Страница 27 из 113
- Огромное, с деревянной, толстой оправой. Старое, по всей видимости. На раме еще была
написана повторяющаяся фраза, но я плохо знаю латынь. Что-то про огонь и воду.
- Сгорающий в Огне, в Воде возродится, – шепчет женщина, а я хмурюсь.
- Знаете, о чем идет речь?
- Верум.
- Кто?
- Верумское зеркало, – поясняет Джейсон на выдохе, – Зеркало Правды.
- Весьма интригующе. И почему оно так называется?
- Потому что отражение свое в нем видят только бездушные твари. Люди, у которых нет
души, проще говоря. Обычный, хороший человек в зеркале не отразится.
- Вообще?
- Вообще.
Я сглатываю и чувствую, как леденеют пальцы. Внезапно мне становится не по себе. Да, я
видел свое лицо неотчетливо, смазано. Но мой силуэт все же появился в зеркале.
Это навивает на плохие мысли, от которых перехватывает дыхание.
- Ты побледнел, – подмечает Норин Монфор, и неожиданно ее губы дрогают от едва
заметной улыбки. – Неужели Мэттью Нортон отразился в Веруме?
- Нет.
- Нет? Тогда что именно тебя так напугало, мальчик?
- Там... – Я встряхиваю головой и откашливаюсь. – Там отразилась Ари.
Миска неуклюже выпадает из рук старшей Монфор, и женщина пронзает меня таким
испепеляющим взглядом, что внутри все каменеет и покрывается трещинами.
- Ты ее видел? – Осипшим голосом спрашивает она, подаваясь вперед. – Видел Ари?
- Да.
- Что же ты молчал?
- Я рассказываю по порядку.
- Как она? – Норин прищуривает глаза и, поставив руки на стол, нависает надо мной, словно
огромная неприятность. – Она цела? С ней все в порядке?
В порядке ли? Ариадна купалась в бассейне с кровью, а потом едва меня не убила.
Я не хочу делиться своими переживаниями, они сумбурны и пугают даже меня. Ари
собиралась высосать из меня жизнь, а я вспоминаю об ее поцелуе с тупым трепетом, будто это
один из тех хороших моментов, которые оставляют в памяти теплый след.
- Она жива, – аккуратно отвечаю я, прочистив горло, – и она немного другая.
- В каком смысле?
- Ну, она... Вы перестанете меня пытать, если я скажу, что Ари остается все такой же
невыносимой занозой в заднице?
- Она пыталась его убить, – вдруг хрипло отрезает Джейсон и кивает. – Верно?
Я недовольно хмурю лоб, ненавижу, когда мои слова переворачивают. Однако на сей раз, Джейсон оказывается прав, и моя ложь рассыпается на миллиарды частей.
- Что она сделала?
- Она... – Грудь сдавливают силки, я хочу соврать, но потом понимаю, что маленькая ложь
может привести к большим неприятностям, и выдыхаю. – Ариадна поцеловала меня.
Норин отстраняется и обхватывает себя за талию бледными пальцами.
- Поцеловала?
- Да. – Я поднимаюсь и развожу руками в стороны, отчего по телу проносится пожар из
неприятной боли. Сутулюсь, раздраженно стиснув зубы, и выдавливаю улыбку. – У нас с ней
всегда были странные отношения.
- И часто вы пытались друг друга убить?
- Вас удивит мой ответ.
- Интересная ситуация.
- Неужели.
- Конечно, – женщина гордо расправляет плечи и покачивает головой, – вместо того, чтобы
свернуть тебе шею, она решила тебя поцеловать. Тебе не кажется это странным?
- В ней борются два разных существа, – заключает Джейсон, нахмурив лоб, – я почти уверен, что она сама не ожидала от себя такой реакции. Что-то еще?
- Нет.
- Ари ничего не говорила, не спрашивала? Просто поцеловала тебя.
- Я же сказал, – недовольно вскидываю брови, – ничего больше. Кстати поцелуй был так
себе. Чмокнула и бросила, как куль с мукой. Ничего особенного.
Я хватаю со стола миску с готовым лекарством и, хромая, плетусь вон из кухни, не в
состоянии больше отвечать на новые вопросы. Как я могу нормально рассуждать, когда от
воспоминаний у меня волосы поднимают дыбом, а руки покрываются потом. Идиотизм. Я не
узнаю себя, и меня выворачивает наизнанку от этого тупого чувства, что горит внутри.
