Леший. Четвертые врата

Среди ночи, после проливного дождя ожидать кого-то на аллее глупо. Так думал Кондрат, выходя из парка и прогулочным шагом, двигаясь к своему дому. Но он ошибся. Парочка дюжих молодцов вводили в ворота больницы бледного человека, тот шел, чуть волоча ноги и шаркая ими по тротуару. Руки его были позади скованы слегка позвякивающей цепью с темными наручниками. Длинные одеяния висели на худом теле. Кондрат остановился, смотря на мрачную процессию. Человек остановился всего раз, посмотрел мимо Лешего диковатым взглядом. Конвоир ткнул его в спину рукой, тот покачнулся, и в этот момент посмотрел на Кондрата. "Чур, меня", - непроизвольно вылетело у последнего, и рука уж было потянулась перекреститься. Тощий мужичонка смотрел золотистыми глазами с тонкими полосами, на вытянутом лице можно было различить кошачьи черты. Конвоир глянул на Лешего подозрительно искоса и сильнее ткнул мужичка, тот усмехнулся совсем по-кошачьи: обнажив передние зубы с мелкими клыками, и вошел в приоткрытые двери психбольницы.

Кондрат выдохнул, опустил занесенную в крестном знамении руку, торопливо свернул под вторую арку, и, пройдя по аллее, повернул к своему дому. На детской площадке перед домом, разнося скрип по всему району, покачивались качели. В полутьме ночи было видно восседающую на ней тень человека. Кондрат хотел пройти мимо, но свернул и подошел к раскачивающемуся мужчине.

- Не спится, дядь Вась?

- Да как тут спать? - поднял голову мужичок пожилых лет с небритой мордой, но добрыми глазами, обремененными темными кругами. - Пенсия не скоро, бабка пилит. Всё забрала, ни копейки не дает. Веришь Кондрат, даже на пятьдесят грамм нет. Вот вышел покурить, думаю авось...

- Так только рассвет забрезжил, дядя Вася...

- Ну, рассвет - не рассвет, вон видишь, тебя встретил, - и он подмигнул. Так хорошо подмигнул, по-доброму. Кондрат полез в карман, достал мелочь и отсыпал старику с полтинник.

- Вот спасибо, вот помог, - заулыбался дядя Вася. - Слушай, ты шёл, там Машка за углом открыта?

- Не смотрел, дядь Вась. Сходи, может и открыта.

Мужичок бодренько спрыгнул с качели, та пронзительно скрипнула.

- Ну, давай, - махнул дядя Вася и направился к ларьку тети Маши.

Кондрат вздохнул, посмотрел ему вслед. В эту секунду, на улочку вырулила машина. Осветив Кондрата, она медленно проехала мимо и завернула к соседнему дому. В ночи Леший только успел заметить косые фары и услышал гремящий звук. Тачке явно уж давно пора было на покой и отдых, а не бренчать старыми запчастями по спящим районам.

"Не одному мне не спится", подумал Леший и направился к своему подъезду.

***

- Утро доброе, тетя Зина! - голос разлетелся по темной прихожей. Кондрат зевнул и потянулся. Бросил мимолётный взгляд на кухонные часы. Время близилось к обеду.

Полная женщина в ярком клетчатом переднике и цветастом платке на голове, выглянула из-за двери кухни.

- А ты во сколько вчера пришел? Я и не слыхала, - она вытерла руки о передник. Помнится, такой же был у мамы.

Мама.

Родителей уже давно не было. А тетя Зина была. Можно сказать, единственная родственница, проживающая у черта на куличках в захолустном домишке. Потому, когда Кондрат прибыл в поселок Севольное Яндырской области и заскочил в гости к тёте Зине, которую не видал с детства... пожилая женщина сидела на косой лавочке и тоскливым взглядом провожала заглянувшего на минутку племянника. Решение пришло быстрое, в течение двух минут. Кондрат наскоро скидал нехитрый скарб тётушки и перевез в свою холостяцкую, пыльную, но довольно большую четырехкомнатную квартиру - оставшуюся в наследство от родителей. За первый день проживания, пока Леший был на работе, тётушка привела в порядок всю квартиру и хлебосольно встретила племянника пирогами и борщом. С тех пор прошло полгода, а отношения Кондрата и тетушки не были ничем омрачены. Скорее мужчина даже радовался такому соседству. В доме чисто и прибрано, всегда приготовлено поесть, в то же время тетушка отличалась крайней культурой и цивилизованность. Никогда не лезла с расспросами и тем лишних не заводила. Приятная во всех отношениях пожилая женщина. Странное дело, называть тетю Зину старушкой, от роду которой исполнилось более шестидесяти, у Кондрата язык не поворачивался. Всегда подтянутая, в отглаженной чистой кофточке с накрахмаленным воротничком, и свободного покроя брюках. Когда-то еще отец рассказывал, что тетя Зина работала шофером на местной мебельной фабрике, после водителем тамошнего деревенского управы. С тех пор привычка носить брюки осталась.

