Страница 15 из 32
И сегодня мамка погнала его к ней за деньгами, и он хлопнул эту обезьянку - замечательного зверька с умными глазами - об стену! Как будто она была в чем-то виновата… И когда спало напряжение дня - ныряние и дорога по стене, он вспомнил обо всем. Все свои унижения… Но разве могли понять это мальчишки?!
- Лилька была хорошая, - сказал Катран, - и оставалась бы хорошей, если бы не Краб.
- Возможно, - заметил Костя, - наш Володька с ней в школе учился, тоже говорит, девочка была - во! Гимнастка и плавунья.
- Пловчиха, - сказал Толян.
- Ну пловчиха… Только с соревнований по плаванью сбегала, если соседние школы выставляли сильный состав…
- Враки! - резанул Катран. - Сильней ее пловчих не было! И красивей… Теперь тебе ясно, мечтатель, - крикнул он на Мишу, - почему я хочу привлечь к этому делу того пузатого с сестренкой? Они помогут мне отомстить Крабу! Они будут нашими разведчиками в его штаб-квартире! По их знаку мы нападем на Краба…
- И нанесем некоторый ущерб его богатству? - иронически спросил Миша.
- Да! - Катран кричал в такт словам и махал своими черными кулаками.
- Свернешь головы индюкам?
- Сверну!
- Айву с абрикосами оборвешь?
- Оборву!
- Клубнику вытопчешь?
- Вытопчу! - Катран рубил кулаком воздух.
- Ты уже, кажется, пробовал?
- Теперь мы лучше подготовимся! Краб очень хитер и осторожен, у него везде спрятаны лампочки, и при малейшем шуме в саду он включает свет, но мы ликвидируем эту систему…
- Ребята, пора назад. - Миша встал, размял замлевшие от сидения ноги и поправил треугольник красных плавок. И когда они шли по пляжу, сказал: Ты только напортишь всем, надо не так. Сейчас не пещерный век…
- А как надо?
Миша промолчал.
А когда они вошли в городок, сказал:
- Для охраны Федора Михайловича, если чуть что - выставим посты.
Глава 9
В БУХТЕ АМФОР
Утром следующего дня плотик качался на старом месте, в бухте Амфор (так прозвали они безымянную бухту у Дельфиньего мыса), качался возле маленького, для приметы, буйка - литровой бутылки на рыбацкой жилке, прикрепленной к камню на дне.
Первым погрузился Миша.
Глотнув как можно больше воздуха, плотно сжав в зубах резиновый загубник трубки, он ринулся вниз, и узкое, длинное, сильное тело его обжала со всех сторон прохладная вода. И чем глубже, тем прохладней. Она ласково касалась нагретой солнцем кожи, охотно пуская его в свою глубину.
В одной руке Миша держал ломик, другой усиленно греб. Утро было безоблачное, и дно хорошо просматривалось - все в голубых пятнах и зыбких солнечных бликах. А до него было немало - метров семь.
Миша всегда любил море, но сейчас - особенно, сейчас, когда они обнаружили эту амфору. Зеленухи, ерши, лобанчики, медузы - это давно приелось. Сейчас, бросаясь в море, в его глубину, он словно дорывался до какой-то тайны. Того и гляди, где-то рядом, среди замшелых камней и шевелящихся водорослей, в зеленоватом мраке вдруг замерцает длинный, чудом уцелевший корпус того самого греческого судна, весь мохнатый - в ракушках, в траве, в толстой холодной слизи.
Стало сильней давить на уши, в маске начала собираться вода. Миша по привычке выдул носом воздух в маску - давить стало меньше. Он не замечал ни вертлявых рыбок, ни притаившихся крабов, ни леса водорослей - не до них было.
Вдруг его сердце радостно толкнулось внутри. Вон, вон она - глубоко вросшая в дно, полукруглая, грязно-рыжая, с приплюснутой к туловищу ручкой, слепленная и обожженная, может, в самих античных Афинах!
В который уже раз видит ее, а все не может привыкнуть.
Коснувшись пальцами дна, Миша сразу зажал обеими ступнями большой гладкий камень - специально опустили его сюда, чтобы вода не выталкивала. Пригнувшись, провел ладонью по скользкому плавному телу амфоры. И, подымая со дна муть, стал долбить ломиком грунт - прочно спекшийся массив гальки. Точными ударами он рубил ее, выворачивал, сдвигал. И был очень осторожен.
