Страница 14 из 113
сидеть и ничего не делать, сидеть и вырисовывать магические круги на полу.
Но, правда в том, что я на многое готов, лишь бы Ариадна внезапно оказалась рядом и
сказала, что все неприятности позади. Я хочу вновь ее увидеть. Хочу испытать то, что со мной
происходит, когда она оказывается в нескольких метрах, сантиметрах, миллиметрах.
- Хорошо, – холодно отрезаю я, разжав кулаки.
Я нахожу нитки под слоем какой-то девчачьей дряни, к которой даже прикасаться не так уж
и приятно. Бетани приносит свечи и широкий кухонный нож, будто мы собираемся разрезать
торт. А Люцифер задует свечи и загадает желание.
- На сайте написано, что мы должны сделать два узла: в начале нити и в конце. – Бет с
видом знатока отнимает у меня красную нитку и плюхается на пол, я нехотя усаживаюсь рядом.
Скептически осматриваю комнату, задернутые занавески, толстые, ароматические свечи и
прикрываю пальцами глаза. Мы сошли с ума. – Нужно привязать конец к рукояти ножа. Кажется,
правый. – Она смотрит в ноутбук и кивает. – Да, верно. Зажги пока свечи.
Бет бросает мне зажигалку, щелкаю затвором, а девушка уже порывается ко мне и на свечки
смотрит с маниакальным, почти сумасшедшим выражением.
- Только зажигай с запада на восток, услышал? Это очень важно, Мэтт. Иначе ничего у нас
не получится. И мы зря пытаемся.
- Да у нас и так ничего не получится, – ворчу я, зажигая фитиль, и тут же пропускаю удар по
плечу. – Что? – Бет цокает. – Прекрати, тебе ведь не пять лет.
- Я и в ведьм раньше не верила, но, по-моему, мы оба уяснили, что в мире все совсем не так,
как нам кажется. Ты ту женщину с крыльями помнишь? А помнишь ее пасть? Мир полон такого
дерьма, что я уже ничему не удивлюсь, Мэтт.
Коротко киваю и разбираюсь со свечами. На стенах прыгают едва заметные желтые огрызки
от света, сквозь занавески прорываются первые лучи. Мы сидим с Бет в центре ее небольшой
спальни и наматываем красную нитку на кухонный нож, и все бы ничего, но у меня
складывается впечатление, что это не Ари пропала, а мой рассудок.
Хэйдану бы понравилось то, чем мы занимаемся. Он бы отпустил парочку идиотских шуток,
но я бы ничему ему не сказал. Пусть шутит. Теперь он может шутить напропалую. Правда, сейчас
его рядом нет, и мне становится паршиво.
- Надо порезать палец. Поставить нож в центр и при помощи нити начертить ровный круг
своей кровью. Боже, звучит жутковато.
- Давай, – я отнимаю у девушки нож и решительно скольжу лезвием по ладони.
- Осторожно!
- Все в порядке.
Впиваюсь острием ножа в пол и рисую круг, прокатившись по дереву рукой. Все это время
Бетани смотрит на меня достаточно пугливо, и мне вдруг кажется, что ей уже самой не
приходится по вкусу эта идея с вызовом Смерти на дом. Вдруг и, правда, придет.
- Готово. – Отбрасываю нож и вытираю ладонь о джинсы. – Что дальше?
- А дальше...
Бет щелкает по клавиатуре, а затем вдруг рассерженно взвывает.
- Что такое?
- О нет.
- В чем дело?
- Мэтт, черт, Интернет пропал. – Девушка глядит на меня из-под опущенных ресниц и
виновато поджимает губы. – Прости. Надо чуть-чуть подождать.
- Ты шутишь? – Я сжимаю окровавленную ладонь и хмыкаю. – Вовремя.
- Не знаю, соединения нет.
- Ну, отлично. Просто замечательно. – Я взмахиваю рукой и передергиваю плечами. Внутри
все скручивается, сплетается, и мне внезапно кажется, что я разочаровываюсь. Как будто я верил, что дело сдвинулось с мертвой точки. Идиот. Нужно было сразу прекратить этот цирк. – Мы
только зря потратили время. – Гнев поднимается к горлу. – Все зря.
- Слушай, давай еще подождем, – протягивает Бетани, – рано опускать руки.
- И что мы найдем? – Злюсь я. – Начертим еще один круг или смастерим алтарь? Или же
принесем кого-то в жертву?
