Страница 106 из 117
— Почему три? Один для тебя?
— Нет, мой капарб остался на Арнарасте. Это для тебя. Ты говорила, что не помнишь, когда родилась, поэтому день рождения детей будет днем рождения моей семьи и моей жены. Согласна?
— Не знаю... У меня нет дня рождения! Мне нельзя.
— Глупости. Ты арнека, и тебе все можно. Подержите со щеночками деревце и думайте о нем, а я пока ямки вырою...
*
Малыш Ристел пытался ходить, держась за ее пальцы, и радостно гукал. Маленькая арнечка-сестричка Имрис негодовала, что брат уже ходит на двух ногах. Ползала следом и цеплялась за его рубашку, за ноги Ариш и хныкала.
Ариш слышала, как приехал фургон с Грегом. Закрылась в пустоте непробиваемого мысленного кокона. Это хорошо, что за ней послали Грега. Кто-нибудь типа Дора, кто бы пытался участливо утешить, был бы многим хуже. А Грегу наплевать.
Это поможет.
Она выдержит.
Крошка остановилась и закрыла глаза. Это всё чужое.
— Ариш, а может... — Вроаррист остался в дверях, пропуская Хорху.
Тетушка-волчица мельком взглянула на окаменевшую Ариш. Села на пол, заговорила с капризницей-Имрис.
— Нет. Я иду, — Ариш шагнула к Хорхе и посадила к ней на колени маленького. Кажется, онемели руки.
— Как ты согласилась на такое? — Вроар взял ее лицо в ладони. — Не хочешь остаться?
— Это моя работа. Не ходи за мной, — Крошка отстранилась, стараясь удержать в ладонях ощущение от сильных и царапучих пальчиков сына. Запомнить мышцами тяжесть ребенка, рвущегося бегать, но всё еще цепляющегося за ее руки и еще так нуждающегося в поддержке... Её память — это все, что у неё есть.
Всё кончилось.
— Я провожу тебя. К тому же, я должен встретить новых.
Вот ей это не нужно — видеть бывших нарушителей. Они могут учуять ее и понять... Как вовремя она уезжает!
Нет. Она не будет, не может говорить, сливаясь с ним душой. Чувствуя его заботу и искренний интерес, даже закрывшись сканом.
Самое время уходить. Она должна быть рада — избежит массы ненужных расспросов и встреч...
*
Грег заходил в фургон только взять еду и даже спал на козлах.
Вроар тихо сидел рядом всю дорогу. Почти у самой базы, молча, положил ей на колени дощечку с вырезанными личиками Имрис и Ристела.
Крошка отскочила, как зверь от открытого огня.
— Нет! Ты с ума сошёл! — скинула и зашипела, пряча руки. — Нельзя! И некуда. Мне некуда это прятать. Не надо.
Крошка была как на иголках. Держала вокруг себя панцирь изолирующего скана и совсем не шевелилась. Хотелось выть волком. Кажется, если бы арн дотронулся до неё, то она бы пружиной выстрелила сквозь крышу. Или разрыдалась. Нет! Лучше быть пустым местом!
На площадке перед шлюзом никого не было. Крошка выскочила из фургона, как болт, выстреленый из арбалета. Чуть не отбила ладонь о сенсор замка. Сориентировалась: арны на конюшне с гвардейцами, регент марширует из глубин базы в направлении шлюза. Удача.
Побежала по коридору, метров за сорок до регента перешла на строевой шаг, дернув губой: строевая выправка от арнеки должна смотреться дико.
Застыла, смотря на носки его сапог.
— По приказу Джи у тебя две свободные декады, — Крис замолчал, смотря вдаль. И куда там смотреть? Тоннель, в соответствиями с зонами давления и напряжения внутри гор, нерегулярно изгибался. За ее плечом был виден короткий участок до следующего поворота. А сканить регент не умел.
Крошка ждала.
— Работу принимаю, — регент скользнул взглядом по застывшему лицу арнеки и добавил: — В инкубаторной предупреждены, что ты придешь меняться.
Держа осанку и не поднимая глаз, Крошка мотнула головой, сделала шаг вбок, и понеслась на склад. В бездну инкубатор — это лишний час на базе! Нет, прочь! Долой! Домой!
На складе собрала контейнер с обедами, канистру с водой и выскочила к флаерам. В бездну арнов! Она поменяется сама. Шесть часов полета — будет чем заняться.
Поставила навигацию на автопилот — шесть часов свободы! Сняла ожерелье-ошейник, оставила вместе с одеждой на кресле и ушла в багажник. Легла на жесткий пол, бездумно заталкивая в себя еду. Уйти в безвременье трансформации. Плавать в пустоте прожитого, отринутого, ненужного... Раскрыться навстречу старому и стабильному. Арнеки никогда не было. Забыть, забыть. Заткнуть странную, рвущуюся пустоту. Она — Стив!
