористо ругается, а моя дремота вмиг проходит.
– Что случилось? – спрашиваю я.
– А черт его знает! – бурчит Глен. – Щас посмотрим, вылезай!
Выхожу под проливной дождь следом за Гленом, и он открывает капот, натянув замасленные перчатки и заставив меня стоять рядом в качестве фонарного столба. Лицо заливает водой, мне приходится часто моргать, чтобы хоть что-то видеть.
– Посвети левее, – командует водитель.
Наклоняю фонарик, стараясь выполнить его просьбу.
– Да, вот так, нормально…
Минут двадцать он что-то крутит, дергает и чистит, пытаясь устранить поломку, а я беспомощно стою, с надеждой наблюдая за его действиями. Сумеречная прохлада щиплет кожу, а дождевая вода пропитала одежду, но я отгоняю от себя мысли о том, что Китнисс, вероятно, уже вернулась домой и обнаружила мое отсутствие.
Понимаю, что не могу помочь Глену, так стараюсь хотя бы не мешать, но нестерпимо хочется начать жаловаться: я нервничаю, ругая себя за то, что согласился на эту поездку.
– Твою ж мать! – подытоживает шофер, яростно стягивая перчатки. – Вероятно, накрылся двигатель. Приехали, парень!
Возмущенно выдыхаю. Нет, нет, нет!
Над нашими головами уже почти ночь, ливень не собирается прекращаться, но мне необходимо срочно вернуться к Китнисс. Она будет переживать. А я уже ревную.
– Далеко идти, если пешком? – спрашиваю я.
Глен что-то прикидывает в уме.
– Приехали бы скоренько, а если пешком да в темноте… час, не меньше.
Согласно киваю.
– Ты что, собираешься топать? – недоверчиво спрашивает мужчина.
– Мне очень нужно, – настаиваю я.
Глен качает головой.
– Закалеешь или увязнешь где-нибудь в грязи!
– Все нормально, – отмахиваюсь я. – Ты тут справишься сам?
Шофер пожимает плечами.
– От тебя все равно в ремонте помощи никакой, а мне не впервой: вызову по рации тягач, да и дело с концом.
Киваю.
– Хорошо, тогда я пошел.
Заглядываю в салон, чтобы забрать коробку с платьем для Китнисс, и, сжав ее в руках, ухожу в темноту.
Замерзаю почти сразу – я промок до нитки. Беспокойно верчу головой по сторонам – вокруг дикий лес, в котором я посторонний, однако упрямо бреду по дороге, слабо освещенной уже поднявшейся луной. Меня ждет Китнисс, и я даже думать не хочу о том, чтобы она ночевала в доме одна вместе с Хоторном.
Отзывы и кнопочка “нравится”?))
Не забываем быть активными))))
Звезды легко убираются в редактировании поста))
========== 07 ==========
Комментарий к 07
включена публичная бета!
заметили ошибку? сообщите мне об этом:)
Я давно потерял счет времени: кажется, что час пути, предсказанный Гленом, давно прошел. Дождь не заканчивается, поливая сверху сплошной стеной, а одежда, пропитанная влагой, будто потяжелела на несколько килограмм.
Упрямо иду вперед, хотя единственный источник света это луна над головой, чуть мутная в потоке капель, но неизменно освещающая мне путь, как маяк. С нетерпением жду последнего поворота дороги и вымученно улыбаюсь, когда впереди, наконец, появляется поляна, на дальней стороне которой стоит мой дом.
Озеро слева блестит, как рябое стекло, и слабо шумит трава, побеспокоенная ветром. С досадой понимаю, что в доме не горит ни одной лампы: я приближаюсь все ближе, но ни капли света изнутри – жилище погружено в спокойный сон.
Меня никто не ждет.
Между мной и домом остается всего несколько метров, когда я различаю белое пятно, приютившееся на крыльце и прижавшееся к перилам. Смахиваю частички дождя с ресниц и всматриваюсь, но не могу понять, что именно вижу. Неожиданно это что-то встает в человеческий рост, и теперь я безошибочно различаю Китнисс, укутавшуюся в одеяло. Она тоже видит меня и в то же мгновение бросается под проливной дождь. Порывы ветра путают ее вмиг намокшие распущенные пряди, но Китнисс бежит ко мне, не останавливаясь, и, к сожалению, мои ноги слишком устали, чтобы ускориться и помочь ей.
Она останавливается в паре шагов, брови озабоченно сдвинуты, в глазах застыла тревога. Китнисс обходит вокруг меня, осматривает все ли в порядке. Я поворачиваюсь следом за ней, пытаясь поймать обеспокоенный взгляд. Она замирает, убирая со своего лица мокрые волосы. Мое сердце учащенно бьется: Китнисс так близко, как не была уже давно. Стена дождя отделяет нас от всего мира. Ее грудь почти касается моей. Ее глаза смотрят прямо в мои. Всего сантиметры до ее губ. Коснуться их, почувствовать терпкий вкус… Она едва заметно покачивается в мою сторону, ее веки тяжелеют, прикрываясь… Мне отчаянно не хватает воздуха, и на секунду кажется, что Китнисс вот-вот меня поцелует. Но она отступает.
Китнисс хмурится, тяжело выдыхает, и я слышу это даже через шум дождя. Внезапно ее рука хватает меня за рукав куртки, и я позволяю Китнисс буквально тащить меня к дому. Крыльцо, крыша над головой – переход такой резкий, будто я ступаю в другую реальность.
Она скидывает с плеч мокрое одеяло, оставляя его темно-белой кучей валяться у ног. Распахивает дверь, затаскивая меня внутрь. Здесь тепло и сухо, а с меня стекает лужа. Жестами Китнисс требует сбросить куртку, я разуваюсь.
– Где ты был? – Гейл стоит в дверях гостиной в домашних штанах и мятой футболке. На его лице красное пятно, вероятно от подушки. Хоторн спал. Глупо улыбаюсь: они с Китнисс были не вместе.
Неожиданно ощущаю толчок в спину, оборачиваюсь: Китнисс кивает на лестницу.
«Пошли!».
Я подчиняюсь и иду следом, держа в руках коробку с подарком: Китнисс не обратила на нее никакого внимания. Еще бы: картон намок и скривился, а бант безжизненно свисает странным цветным куском материи. После каждого моего шага на лестнице остаются мокрые следы.
Пытаюсь войти в спальню, но Китнисс не пускает: пальцем указывает в сторону душевой.
– Ты тоже вымокла, и тебе надо согреться, – спорю я.
Она качает головой, снова показывая, куда мне идти. Вздыхаю, поднимая к груди коробку, чтобы объяснить Китнисс, что это подарок, однако она злится и, едва бросив взгляд, выхватывает ее из рук и швыряет на пол спальни чуть в стороне от двери.