За эти дни они аккуратно окопали ее вокруг, но амфора точно намертво вросла в грунт. "Дурни мы, видно, - на мгновение мелькнуло у Мишки, - не надо было фасонить и скрывать от Федора Михайловича, он бы советом помог, а то и сам снырял бы с нами: он не молод, но грудная клетка у него и запас кислорода - будь здоров!" Но мысли, даже о Федоре Михайловиче, отвлекали и мешали сейчас. Уже невмоготу было работать - все сильней жало на уши, слегка подташнивало и воздуха в легких оставалось скудная капля. А вот Катран бы еще терпел. Он всех пересиживает секунд на десять - пятнадцать.
Миша еще ударил два раза, положил ломик рядом с амфорой и отпустил камень, за который держался ногами. Чтобы не выскочить быстро - от резкой смены давлений может заболеть голова, - он, всплывая, притормаживал руками и ластами. Вот и верх, и тень плотика, и зыбкие ребячьи головы на нем. Миша сильно дунул в трубку и вытолкнул струю воды. Глубоко вздохнул - в грудь полился одуряюще свежий воздух.
И снова кинулся вниз.
Без ломика легче было пробиваться сквозь толщу воды - он загребал двумя руками. Секунд пять выгадал. И опять удобно пристроил в ступнях камень. Тук-тук! - громко отдаваясь под водой, стучал ломик. Кусок за куском отваливалась галька. Главное, чтобы амфору не задеть…
И опять воздух на исходе. Миша оторвался ото дна, и снова тугая струя вылетела из трубки. И он, разрывая воду, опять дотянулся до дна. Через шесть погружений мускулы рук стали ватными, ноги слегка свело, в голове шумело от недостатка воздуха: надо было не задаваться, а всплыть секунд на десять раньше и не идти наперегонки с Жоркой: он таки рыбацкий сын, истинный Катран…
"Ну хватит! Лезь на плотик", - приказал себе Миша.
"Нет, не хватит… Еще, еще секунду… Ну еще полсекунды… скрипело и ныло внутри него. - Лезь! От всех требуешь дисциплины, а сам…"
Миша медленно всплыл, кинул руки на край плотика, и Толян подхватил его. Миша сильным толчком вскарабкался на пляшущую камеру. Вынул трубку, стащил маску - свежий воздух ворвался в него, и он чуть не потерял сознание. Но терять его было нельзя - на него смотрело столько глаз!
Миша на всякий случай сделал вид, что вытирает лицо, а сам задержал на нем руку - никто не должен видеть усталости, почти боли на лице.
Маску у него выхватил Илька.
Он лежал на плотике, краснотелый от загара, с головы до ног обметанный веснушками, но волосы у него почему-то были не рыжие, как у большинства неистово веснушчатых, а русые. Илька в воде натянул на ступни ласты, просунул в тугую маску узкую голову, продел меж щекой и резиной маски трубку, резанул Мишу с Катраном глазами через овальное стекло и мгновенно пошел ко дну.
"Нервный он какой-то сегодня, злой, - подумал Миша. - И все-таки ребята вчера перегнули, когда говорили о нем…" Миша посмотрел на берег низкий и выжженный. И опять увидел вчерашнего, случайно примкнувшего к ним толстенького курортника в сандалиях. А где же девчонка?
- Уже явился твой разведчик. - Миша коснулся плечом раскаленного плеча Катрана, лежавшего рядом на плотике. - Дисциплинированный!.. Много платить будешь?
- Он ничего не знает, - буркнул Катран, - и ты никому ни слова.
Илька меж тем секунд пять уже трудился на глубине.
"Что в ней может быть? - думал он. - А вдруг? Нет… Скорей всего, ничего. Что может сохраниться за пятнадцать - или сколько их там прошло веков? Конечно, как говорил Федор Михайлович, наукой не подтверждено, что греки хранили в амфорах деньги, - амфоры у них предназначались для вина, зерна и разных масел. Но бывает, и наука ошибается…"
Его рука скользнула к горлышку, и длинные худые пальцы полезли в вязкий холодный ил. Вдруг что-то больно кольнуло палец, Илька отдернул руку и выругался про себя: "Завелся в амфоре кто-то? У-у, сволочь!" И тотчас с утроенной энергией заработал ломиком. И подумал: здорово Мишка наворочал тут гальки за свои погружения! Старался… Чтобы верховодить и покрикивать на других! А ведь он-то, Мишка, самый обыкновенный, и к тому же года на два моложе его. Но умеет показать себя, сделать вид, задрать нос. Сейчас это главное - показать себя и охмурить окружающих разными словечками. И обещать. Кто это умеет, тот всегда на коне… И как это получилось, что Мишка стал над всеми? Хорошо бы ему, Ильке, откопать сейчас эту амфору, самому откопать и всплыть с ней… У всех, как по команде, глаза бы на лоб! Добил-таки! Отодрал ото дна! Первый! А то ведь кое-кто думает, что он…