Сладкая отрава

– Я, Альма Койн, Президент Тринадцатого дистрикта, – говорит женщина. – И я обращаюсь к каждому, кто готов бороться за свободу и чье сердце пылает надеждой. Присоединяйтесь к мятежникам! Отомстим за страдания Сойки-пересмешницы!

Снова огонь, знак сойки и темнота.

Я понимаю, что ролик закончился, ловлю на себе внимательный взгляд Сноу, но не знаю, как прокомментировать увиденное.

– Вы знали про Койн? – спрашиваю я, наконец.

– Да, Пит, – коротко отвечает Сноу через некоторое время. – Мы с Альмой старые приятели.

Я вопросительно смотрю на Президента, но он не добавляет к этому ничего. Решаю, что подробности о Президенте Тринадцатого я могу выяснить и позже, а сейчас куда важнее понять, почему в ролике не показали меня. Ведь если подумать, это был бы отличный шанс, чтобы выставить меня козлом отпущения. Так почему им не воспользовались?

– Они поддерживают легенду о несчастных влюбленных, – говорит Сноу, словно читая мои мысли.

– Почему? – глупо спрашиваю я.

– Надежда, Пит. Причина всегда одна: надежда, – как маленькому объясняет мне Президент. – Пока люди верят в вас и ваши чувства и пока существует возможность, что мисс Эвердин вернется к повстанцам, Тринадцатому выгодно умалчивать о некоторых фактах.

Растерянно перевожу взгляд с предмета на предмет и усиленно размышляю, пытаясь сложить в голове сложный пазл. Начать хотя бы с того, насколько однобоко изложены события в агит-ролике мятежников: будто это и не они вовсе взорвали гору, не они захватили территорию Второго, вынудив миротворцев вступить в бой. И Китнисс… Они рассчитывают, что люди будут жалеть Сойку, попавшую в плен, и еще больше жителей Дистриктов возьмутся за оружие, выступая за «благое дело».

Но что если пойти на опережение и сыграть «в переводного», обратив их же хитрость им во вред? История несчастных влюбленных, попавших в лапы безжалостного Сноу, конечно, трагична, но, я уверен, настоящей бомбой будет известие о том, что на самом-то деле Китнисс Эвердин и Пит Мелларк поддерживают Президента в его желании сохранить нынешнюю власть и устройство страны.

– Мы можем обвести их вокруг пальца, если запустим ролик со счастливыми мной и Китнисс, выступающими с призывом сложить оружие, – предлагаю я, и губы Сноу трогает легкая улыбка.

– Это великолепная идея, Пит, – говорит он. – Я не зря восхищался твоей способностью просчитать ходы соперника наперед…

Я слушаю и киваю. Чего уж там, мне приятно, что хоть кто-то хвалит меня, только веры в искренность Президента у меня по нулям. Заговаривает мне зубы, надеясь использовать в своих целях? Хорошо, в конце концов, пока у нас действительно общая цель – остановить кровопролитие. И до тех пор я буду делать вид, что не понимаю, насколько пусты его обещания, касающиеся меня.

– Полагаю, ты уже знаешь, как решить проблему с очевидным несогласием мисс Эвердин принимать участие в съемках? – спрашивает Сноу.

– Конечно, – уверенно отвечаю я, – считайте, что у меня в рукаве припрятан крапленый туз.

Президент выглядит довольным и отпускает меня, но я не тороплюсь уходить.

– Что насчет Игр? – задаю я один и тот же вопрос, уже который раз.

Сноу хмурится, покусывая губы, и долго думает над ответом.

– Если вам, мистер Мелларк, удастся остановить Революцию, я упраздню Игры, – наконец произносит он, и я чувствую, как в душе распускается надежда. Пусть слова Сноу бывают обманчивы, в данном случае надежда – это действительно все, что у меня есть.

Поздно вечером, когда я уже буквально ложусь в кровать, ко мне приходит Кларисса. Мы усаживаемся на кушетку в моей спальне, и я раздаю ей задания на следующий день.

– Утром первым делом найди Цинну – стилиста Китнисс. Она должна выглядеть очаровательной и свежей для съемок ролика.

– Это невозможно, Пит, – перебивает меня помощница.

– Почему? – недоумеваю я.

Отчего-то мне неуютно под внимательным взглядом Клариссы. Сегодня она ведет себя так, будто встревожена или… возбуждена. Только теперь до меня доходит, что я сижу перед ней в одних пижамных штанах, даже не надев майку. Впрочем, раньше ее это не волновало. Что изменилось?

Как бы невзначай тянусь к футболке, валяющейся на соседнем стуле, и натягиваю ее на себя.

– Так почему ты не можешь найти Цинну? – повторяю я свой вопрос, и моя помощница будто выходит из ступора, начиная тараторить:

– Он пропал почти сразу после выходки с платьем Китнисс на интервью! – Кларисса так сильно трясет головой, что ее розовые кудряшки смешно колышутся, подпрыгивая вверх-вниз. – Насколько я знаю, его больше никто не видел. Поговаривали об «особом распоряжении» самого Президента, но, как ты понимаешь, все осталось шито-крыто.

– И что тогда делать? – озадаченно говорю я. – Стилист нужен уже завтра!

– Может используем твоего собственного мастера. Как там ее звали? – задумчиво бормочет Кларисса.

– Порция, – подсказываю я. – Но нет, не думаю, что это хорошая идея…

Мне совершенно не хочется встречаться со своим прежним стилистом: хотя я ничего не имею лично против Порции, но она напоминает мне об Играх, а негативных воспоминаний мне в последнее время и так хватает с лихвой.

– Я могла бы тебя выручить, – предлагает моя помощница. – Нет ничего сложного в том, чтобы привести Сойку в божий вид. Тем более, что она от природы не уродина…

– Да, Китнисс красивая, – соглашаюсь я, но тут же одергиваю себя. Я видел ее сегодня: ничего красивого. Бледная, с острыми чертами лица. Ей далеко до красоты даже той же Клариссы, которая, несмотря на свой нелепый внешний вид типичной капитолийки, очень миленькая на лицо.

– Так что, я сама помогу Китнисс подготовиться к съемкам? – спрашивает помощница, и я соглашаюсь.

– Постарайся управиться побыстрее, – наставляю ее я.

Мы беседуем еще некоторое время, и уже почти в полночь Кларисса оставляет меня одного. Я забираюсь в постель, но сон не идет. Я раз за разом прокручиваю в голове сегодняшний день.

Я был наедине с Китнисс и не убил ее.

Она пыталась разыграть передо мной спектакль, притворившись нежно влюбленной, но я не поверил ни единому слову.

На теле Сойки осталась отметина, сделанная мной. Заслужила. И все-таки я не уверен, что оно того стоило. Горький осадок остался внутри, и я будто снова чувствую тошнотворный запах горелой кожи и слышу крики Китнисс, оглушающие меня.

Не знаю, сколько часов я валяюсь без сна, перекатываясь с места на место, но едва у меня получается заснуть, как кошмары любезно напоминают о себе. Противные и липкие реки крови; звонкие вопли Китнисс, проклинающей меня; боль от ломающихся конечностей и парализующий страх, вызванный ядом ос-убийц…

Я сажусь на кровати, широко распахнув глаза, но крик, рвущийся из моего горла, никак не затихает. Откидываюсь назад и вгрызаюсь зубами в подушку, отчего мои стенания переходят в тихий писк. Такими темпами я, и правда, скоро сойду с ума. Китнисс добьется своего – я просчитаюсь, и Сноу убьет меня, избавив Сойку от моего общества.

фанфик находится в разделе “Ждет критики”, и все отзывы награждаются подарочком :)

И не забывайте ставить плюсики - автор будет счастлив :)

========== Глава 17 ==========

Комментарий к Глава 17

включена публичная бета!

заметили ошибку? сообщите мне об этом:)

Солнечный луч игриво скользит по подушке рядом со мной. 3а окном уже позднее утро, а я все еще в постели, хотя практически не спал этой ночью.

Чувствую себя разбитым, болит голова, а сердце часто бьется от волнения. Сегодня воссоединятся несчастные влюбленные и, как в старые добрые времена, будут миловаться перед камерой.

Смогу ли я не сорваться? Каково это будет находиться рядом с той, которую я ненавижу, разыгрывая любовь? Скорее всего, стоит ограничиться парой нежных объятий и бросить несколько жарких взглядов. Людям хватит, а я, надеюсь, смогу это вынести. Еще ребенок… Жители дистриктов ведь уверены, что я и Китнисс женаты и ждем малыша. Противно и гадко! Мне что, следует погладить ее по животу и рассказать всем, как я безмерно счастлив?