Она — гений перемен, мастер по отбрасыванию ненужных масок! Она... Нет, Стив! Стив ненавидит арнов! Вонючие, примитивные, назойливые... Наконец-то никто не будет её хватать руками, обтираться боками — как будто нельзя просто пройти мимо! Арны ужасны.
А эта бесконечная готовка еды! Она так и не научилась готовить. И хлеб у неё получался мягкий, но как только остывал, так сразу твердел, как резина. Можно было вывихнуть челюсть, пытаясь откусить хоть кусочек. И делай что хочешь! Но её лепешками только рыб и кормить. Хотя она делала всё именно так, как ей показала Хорха!
Хорха совершенно безумная — кормила её размолотыми костями.
— Нет, не выкидывай кости, а дай сюда. Я прожарю кости на углях, раскрошу, и ты будешь есть по ложечке.
— Зачем? — удивилась Ариш.
— Щеночки растут и им нужны кости.
— Да ведь... — Ариш тогда с выражением грохнула тарелкой о стол.
Они что, думают, что если съесть мясо, оно прямо куском приклеится к детям? Дикари! Но Хорха была непреклонна и Ариш «солила» костяным порошком еду до самых родов.
А гнусная Хорха заставила ее съесть обе плаценты! Мерзость! Пользуясь тем, что она была чуть ли не в истерике после родов. Маленькие... Постоянно общались с ней, были с ней эмоционально и физически едины... Ристел немного чувствовал, а Имрис совсем нет. Имрис и Ристел. Нет, без имен! Но с ними больше никто не сольется душой, не почувствует биополем и они забудут...
Крошка рыдала и понемногу менялась. Немножечко еще побудет в семье, хотя бы в памяти. В одиноком флаере. Совсем немного. Нигде и никогда ей не было так хорошо, как в стае. Волки, ласковые и внимательные. Всегда смотрели влюбленными глазами. Нельзя было пройти мимо, чтобы кто-нибудь не обнял, не погладил.
Нет, она — Стив. Он — Стив... И Стив ненавидит арнов! Воняющие псиной, с грубыми руками, которыми умеют так нежно... Ну и пусть!
Крошка плакала. Отплачется, пока никто не видит и не увидит!
А там её ждет Император.
Вечность с Императором.
Который жил с другой Крошкой весь этот год.
*
Стив, холодный и пустой внутри, словно андроид, обтерся кое-как арнечьей рубахой и натянул штаны. К себе дойти сойдет и так. Закроется, никому и в голову не придет удивляться, что на нем за шмотьё.
Поставил флаер и вызвал сервис — пускай уберут свинарник.
Нырнул в бесконечный коридор старой казармы, зажав ожерелье с крилодом в кулаке — скорее к себе!
Влетел, затормозил об стол, хлопнул рукой по сенсору:
— Джи, я вернулся!
Включился экран, загорелся значок сообщения от Императора. Открыл и отшатнулся, отброшенный пустотой.
Сел на тахту.
«Экзекутору. Отпуск — две декады. Будешь нужен, позову».
Не нужен!
Встал. Подавил острое желание шарахнуть креслом по экрану.
Швырнул ожерельем в стенку — посыпались мелкие детальки. Ничего, стюард подберет и отнесет крилод Императору.
Зашел в спальню.
Вернулся.
«Вернулся!»
Хорошо.
Вымылся, переоделся и улетел в Лакстор.
Глава 32. Ронах
Тянусь я жадными губами
Поймать прохладный вздох луны.
Себя мне не поднять руками,
А сердце спрятано у тьмы...
Глухая ночь мольбой невнятной
Пренебрежет и в этот раз.
Я вновь умолкну, понимая,
Что не судьба.
И тих мой глас...
(дневник шестой Крошки)
***
Болтаясь по верхнему Лакстору, Стив исследовал чувство неприкаянности и внутренней пустоты, поселившееся в нем от момента возвращения. Хотелось незаметно быть там, где люди, но люди раздражали. Бездумно скользил из одной головы в другую: может, наткнется на что интересное? Но встречные думали всякую чушь: вот побеждает в гонках — и ведущая программы шалеет от любви... Космический полет, исследование новой планеты, и... сногсшибательный вождь потеряных аборигенов выбирает её единственной подругой... Узор нового дизайна, запускаемого на фабрике покрытий для мебели... и соблазнительно бычья шея и ломовой торс грузчика из третьего цеха.