Страница 33 из 70
— Я знаю! Я никогда об этом не думала. Мне никогда не приходило в голову, что у нее трудности с пониманием.
Я засмеялась.
— Видели бы вы меня, когда она впервые попросила ‘бебида’. Я понятия не имела, что она хочет. Я дала ей хлеб.
— ‘Бебида’? Просвети меня, на всякий случай. — подразнила она. Я любила Грейс. И почему Блейк не любил Грейс? Я не понимала.
— Питье, пойду, принесу спички.
Я остановилась прямо за дверью, случайно услышав телефонный разговор Райана. Он сплетничал с кем-то о Блейке. С Зазеном, предположила я. Он рассказывал, как Блейк кинул этого парня, Дрю Келли, этим утром, и о том, как они должны были найти инвесторов для нового отеля в Голливуде. Он пожаловался, что Блейк упустил мистера Келли. Я откашлялась, якобы прочистив горло, и прошла мимо него. Я хотела, чтобы он знал, что я слышала. Мудак. Разве друг так поступает? Возможно, он пытался продвинуться по службе. Я точно не знала, какие у него с Холденом отношения, но у меня было очень сильное предчувствие, что пост генерального директора – это предел его мечтаний. Да кто-нибудь в этом Богом забытом городе вообще знает, насколько важна семья?
Райан смотрел на меня с отвращением, когда я с важным видом прошла мимо него. О, Господи, ей было всего лишь три года. Я достала спички и пообещала Веронике и Мишель, что мы принесем им по кусочку торта. Они не могли покинуть стойку регистрации, но у них были подарки для Пи, и они хотели их ей подарить.
Ни для кого не было сюрпризом, что Фарра осталась ровно настолько, чтобы подождать, пока Пи откроет коробку с красивой фарфоровой куклой. Какого черта она должна была делать со стеклянной куклой? Фарра ахнула, когда Пи попыталась вытащить хрупкую куклу из элегантной коробки.
— Она не для игр. Ты можешь только смотреть на нее, — объяснила Фарра, возвышаясь над Пи. Она говорила громко и медленно. Серьезно? Мне пришлось уйти прочь, когда меня начало прорывать. Я буквально прикусила свою нижнюю губу, чтобы сдержаться и не сообщить ей, что ее дочь не глухая, и не тупая. Я была рада, что она уезжает. Ее было слишком много. Даже Пи посмотрела на нее так, будто она была безмозглой дурой.
— Вы, должно быть, были под кайфом, — спросила я Блейка, в то время как Снежная Королева погладила Пи по голове и ушла, — Стойте там, вы разрушаете мою ауру.
— Просто для сведения, я сохранил эту повязку для глаз. Перестань думать, что ты все обо мне знаешь.
— Как угодно, ой, она открывает мой подарок! Пойдемте, — я направила его, стараясь вовлечь Блейка в происходящее. Первый из моих подарков был от всего сердца. Именно его она открыла первым. Это была половинка сердца на серебряной цепочке, и она почти подходила к моей половинке. Пи сложила губки в эту милую маленькую букву О. Она была больше взволнована моим тридцатидолларовым медальоном, чем той дорогущей великолепной куклой, к которой не могла прикоснуться. Я присела на корточки и потянула свой медальон, висевший на шее.
— Смотли, подходят, — улыбнулась она, приложив свою половинку к моей. Они подходили. Половинки сходились безупречно, кроме нижнего края. Да и неважно, если бы они не сходились. Для меня эти половинки идеально подходили друг другу. Как и мы с Пи, не важно, кто какого происхождения. Мы подходили друг другу.
Мой следующий подарок стал большим хитом. Ну, это был подарок от Блейка.
— От папочки, — сказала Грейс, прочитав открытку. Блейк посмотрел на меня, сначала удивленно, а потом виновато.
— Не переживайте, я вас прикрыла, — подмигнула я. Я не думала, что это будет кокетливое подмигивание. Я имела в виду «я умница, а ты облажался». Но то, как смягчился его взгляд, и его улыбка сказали мне, что он понял это совсем по-другому. Блин.
— Спасибо, — сказал он, поворачиваясь обратно к Пи. Она встала на стул и разорвала подарочную бумагу с Черепашками Нинзя, бросая ее на пол. Ей нравились мультики для мальчишек. Ну что я могу сказать? — Что это? — прошептал он.