- Черт.
Заворачиваю в ванную комнату, захлопываю дверь и бросаю миску в раковину, так и не
взглянув на себя в зеркало. Понятия не имею, кто на меня посмотрит в ответ, и не хочу
рисковать. Возможно, там уже совсем другой человек.
Стягиваю порванную футболку, бросаю ее на ледяной кафель. Отрава Норин ужасно воняет,
но я все равно намазываю ей зудящие раны. Жечь начинает еще сильней, и я тихо взвываю, прикрыв от усталости глаза.
Неожиданно в дверь стучат. Я нехотя оборачиваюсь и вижу Норин. Женщина глядит на меня
холодно, прямо, а еще она протягивает мне чашку с чем-то горячим.
- Выпей. Станет легче.
- Что это?
- Обезболивающее.
Я нервно киваю, забираю напиток, но Монфор не уходит. Я тут же понимаю, что она
собирается продолжить расспрос, и протяжно выдыхаю весь накопившийся воздух.
- Говорите.
- Извини?
- Давайте. Я знаю, что у вас есть вопросы. – Я вновь гляжу на женщину. – Валяйте. Я весь во
внимании. Что именно вам интересно? Как она на меня смотрела? Что шептала?
- Мэттью, я не понимаю, почему ты злишься.
- Я не злюсь.
- Серьезно? – Норин Монфор облокачивается спиной о дверной косяк и сплетает на груди
худощавые руки. Волосы у нее растрепаны, кожа бледная, почти прозрачная, будто эта женщина
уже несколько дней не ест, не спит. Но взгляд у Норин живой, острый. Меня колотит под этим
взглядом. – Ты весь дрожишь.
- Это от вашего тупого лекарства. Оно жжется.
- Тогда пей то, что я принесла, и жечь перестанет.
- Не перестанет.
- О чем именно мы говорим? О ранах на шее? Или в груди.
Я поражен тонким подходом тети Ари, поражен ее способностью выдавать довольно
красивые метафоры, когда на части разрывает от странной досады и усталости! Но я даже
посмеяться не могу над этой ситуацией. Мне совсем не смешно и не спокойно, мне тошно.
- Вы пришли задавать вопросы, но я сам не знаю ответов, – горячо выпаливаю я, – да я даже
половины не понимаю из того, что происходит. Например, причем тут вода, огонь, что это
значит? Почему Ноа Морт привел нас именно к Ловари?
- В крови цыган искать ведьм. Они настроены на нашу волну, так как питаются лишь
нашими силами. Прибегнуть к их помощи – вполне логично, просто я не думала, что такое
вообще возможно. – Ведьма пожимает плечами и дергает уголками губ. – Никто не думал.
- Но мы так и не поняли, где сейчас Ари.
- Она с Люцифером, Мэтт. Верум стоит в его чистилище, и да, мы понятия не имеем, где
именно оно находится. Но, может, не это важно?
- Знаете, Ноа Морт сказал, что мы не должны искать Ариадну, что она сама придет.
- Вот видишь, выходит, дело совсем не в чистилище, а в том – что ты там увидел.
- Что я увидел. – Прокатываюсь ладонями по лицу и отшатываюсь назад, я закрываю глаза и
вновь перемещаюсь в тот зал, вновь оказываюсь посреди мрака. – Я увидел люстру и бассейн, наполненный кровью. Я увидел зеркало, свое размытое отражение. Я увидел на раме надпись на
латинском языке, которая повторялась десятки раз. А потом я увидел Ари в зеркале. Она вышла
из бассейна, вся в крови и в тянущихся багровых линиях. – Я шумно сглатываю и продолжаю. –
Она шла ко мне, оставляя красные следы. Ее пальцы искрились и вспыхивали яркими
огоньками, как будто она воспламенялась. Как будто...
Я затихаю, а Норин шепчет:
- Как будто она сама была огнем.
Открываю глаза и сканирую задумчивое лицо женщины. Она касается пальцами губ,
отворачивается, прокручивая в голове сказанные мной слова, а потом вновь смотрит мне в глаза
и делает огромный шаг вперед:
- Сгорающий в Огне, в Воде возродится. Вот, что Ноа хотел, чтобы мы увидели.
- Не понимаю.
- Стихия Ариадны огонь, как я раньше не додумалась, – Норин прикладывает ладонь ко лбу