- Заходи, Кодя. Я блины пекла. Тебе со сметаной или сгущенкой?

- И того и другого и можно без хлеба, - процитировал Леший.

Тетя Зина засмеялась открыто, по-родному.

- Лика звонила.

- Знаю, - кивнул Кондрат. - Она и мне вчера звонила. Просит Тайру забрать, снова.

Тетушка нахмурилась.

- Ты б её совсем забрал. Таскаете собаченьку как игрушку, туда-сюда. А ей один хозяин нужен.

- Заберу. Потом, - уклончиво ответил Кондрат.

Тайра, пожалуй, единственная тема, на которой тетя Зина настаивала. Женщина не то чтобы сильно любила собаку. Но чувство ответственности перед тем, кого приручили, у неё было воспитано со времён Советского Союза. И таскание "туда-сюда" живого существа её ответственность никаким образом не принимала. У собаки должен быть хозяин. Один. Тот, кто будет за неё отвечать. Стойкое, непоколебимое, убеждение.

Кондрат, конечно, с тетушкой был согласен. Но как-то... За Тайрой нужно смотреть, выгуливать, кормить и водить к ветеринару. Проделать это все в течение месяца-двух он еще как-то мог, но вот постоянно... Дело даже не в лени - в работе. Не хватало у него времени. А тетушка отвечать за их собаку не станет. Снова же принципы: "Ты хозяин - ты и занимайся псиной!".

- Поздно ты сегодня встал, - не спрашивая, а мимолетно подмечая, одновременно ставя на стол перед Кондратом тарелку с блинами, сказала тетушка.

- Выходной у меня сегодня, - не поднимая глаз, ответил Кондрат, понимая, что уйти на отдых среди недели, глупость. И тетя это прекрасно понимает.

Тетушка кивнула, открыла холодильник, достала оттуда баночку со сгущенкой и отлила в вазочку. Ни одного неудобного вопроса не последовало. Молодец, тётя! Выдержка военная. Ведь любопытно же, а молчит.

- Пойду я, - чмокнул женщину в щеку Кондрат, быстро запил, блины чаем и громко икнул.

Тетушка улыбнулась, потрепала Кондрату волосы. И только в глазах вдруг промелькнула некая настороженность.

- В душ и за Тайрой, - подмигнул Леший и вышел из кухни. Через минуту послушался шум воды. Женщина некоторое время постояла, прислушиваясь, убрала кружку в раковину. Вода шумела, Кондрат что-то напевал. Тетя Зина вытерла со стола, сняла передник, повешала его на стул и вышла из кухни. Через минуту хлопнула входная дверь.

***

- Совесть есть? Рейс через час!.. Ты обещал!.. Всегда знала о твоей безответственности!..

Голос Лики сипло пробивался сквозь шум воды. Кондрат фыркнул, одной рукой прижал аппарат к уху, второй закрутил вентиль крана и, взяв полотенце, начал вытирать голову.

- Ты чего там ещё и фыркаешь? Совсем обнаглел? Тайру забери!

- Сейчас! Оденусь и выезжаю! - натягивая трусы одной рукой, проворчал Кондрат.

- Он только выезжает, понимаешь ли! Да у меня вылет через час! Придурок! Открой дверь! Я сама её привезла!

- Сама так сама, - заворачивая торс в полотенце, беспрекословно согласился Кондрат и, почесав грудь, прошлепал мокрыми ногами к двери.

По дороге успел подметить, что в квартире установилась тишина.

- Тетя Зина! - позвал Леший. Та не отозвалась. "В магазин ушла", - подумал Кондрат и, провернув ручку английского замка, открыл дверь.

Ярость на лице Лики искажала природную красоту. Она без слов сунула в руки Кондрата поводок и пакет. После чего бегом спустилась по лестнице. Тайра гавкнула ей вслед явно без всякого сожаления.