Страница 16 из 28
Когда я власть народную возьму, —
отправлю в ссылку Аллу Пугачёву,
а Прохорова — прямиком в тюрьму.
Достану пистолет из-под подушки,
чтоб мир окрестный враз завоевать,
и будете, совки, есть печенюшки,
кефиром из бутылки запивать.
Давно у нас разрушена культура, —
людей не наберётся и на треть.
Вы слышали, как мы поём со ШнУром?
Вот только так и надо песни петь!
Дрянь — Шостакович, лучше — Дунаевский.
Закрою всех, взойдя на пьедестал.
Достал уже меня ваш Достоевский,
и Пушкин с Грибоедовым достал.
Устал терпеть насмешки, — недоноски! —
от всякой, понимаешь, мелюзги,
и с Фамусовым, то есть, с Кашпировским,
одним сеансом вправим вам мозги.
2013
***
Мир мой не измерить сантиметром,
не впихнуть его, — не сильтесь, — в рамки,
он один такой, прошитый ветром,
не запечатлённый на программке.
Солнечный, но пасмурный снаружи,
весь в порыве, но не безрассуден,
весь в себе, выслушивая душу,
весь в миру, приглядываясь к людям.
И хотя всегда под боком бездна,
не хватает воздуха и света,
я живу легко, хотя и бедно,
как и полагается поэту.
2013
БЕГУЩАЯ ПО ВОЛНАМ
Перемежая вымыслы и факты,
подобная мелькнувшим ночью снам,
жила-была, плыла по свету яхта,
бегущая по вспененным волнам.
И плавала она, куда хотела,
и приставала к диким берегам,
ложилась в дрейф и по волнам летела,
как чайка, непривычная к рукам.
И в паруса, поставленные косо,
впрягались ветры самых разных стран,
карабкались весёлые матросы
на мачты половчее обезьян.
Сквозь годы, не завися от погоды,
шла ходко, оставляя пенный след.
Завидовали яхте мореходы,
а рифы злобно скалились ей вслед.
Но вот её как будто ветром сдуло, —
исчезла, в порт приписки не пришла.
Так где ж она? Должно быть, утонула,
а, может быть, в легенду уплыла.
2013
***
Эпоха лишилась ведущих людей, —
их век суматошный угрохал.
Живём среди серых и тусклых идей,
и это, по-моему, плохо.
Сбиваясь ещё на возвышенный слог,
скорее, по старой привычке,
сжимаем культуры пустой коробок
и чиркаем стёртою спичкой.
2013
***
Плывёт над парком тишина.
Спокойствие в природе.
Нам вера в лучшее нужна,
и вот она приходит.
Стоит на тропке у рябин,
горящих алым цветом,
и никаких лихих годин,
утрат, печалей нету.
Её шептали имена
спасительные нежно...
И всем сомненьям — грош цена,
хоть осень неизбежна.
2013
2014
______________
***
Игорю Егикову
Ах, какая музыка
тихо зазвучала! —
разлучала с узами,
сердце облегчала,
будущее с давешним
обращая в веру,
перейдя от клавишей
в проводочки нервов.
Разлетались астрами
ноты от артиста,
даже небо пасмурное
стало золотистым.
Дням не быть унылыми
и не место скуке.
Собирайся с силами,
слушай эти звуки!
2014
РАДЗИНСКИЙ
Справиться ли с риском мне
разгадать секрет,
Эдварда Радзинского
написав портрет?
Вот он тихий, ласковый,
ни к кому вражды,
в зале статью барсовой
вгонит в дрожь ряды.
Лоб склонит над пьесою,
вроде — про любовь,
в вязь вплетя словесную
нашу жизнь и кровь.
Между строк, безадресно,
вечности стигмат
проступает каверзно
сквозь телеформат.
Антипод напыщенным,
смелости редут.
Тайной тропкой нищие
в дом к нему идут.
Строг к себе и к гениям,
не предавшись снам,
спрашивая с времени,
сострадая нам.
2014
***
Ушёл поэт, осталось то, что
ложилось в рифму и строку,
скрепляя будущее с прошлым,
между боями, на бегу.
Ещё журналов сохли гранки,
трактующие каждый стих,
спеша впихнуть в такие рамки,
где безопасен он и тих.
Но честен путь его недолгий, -
в стране, восславившей вождя,
самим собой он был и только,
мир в заблужденье не вводя.
2014
КУЛЬТ ЛИЧНОСТИ
За фразу о вожде, что он — не гений,
ушло в Гулаг немало поколений.
Как миг, мелькнули прошлые года,
культ личности не делся никуда.
2014
***
В. Новодворской
Скрипишь пером, творишь с добром,
доверившись листу бумаги,
чтобы потом и топором
не вырубили слов о благе.
Вот так напишешь целый том
свободы и искусства ради,
и загремишь, себе, в дурдом
или в Лефортово посадят.
2014
ВОЛШЕБНИК
Была открыта, как решебник,
жизнь, — каждый проблеск и изъян.
Сказали мне: «Да вы — волшебник!» —
две феи из недальних стран.
Настроил замков я воздушных,
вдохнул веселья в ход затей
среди к добру неравнодушных
и сердцем трепетных людей.
А чёрствым, злым и неуютным,
с душою жёсткой, как кирза,
я стаю птиц — сомнений смутных
послал, злость притушив в глазах.
Стёр поскорей, пока не поздно,
часть пятен с солнца и светил,
отмыл луну, отчистил звёзды
и в красках свет изобразил.
Но всё меняется, и глуше
звучит мотив из-подо льда.
Приходят в мир иные души,
и, как всегда, — не навсегда.
Всех сил не распылил покуда,
покамест не порвалась нить,
какое бы ещё вам чудо,
чтоб скрасить время, сотворить?