Страница 23 из 24
Для наглядности неудачи польских реформ Познаньский сравнил десятилетие Терека (1970–1979) с десятилетием Бальцеровича (1990–1999). В частности, рост национального дохода Польши составил соответственно 170 и 120 %, а увеличение внешнего долга -24 и 58 млрд долл.; строительство квартир (на 1 тыс. чел.) – 23,3 и 8,5; потребление мяса и мясопродуктов (на 1 чел.) – 69 и 57 кг; молока – 262 и 194; масла – 3,9 и 4,3 кг; покупка книг (на 1 тыс. чел.) – 4136 и 2425 штук.
Ясно, что аналогичное сравнение данных по России выглядит не в пользу реформаторов. По оценке Познаньского, влияние иностранного капитала в России в добывающих отраслях, сталелитейной, автомобильной, бумажной и других сферах промышленности также говорит о патологическом характере реформ. Он считает превышение иностранного участия более чем в 1/10 банковского капитала и в 1/4 или 1/3 промышленности реальной угрозой перетекания капиталов «отсталого» социализма к развитому капитализму.
Восточно-европейские оценки свидетельствуют о бесперспективности нынешних псевдолиберальных реформ в России. Российское руководство должно создать специфическую модель реформ в стране, опираясь на потенциал всей российской науки. Пока же видны лишь новые «чикагские мальчики», сидящие на шее народа и зачастую работающие ему во вред. Причем их развелось гораздо больше, чем во времена развитого социализма. Вот статистика.
В 1796 г. один чиновник у нас приходился на 2250 жителей, в 1851 г. – на 926, в 1903 г. – на 335, в 2002 г. – на 127. По численности госаппарат нынче такой же, каким был в СССР… с его пятнадцатью союзными республиками.
Смешав учителей, врачей, чиновников, библиотекарей в общую массу, именуемую «бюджетники», власть легко прячет зарплату верных слуг. У начальника управления, отдела какого-нибудь главка она 10–15 тыс. руб.; у библиотекаря со всеми надбавками – около 2 тыс.
И этого подчас им мало. За прошлый год российские чиновники, по подсчетам экспертов, получили в качестве взяток 16 млрд долл. Изобретено множество способов отъема денег у частных лиц и предприятий.
Систему эффективного управления госактивами Правительство РФ так и не разработало. Основному рыночно-базарному принципу «Купить подешевле, продать подороже» – не обучено. Состоялся аукцион по продаже «Славнефти». Леонид Рокецкий, представитель Думы Таймырского автономного округа в СФ, недоумевал: если Счетная палата оценила компанию в 2,5–3 млрд долл., то как можно было ее продавать за 1 млрд 860 млн?! Оказывается, можно.
Член Совета Федерации (СФ), представитель правительства Ставропольскою края Анатолий Коробейников предложил А. Кудрину «щадящий» путь. «Довольных нынешним подходом к формированию мизерного для нашей страны бюджета нет и, конечно, не будет, – заявил Анатолий Антонович. – Само правительство изыскивать более существенные источники пополнения доходной части не собирается. Трехсторонняя комиссия – это больше прикрытие для участия парламентариев в формировании бюджета. Поэтому предлагаю создать государственную комиссию, в которую вошли бы представители правительства, парламента, Счетной палаты, регионов, по изысканию новых источников пополнения бюджета 2004 г.». Однако Глава Минфина энтузиазма по этому поводу не выразил. Но другого пути у страны просто нет [РФ сегодня. 2004].
3. Теневая экономика и коррупция
Экономическая преступность тормозит развитие производства, отвлекает инвестиционный капитал, подстегивает инфляцию, лишает госбюджет значительной части доходов, обостряет все существующие экономические проблемы.
Сперва дадим оценку положения и несколько цифр из документа Информационно-аналитического управления Совета Федерации «Актуальные проблемы национальной безопасности на современном этапе», раздел «Криминогенная обстановка в России: динамика и структура преступности, прогноз до 2000 г.».
«На протяжении последних лет в России сохраняется сложная криминогенная ситуация, характеризующаяся интенсивной криминализацией общества, которая распространяется даже на те общественные и экономические институты, считавшиеся до недавнего времени от нее надежно защищенными (финансовая, внешнеэкономическая деятельность и др.). Этот процесс уже реально угрожает социально-экономическому развитию и внутренней безопасности страны. Традиционно преобладающую долю в структуре преступности продолжали составлять посягательства на собственность… в 1995 г. зафиксирован рост имущественных преступлений на 2,8 %, а их число достигло 1,7 млн. За три последних года почти втрое увеличилось число совершаемых мошеннических действий. В 1995 г. их зафиксировано более 67 тысяч»1.
Высокую степень криминализации общества в стране усиливали кризисные явления в хозяйственно-экономической и социальной сферах, этнорегиональные конфликты. Шел более активный процесс криминализации экономики с одновременным усилением альянса экономической и общеуголовной преступности, в том числе и в наиболее опасных ее формах. Основу этого процесса составляли незаконное отчуждение государственной собственности в ходе приватизации и корыстные злоупотребления при управлении ею, а также противоправное перераспределение произведенного валового внутреннего продукта в пользу криминальных слоев путем преступных махинаций в кредитно-финансовой и внешнеэкономической сферах, на валютно-денежном и потребительском рынках.
Такая ситуация обусловлена тем, что реформирование экономики проводилось без адекватного механизма защиты государства и добросовестного предпринимательства от противоправных посягательств. В результате не только увеличилось количество преступлений экономической направленности, но и получила развитие тенденция сползания некоторых секторов экономики на «теневые» принципы функционирования. Резко возросло число хозяйствующих субъектов, осуществляющих предпринимательскую деятельность нелегально. Расширилась практика использования лжефирм или предприятий, зарегистрированных на подставных лиц. Это повлекло сокращение как в количественном, так и ресурсном отношении легальной экономики при одновременном усилении ее «теневой» части.
Отмечающийся ежегодно рост количества выявленных экономических преступлений лишь отчасти отражает возрастающие масштабы криминализации хозяйственного комплекса, поскольку правонарушения в этой сфере отличаются исключительно высокой степенью латентности.
«Значительная часть сконцентрированных в криминальной среде теневых капиталов направлялась как на воспроизводство экономической, так и общеуголовной преступности, а также на денежную и материальную поддержку преступных элементов, отбывающих наказание. По оперативным данным, подкупленные чиновники в государственных органах оказывают содействие, по крайней мере, каждой десятой организованной преступной группировке»1. А в публикации министра внутренних дел Российской Федерации в газете «Интерфакс-АиФ» от 8-14 декабря 1997 г. указано, что преступные сообщества на подкуп должностных лиц расходуют до половины преступно добытых средств2.
Основными очагами деятельности криминальных группировок являются регионы с высокой степенью предпринимательской и финансовой активности: Москва и Московская область, областные центры: Казань, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Пермь, Тюмень, Нижний Новгород, Саратов, крупные города Дальнего Востока, Северного Кавказа. По-прежнему в центре интересов этих группировок находятся свободные экономические зоны, приграничные территории, места добычи и переработки топливно-энергетических ресурсов, транспортные магистрали.
Более интенсивной криминализации общества в анализируемый период способствовали дальнейший рост безработицы, слабость социальной защищенности значительной части населения, возрастание доли неимущих, маргинальных элементов с потенциально высокой степенью готовности к противоправному образу жизни. Статистические данные убедительно подтверждают, что именно из группы безработного населения на протяжении 1993–1996 гг. шло наиболее интенсивное пополнение криминальной среды.