У самой границы

— Они там у ручья стоят,- ответила Айно.- А давайте пойдем сейчас и пригласим!

— Давайте!

Они быстро спустились на землю и побежали к лесу.

На тропинке у Черного ручья Саше показалось, что кто-то их зовет. Айно и Славка тоже остановились и прислушались. Никого вокруг не было, но Саша мог сказать совершенно точно: кто-то за ними шел.

Глава 16

ЭТО ВРАГ!

Впереди уже завиднелась палатка геологов, когда Саша опять, теперь уже совершенно ясно, услыхал голос Аграфены Петровны.

— Айнюшка, Слава, детки! Да куда же вы так быстро? Слышите? Айно!..

По тропинке чуть ли не бегом догоняла их Аграфена Петровна.

Ребята остановились.

— Ну что ж вы, на грозу-то глядя? Домой, сейчас же домой! Фу… Всю дорогу гналась! Да если только Нюра узнает! — Аграфена Петровна неожиданно споткнулась и, не договорив, опустилась на землю. Ребята оторопело смотрели на нее. Саша первым опомнился и стал неловко помогать ей подняться. Айно и Славка подскочили с другой стороны и, поддерживая Петровну, попробовали поставить ее на ноги. Саша видел, что Славке, так же как и ему, не очень-то нравилось появление Аграфены Петровны.

Сделав шаг с помощью ребят, Петровна громко охнула и снова села на землю.

— Нет, не дойду, нога подвернулась…- забормотала она.- Бегите, ребятки, бегите…

— Аграфена Петровна, мы вам Сухомлинова позовем,- сказал Саша.

— Идите, дети, идите, я сама ему покричу…

— Нам его надо на праздник позвать!

— Ну вот я его и позову.

— Эх, Славка, вот мы дураки! — вспомнил вдруг Саша,- как же он на праздник пойдет, когда ему сегодня к начальнику надо.

— А может, он из-за грозы не пойдет к начальнику?- предположил Славка.

— Бегите, а то на вечер опоздаете. Пусть телегу за мной пришлют,- снова сказала Аграфена Петровна.

«Откуда она взялась на нашу голову?» — недружелюбно подумал Саша. Но ничего не поделаешь, надо было игти. Скорым шагом они направились к заставе, так и не пригласив геологов.

Отойдя немного, Саша подумал,, что не годится бросать Аграфену Петровну одну. «А что, если Сухомлинов уже ушел и в палатке никого нет?»

— Идите, я вас догоню! — крикнул Саша и повернул обратно.

Славка хотел было воспротивиться, но, увидев, что Айно, не останавливаясь, бежит к заставе, припустил вслед за ней.

Саша вернулся на старое место и в удивлении замер: там, где они оставили Аграфену Петровну, никого не было. Если бы его не озадачило это открытие, он бы заметил, как быстро сомкнулись за чьей-то спиной ветки черемухового куста и сквозь листву мелькнула защитная гимнастерка. Но Саша был. слишком занят своим открытием. Свернув с тропинки, он быстро пошел напрямик через лес к палатке геологов.

— Аркашенька, Аркаша…- послышался голос Аграфены Петровны,

Саша хотел было уже броситься к ней, но тут увидел, что Аграфена Петровна без всякого усилия подошла к дереву и опустилась на мох. В ту же минуту со стороны палатки показался Сухомлинов.

— Кто меня зовет? Аграфена Петровна, что с вами? — испуганно спросил он, выходя на прогалину.

В ту же минуту Саше показалось, что кто-то перебежал от дерева к дереву позади Сухомлинова. Но Саша не успел об этом подумать. Сухомлинов наклонился над Макашиной, бабка что-то прижала к своему рту и направила ему в лицо короткую, блеснувшую никелем трубку.

Раздался негромкий хлопок. Сухомлинов резко выпрямился, шагнул вперед, но тут же, судорожно хватая воротник руками, свалился на траву. Поспешно закрепив на своем лице какой-то намордник, бабка стала вытаскивать из его сумки все схемы и документы, которые он носил с собой. Саша едва удержался, чтобы не крикнуть. За спиной его треснула ветка. Бабка вскинула голову и настороженно посмотрела в его сторону. Саша похолодел и замер, притаившись за деревом.

Сложив схемы и карты в мешок из тонкой черной резины, бабка быстро пошла с полянки, пряча мешок в складках одежды.

Саша осторожно вышел и наклонился над Сухомлиновым. Сильный незнакомый запах ударил ему в нос, в горле запершило, на глазах выступили слезы.