Я не обратила на него внимания и снова увидела, как она радостно произнесла О. Один ноль. Пи вытащила первый пистолет Нёрф, а потом еще три. Как раз для меня, Блейка, Грейс и Пи.
— Правда? Я не понял, — спросил Блейк. Тот факт, что его дочь потеряла всякий интерес к празднику, торту, остальным ее подаркам, не укладывался у него голове. Все что она хотела, это стрелять по всем из своего нового пистолета. Нам все же удалось разрезать торт, чтобы работники Зазена смогли вернуться к своим обязанностям.
— Ладно, Пи, давай. Мы с тобой против Микки и папы, — сказала Грейс, засовывая свой пистолет спереди за пояс джинс.
— Э, нет, у меня полно работы, — попытался отмазаться Блейк. Я выстрелила ему в лоб шестисантиметровым патроном. Выражение его лица стоило миллиона долларов. Он оставался ошеломлённым добрых десять секунд. Забудьте про миллион долларов; это было бесценно.
— Ты в меня выстрелила.
— Делжи, папочка. Ты можешь стлельнуть в нее тоже, — предложила Пи, протянув ему красный пистолет. Я хотела красный.
— Эй, предательница, — я топнула ногой. Она засмеялась и направила свой пистолет на меня. — Бегите! — закричала я, хватая Блейка за руку.
— Серьезно? Это же нелепо, — пожаловался он.
— Замолчите, давайте спрячемся за деревьями. — Мы нырнули за воображаемые пальмы, пока Грейс и Пи пригнулись перед воображаемым кустарником.
— Это глупо. Я не буду играть в копов и грабителей.
— Так это же хорошо. Вы не плохой парень, вы марсианин.
— Что? — мне даже не нужно было поворачиваться, чтобы услышать замешательство, отчетливо сквозившее в его тоне.
— Просто будьте пришельцем. Ладно? Давайте, улизнем этим путем, — упрашивала я, присев за каменной стеной.
— Это смешно.
— Тише, пригнитесь, — громко прошептала я, притянув его ниже к полу. Я держала свой пистолет наготове, перемещаясь на цыпочках вокруг статуй и вымышленных деревьев. Блейк продолжал ныть, пока его мама не выпрыгнула и не напугала его до чертиков. И это тоже было бесценно. В этот раз на самом деле. Он закричал, как малолетний ребенок, сначала высоким, потом низким, потом снова высоким тоном. Бесценно. Я чуть не описалась. До сего дня я не уверена, что слышала, чтобы Пи смеялась так сильно. Всем было дико весело, кроме Блейка, конечно же.
Грейс нацелилась ему в голову и потребовала, чтобы он пошел.
— Мам, я не —
— Иди! — потребовала она, угрожая пистолетом.
Блейк осмотрелся вокруг, чтобы увидеть, не смотрел ли кто важный, прежде чем он сдался, подняв вверх руки. Мне удалось обойти незамеченной фонтан в виде статуи писающего херувимчика и Грейс.
— Бегите! — закричала я Блейку. Он посмотрел на меня, словно это было не возможно. Я кивнула ему, подгоняя, и он сорвался с места. Пи и Грейс стояли с поднятыми руками, пока я медленно отходила назад, за пределы видимости.
Следующий час прошел в необузданном веселье. Блейк вышел на тропу войны. Он смеялся – много. Несмотря на то, что он чуть больше нужного соперничал с трехлетним ребенком, мы веселились на всю катушку. Атмосфера между нами слегка накалилась, когда мы прятались за каменной стеной. Нам нужно было торопиться, и когда мы услышали шаги прямо над нами, мы пригнулись к земле. Ему не обязательно было падать на меня. В целом, мы были хорошей командой. Мне пришлось заставить его сдаться Пи, вызвав у него чувство вины. Слишком большое соперничество?
— Блейк, это ее день рождения. Позвольте ей поймать нас. Я устала.
— Что? Да ни за что. Смотри, мы можем прокрасться вокруг того ряда стульев, вокруг фонтана и окружим их со спины. Они нас не заметят. Мы поймаем их.
— О, Бог ты мой! Мы не будем выигрывать.
— Будем.
— Блейк, правда? Ей три года, и это ее день рождения. А теперь, давайте, пройдем этой стороной, чтобы она нас заметила.