Вторжение

— Потом оттуда вышел один — с чубом таким, модным — и пошел, будто пьяный! Второй так и не вышел. А потом и за меня хотели взяться, но я не пустила никого. По телевидению сказали не впускать никого, я и не впускала!

Это мне было уже не интересно, так что я вернул ее к другой части рассказа:

— А что за люди народ собирали? Как выглядели, сколько их было?

Старушка сосредоточенно взялась за подбородок:

— Погодь, дай вспомнить… Припоминаю-припоминаю: трое их было, все в костюмах дорогих, пиджаках, как депутаты какие. Молодые, не старше сорока каждому. За главного у них лысый такой, я его где-то видела: не то депутат, не то еще кто-то. Важная птица, и зубы заговаривать может, точно гипнотизер. С ними несколько парней эдаких крепких тоже было: у одного автомат был — это точно помню. Я его, когда про документ спросила, он мне автомат показал. А что мне автомат? — она приложилась к своей кружке, и подвинула ко мне тарелку с печеньем:

— Угощайся, Дениска, угощайся!

Матвеич, внимательно слушавший монолог Антонины Ивановны, обратился ко мне:

— Какие соображения? Я так мыслю — местные организовались, правда, не понимаю, зачем людей собирать. Разве что в бомбоубежище.

Старушка закивала, а я пожал плечами — черт его знает, нужно разбираться. Главное — родители живы и, судя по всему, находятся под охраной. Хотя я и сомневался, что та «троица» стремилась помочь людям — скорее всего, преследовали какие-то свои цели. Нужно двигаться, выяснять, в чем дело и искать…

Пока я сидел в задумчивости, Антонина Ивановна обсуждала с моим почти миньоном последние новости: появление невиданных монстров. Они стали появляться то тут, то там по городу без какой-то видимой системы, и сразу нападали на людей. Как выяснилось, серьезной опасности эти недодемоны не представляли: двигались медленно, были вялыми и слабыми — один человек мог легко раскидать их пинками. Примерно через час после своего появления они подыхали. М-да, еще одна задачка на мою больную голову.

Уличная тишина неожиданно прервалась звуком работающего двигателя — и он медленно приближался. Я переглянулся с Матвеичем, и встал из-за стола:

— Пойду, посмотрю кто это.

Тот встал следом:

— Ежели что, мигом наверх!

Старушка, увидев наши решительные лица, засуетилась, не зная, что делать, а я вышел из квартиры, дверь которой тут же закрылась, и торопливо побежал вниз. Несмотря на всеобщую домофонизацию, этот дом был без магнитного запора, и мое мероприятие было довольно опасным: кто знает, что на уме у человека или людей, едущих в машине — спрятаться от них за металлической дверью подъезда, если что, не удастся. Спрятавшись в тени, я прислушался: звук двигателя был тяжелым, низким — я предположил, что это грузовик, и не ошибся: на улицу очень медленно завернул военный УРАЛ без номеров. Брезентовый верх закрывал от моих глаз то, что скрывалось под ним, но потянувшись к нему восстановившейся аурой, я ощутил семь человек внутри. От них исходило ощущение спокойствия и уверенности — никакой агрессии. Провожая транспорт взглядом, я разрывался между желанием броситься наперерез со своими вопросами, и чувством самосохранения — вдруг там целый грузовик профессиональных убийц?

Именно последняя мысль заставила меня криво усмехнуться, и все же покинуть свое убежище. Я показался водителю и сидящему рядом мужчине метров за тридцать, параллельно ощутив, что зона моего покрытия выросла примерно вдвое за эту сумасшедшую ночь — неплохая статистика!

На обоих была военная форма, пассажир сжимал в руках автомат Калашникова. Машина, и так следующая своим курсом с очень низкой скоростью, остановилась, и из фургона один за другим выпрыгнули пятеро мужиков — судя по повадкам и внешнему виду — профессиональных вояк. Все вооружены автоматами, пистолетами, а у одного в разгрузке еще и гранаты были в специальных кармашках. Он-то и пошел ко мне навстречу. Я молча ждал, что же будет дальше: появились они эффектно, спора нет.

Не дойдя до меня десяти метров, переговорщик остановился, опустив дуло автомата к земле:

— Здоров, боец! Кто такой? Откуда?