Сухомлинов был в глубоком обмороке. Его загорелое лицо побледнело, около глаз проступили белые морщинки, стали заметнее волоски небритой бороды и усов.

Саше вдруг показалось, что геолог мертв, и ему стало так жутко, что он готов был вскочить и бежать как можно дальше от этого страшного места. Но, странное дело, Саша перестал чувствовать удушливый запах. Все тело его налилось какой-то непонятной тяжестью, голова закружилась, перед глазами быстро замелькали маленькие светлячки. Поняв вдруг, что он тоже вот-вот упадет, Саша рванулся и, шатаясь, придерживаясь за стволы деревьев, шаг за шагом пошел прочь с поляны Выбравшись на тропинку, он опустился на землю, откинулся назад и, прислонившись спиной к дереву, стал глубоко и часто дышать. И снова ему показалось, что кто-то промелькнул за кустами. В ту же минуту он увидел поднимавшуюся на каменистый пригорок бабку. Прихрамывая и опираясь на суковатую палку, она шла довольно быстро и, перевалив через каменистую вершину, скрывалась уже по ту сторону сопки.

Саша вскочил на ноги, спотыкаясь и пошатываясь, быстро пошел за нею, поднялся на бугор и совсем рядом увидел ее коричневый платок.

Саша узнал это место. Где-то здесь был муравейник, в котором она лечила свой ревматизм. Вот и три валуна на пригорке, и журчащий неподалеку ручей. Осторожно пройдя вперед, он увидел, что бабка опять стояла в муравейнике и, как будто ничего не произошло, растирала ноги. Выпрямившись, она отряхнула муравьев и вышла на дорогу. Саша перебежал расстояние до валуна возле дороги, подобрал тяжелый шершавый камень и, до боли сжав его в руке, стал ждать.

С громким шумом, как показалось ему, упал с валуна маленький камешек, где-то недалеко затарахтела телега, в ту же минуту чьи-то сильные горячие руки зажали ему рот и утащили за густой и широкий куст. Перед ним был дядя Андрей.

Саша чуть было не вскрикнул, но старший лейтенант быстрым движением снова закрыл ему рот и, кивнув кому-то в сторону муравейника, быстро и все так же бесшумно отвел Сашу в глубину леса.

— Дядя Андрей… Сухомлинов…- начал было Саша.

— Все знаю…- перебил его старший лейтенант и на мгновение прислушался, очевидно ожидая каких-то сигналов.

— Иди по этой тропинке,- сказал он Саше,- никуда не сворачивай, выйдешь на заставу. Смотри, никому ничего не говори. Пойдешь в комнату политпросветработы, сядешь с ребятами, как будто ничего не было. Спросят — скажешь, что Аграфену Петровну повезут в больницу. Все понял?

— Понял, дядя Андрей…

— Беги, до грозы успеешь,- сказал ему Лузгин и добавил: — Помни, Саша, никому ни слова…

Саша молча кивнул и быстро, стараясь не наступать на сучья, пошел по тропинке к заставе. Отойдя метров двести, он побежал, боясь, что гроза застанет его в лесу.

Странное и сложное чувство овладело им. Как будто с появлением дяди Андрея гора свалилась с плеч: теперь уж командиры знали все. Сухомлинова спасут, и никакой шпионке не удастся сделать свое черное дело. Но вместе с тем чувство пустоты и усталости все больше и больше охватывало его. Он шел, постепенно замедляя шаг, потом остановился, прислонился к дереву и, сдерживая слезы, несколько раз глубоко и тяжело вздохнул.

Он и сам не знал, что его так взволновало: то ли ему было жаль Сухомлинова, то ли он понимал, что своим присутствием едва не помешал пограничникам, которым надо было знать, куда Макашина спрячет прорезиненный мешок и где надо будет ждать нарушителя.

Саша недолюбливал Аграфену Петровну, но все-таки считал, что она по-настоящему свой человек. А оказалось, что рядом с ним ходила не Макашина — мать погибшего на заставе пограничника, а настоящая шпионка, которая не остановилась бы и перед убийством, лишь бы раздобыть карты и схемы. Теперь стало понятным, почему ее не взяли на остров, почему она решила убрать Тобика, который своим лаем оповещал всех, куда она пошла; стала понятной постоянная тревога командиров, частые отъезды дяди Андрея… А сегодня подполковник приказал Лаврову, чтобы винтовки чистили не больше чем по десять человек сразу. Хорошо, хоть пограничники обо всем знали и следили за ней. Но как они-то со Славкой проморгали!