- Вы можете попробовать латынь, – внезапно разносится хриплый мужской голос по
комнате, и мы с Бетани одновременно подскакиваем на ноги.
Бет взвизгивает, прижимается ко мне, а я ошарашено распахиваю глаза. Черт возьми.
В углу комнаты стоит мужчина в дырявом плаще. Волосы у него растрепаны, глаза в мои
смотрят равнодушно. А прозвучавшая шутка превращается в вполне серьезный совет. Которым,
собственно, ни я, ни Бетани сейчас не в состоянии воспользоваться.
Вскидываю руки, не имея ни малейшего понятия, чего ждать: сумасшедшего психа,
прорвавшегося в дом, чтобы украсть нечто ценное, или же демона, перевертыша, Дьявола,
ведьмака, фею. Кто там еще у них есть?
- Еще есть оборотни, – говорит мужчина, и я недовольно морщусь.
- Что?
Незнакомец наклоняет в бок голову, а я чувствую, как Бетти изо всех сил стискивает в
пальцах мой локоть. Что за чертовщина? Медленно опускаю руки и застываю.
Неужели сработало?
- Нет, – отвечает мужчина, сомкнув пальцы в замок перед собой, – не сработало.
- Но вы...
- Ноа Морт.
- Смерть. – Я решительно стискиваю зубы, наблюдая за мужчиной, а он стоит в углу
комнаты и не отводит от меня темных глаз, изучая и сканируя, словно детектор. Никогда я не
видел таких глаз. Мне становится не по себе, но я тут же беру себя в руки. Я не должен его
бояться, он пришел сюда из-за Ари, из-за своей дочери.
- Так и есть. Твое время еще не пришло.
- Умеете читать мысли? Вы как Меган фон Страттен.
- Скорее, она, как я. – Смерть делает шаг вперед, а Бет тянет меня назад, однако я не схожу с
места. Поднимаю подбородок и набираю как можно больше воздуха в легкие. Нет смысла
убегать. Я хотел встретиться со Смертью. Вот она. Передо мной.
- Как..., – запинаюсь и сглатываю, – как вы узнали о том, что мы ищем вас?
- Услышал.
- Почему не пришли раньше?
- Был занят.
Я даже спрашивать не хочу, чем именно он был занят, я переминаюсь с ноги на ногу, а затем
дергаю уголками губ и в глаза Ноа Морту гляжу смело и рассержено.
- Почему вы не спасли Ари? И почему не убили Люцифера?
Он позволил ему забрать ее, прекрасно понимая, что из этого выйдет. Наблюдал или, может,
услышал, как она мысленно прощалась с семьей, продавая душу. И бездействовал.
Мужчина задумчиво хмыкает и облокачивается спиной о деревянный комод. Руки он
сплетает на груди, достаточно медленно, будто бы специально, чтобы я успел раскалиться еще
сильнее и вопросов придумать еще больше, но я держу себя в руках. Эмоции мешают, они всегда
приносят лишь вред, они отнимают время. Рассудок должен быть холоден.
- Ты много думаешь, – неожиданно отрезает Смерть, – но мало говоришь. Кажется, у вас
таких людей называют замкнутыми. И опасными. Но я, конечно, немного понимаю.
- Ответьте на мои вопросы.
- Я не могу.
- Не можете ответить?
- Не могу убить Дьявола; вопреки всеобщему мнению, смерть не для всех вездесуща. Отнюдь
это насмешка Судьбы, о которой она сейчас жалеет.
- Мойра Парки?
- Люди всегда пытаются избавиться от злодеев, – едва слышно говорит Ноа, – но они не
понимают, что на место одного злодея приходит другой злодей, всегда. Да, такова ваша природа, а я и Мойра обязаны соблюдать этот баланс: баланс черного и белого.
- Не понимаю.
- Ты и не должен. Это моя работа. Но я ошибся. – Смерть отходит от комода.
- Ошиблись?
- Я нарушил баланс.
- Каким образом? – Я сжимаю пальцами переносицу и грузно выдыхаю. Он только и делает,
что говорит загадками, ребусами. Виски вдруг вспыхивают, и я начинаю злиться, пусть и
понимаю, что это неправильно.
Ноа Морт останавливается перед задернутыми шторами и переводит на меня темный взгляд,
в котором сосредоточено нечто такое, что трудно описать словами. Я хочу сказать что-то еще, но
замолкаю. Я должен понять, что разговариваю не просто с отцом Ариадны. Это Смерть, та