Я постарался дружелюбно улыбнуться:

— Здоров. Я тут живу, — я ткнул пальцем в дом за своей спиной, — вот вышел узнать, что вокруг происходит, а то телевизор не показывает нифига.

Это объяснение, видимо, мужика удовлетворило, поскольку он понимающе кивнул:

— Какие-то уроды подстанцию взорвали — так что ни у одного тебя телевизор не показывает. Только спутники еще худо-бедно работают. — он шагнул ближе:

— Я лейтенант Армии Спасения, Смоленский фронт, позывной — Филин, а это, — он окинул рукой машину и окружающих ее солдат, — мое отделение. Колесим по городу в поисках тех, кто хочет выжить.

Я кивнул, выгадывая время для раздумий: какая еще Армия? Какой еще фронт?

— И как вы их спасаете?

Вояка рассмеялся:

— Известно как: обеспечивая всем необходимым. Еда, пища, медикаменты. И самое главное — безопасность! Ни одна тварь не пробьется через нашу защиту!

Я скептически дернул бровью, но ничего не сказал: может, у них тут просто никого опасного, кроме тех недодемонов, не появлялся? Филин заметил мое недоверие, и решил уточнить:

— Сильные Демоны периодически появляются, но мы с ними справляемся, не сомневайся. Эту мелочь, — он сплюнул в сторону ближайшего дохлого монстра, — я даже в расчет не беру.

Я удивился:

— Ого! А как вы с ними боретесь?

Боец демонстративно поправил автомат на плече:

— Все так же — старыми проверенными методами! Плюс кое-какие новые наработки, — добавил он загадочно.

— Это уже наш второй рейд. Первый мы еще ночью сделали, но мало кто откликнулся — все боятся беспорядков, которые были. — он посмурнел:

— Да, многие погибли, — он покачал головой, вспоминая что-то, но тут же поднял на меня глаза:

— Вот чтобы этого не случалось впредь, наше командование организовало оборону. Центры — в военных частях: там и техника есть, и склады, и площади — одним словом есть, где развернуться. Именно там мы и организуем временные лагеря: помогаем друг другу, поддерживаем… Ну, как — не желаешь посмотреть? Если что-то не понравится, держать не будем, не боись!

Я пожал плечами:

— Ну, давайте посмотрим на ваш лагерь — только я вещи кое-какие заберу, хорошо?

Филин довольно кивнул:

— Документы обязательно возьми — у нас строгий учет. Если экскурсия понравится — заедем уже всерьез — заберем все остальное, что ты посчитаешь необходимым. Идет?

Я кивнул, и зашел в дом. Выглянув из полумрака подъезда, я несколько секунд наблюдал за группой — но они не предпринимали ничего криминального: начальник махнул рукой, и бойцы рассыпались по улице, разбегаясь по позициям, с которых будет удобно контролировать окрестности.

Вздохнув, я решил про себя, что в самом деле нужно посмотреть, чего они там придумали — тем более, как я подозреваю, именно у них находились мои родители.

Алексею Матвеевичу и Антонине Ивановне я сказал, что нужно посмотреть, как там у них дела обстоят, а уже после — если все будет в порядке — заберем и их. Тащить с собой пожилых людей я не мог — если старик доказал, что действительно на многое способен, то та старушка выглядела слишком хрупко, а оставлять ее одну я не мог. Так что выход один — я иду на разведку, а они дожидаются меня тут.

— Если я сегодня или завтра не появлюсь — тогда можно меня уже не ждать. Но я рассчитываю, что все будет в порядке — эти вояки не вызывают опасений — и управлюсь за сегодня.

Пожав руку Матвеичу и кивнув на прощание старушке, я вышел из дома. Рюкзак на плече, документы — в нем, так что двигаемся по плану.

Повинуясь жесту Филина, я запрыгнул в фургон, присоединившись к остальным бойцам его команды, и устроился на лавке у борта. Сидящий рядом солдат — подтянутый мужик лет сорока с лишним, протянул мне ладонь:

— Будем знакомы. Юрист. Это мой позывной.

Я с готовностью пожал его руку:

— Денис.

Прежде чем в транспорт вслед за мной залез лидер группы, остальные успели поздороваться и представиться. Филин дружелюбно усмехнулся: