Воля богов!

   Он вдруг осознал свою преступную самонадеянность и понял, что виноват в гибели несчётного количества своих боевых товарищей. Он пожалел, что не дал грекам сесть на корабли и спокойно уплыть домой; что, воспользовавшись предательским ударом Аполлона, убил Патрокла и хотел надругаться над его телом; что, зная о возвращении в строй Ахилла, послал своих бойцов в кровавую и безнадёжную битву, вместо того, чтобы укрыться за стенами, которые защищали троянцев во время восьми лет осады; что безрассудно поверил в милость богов, вообразив, что они теперь всегда будут ему помогать. Он не мог теперь спасаться вместе со всеми, не представлял себе, как он живой будет смотреть в глаза вдовам и матерям погибших по его вине троянцев. Убив Ахилла, он искупил бы свою вину, но он знал, что убить Ахилла невозможно, и, как обычно, не думал о последствиях, а ведь в сложившихся обстоятельствах его смерть была равносильна дезертирству.

   "А что, если безоружным выйти навстречу Ахиллу и предложить ему мир на любых условиях? - подумал было Гектор, но тут же отбросил эту нелепую мысль. - Какая глупость! Прошли времена мирных бесед. Он не станет со мной разговаривать - просто убьёт. Надо драться. Другого выбора уже нет".

   Отчаявшийся Приам велел запереть ворота, чтобы Ахилл не ворвался в город. Путь к отступлению был для Гектора отрезан. И только поняв, что бежать больше некуда, Гектор побежал. Он понимал, что это позорно, но ничего с собой поделать не мог: и самого отважного героя перед лицом неизбежной гибели может охватить страх. Аполлон придал ему силы. Ахилл не мог угнаться за убегающим врагом. Оба были как во сне: один никак не мог убежать от приближающейся беды, а другой никак не мог догнать ускользающую цель. Это была захватывающая гонка, какую не увидеть ни на каком стадионе - на кону стоял не кубок и не медаль, а жизнь героя. С волнением следили за ней и боги с Олимпа и с Иды, троянцы со стен города и греки, которым Ахилл знаками и криками запрещал нападать на Гектора. Три раза они обежали вокруг города, но победитель смертельного забега оставался неизвестен.

   -- Жалко Гектора, - сказал Зевс. - Он в целом парень хороший: красивый, сильный, отважный, жертвы хорошие приносит.

   -- Но папа! - возмутилась Афина. - Он же всё равно когда-нибудь умрёт. А ты обещал сегодня не вмешиваться.

   -- Что ты, доченька! - ласково ответил громовержец. - Разве я вмешиваюсь? Просто мнение своё высказываю. А ты поступай как знаешь. Аполлон! Можешь отдохнуть.

   В тот же миг Аполлон оставил Гектора, и вместе с ним героя покинули силы. Он остановился у Скейских ворот, откуда начал свой бег, рядом с тем местом, где от его копья погиб Патрокл. Там, у ворот, с двумя копьями в руках встречал Гектора его брат Деифоб.

   -- Ты здесь?! - воскликнул Гектор.

   -- Конечно здесь. Где же мне ещё быть! Папа с мамой мне, конечно, запрещали, но разве я оставлю в беде любимого братика! Держись, Гектор! Вместе мы его запросто одолеем.

   Неожиданная поддержка Деифоба, не побоявшегося выйти из города, чтобы помочь брату в минуту смертельной опасности, вернула Гектору силы и надежду. Он обернулся к Ахиллу и сказал:

   -- Обещаю, что в случае победы я только заберу твои доспехи, тело же отдам твоим товарищам для погребения. Обещай и ты то же самое.

   -- Обещаю скормить тебя собакам, - ответил Ахилл. - Только такой договор может быть между человеком и животным. Ты убил Патрокла и ещё смеешь меня о чём-то просить! Не будет тебе погребения, хотя бы родные оценили тебя на вес золота. Я бы на куски тебя разорвал, живьём бы съел, если бы не было противно к тебе прикасаться. Вспомни всё, что ты умеешь. Тебе предстоит трудный бой: мы с Афиной тебя щадить не будем.

   Афина весело подмигнула ему из-за спины Гектора.

   Ахилл метнул копьё, но Гектор увернулся, и оно вонзилось в землю позади него. Афина тут же выдернула копьё и бросила обратно Ахиллу.

   Гектор тоже метнул копьё, но щит Ахилла отразил удар.

   "Деифоб! Копьё!" - крикнул Гектор, отводя руку назад.

   Деифоб не ответил. Обернувшись, Гектор не увидел брата. Стоявшая на его месте Афина улыбнулась и показала Гектору язык.

   Гектор понял, что не может больше рассчитывать ни на поддержку богов, ни на помощь брата, оказавшегося всего лишь иллюзией, шуткой богини. Но он не сдался. Выхватив меч, он бросился в последнюю атаку.

   Ахилл тщательно прицелился. Он хорошо знал свои божественные доспехи, которые сейчас были на Гекторе. Пробить их он вряд ли смог бы, но на шее было незащищённое место. Именно туда Ахилл направил своё копьё и не промахнулся.

   Гектор выронил меч, не успев им воспользоваться, и упал. Троянцы встретили его падение криком ужаса, греки закричали с радостью и бросились к Ахиллу, снимавшему с мёртвого Гектора доспехи. Они удивлялись росту и могучему телосложению троянского героя, которого до сих пор ещё ни одному оставшемуся в живых греку не довелось рассмотреть вблизи. Каждый норовил пнуть или ткнуть копьём того, к кому при жизни они не решались подойти. Теперь это было совсем не страшно и безопасно.

   Ахилл проткнул мечом сухожилия у пяток Гектора, снял с него пояс, тот самый, который подарил Гектору Аякс после их поединка и, продев пояс через пятки трупа, привязал тело к колеснице. Он проскакал перед городом, волоча по земле поверженного врага, приводя ужасным зрелищем в отчаяние всех троянцев, особенно родителей Гектора Приама и Гекубу, видевших это со стены.

   К счастью, этого не видела Андромаха. Когда бегущие троянцы устремились в город, она ушла во дворец, чтобы распорядиться приготовить ванну для Гектора, а сама пошла к себе и села прясть мужу новый хитон, который Гектору никогда не пригодится.

Тело Гектора

   Следующий день стал для богов настоящим праздником. Справляя поминки по Патроклу, Ахилл принёс такие жертвы, что ни один бог не остался недоволен. Насытившись жертвами, боги насладились шикарными зрелищами. Ясновизор никогда прежде не знал такого наплыва зрителей.

   Всем миром греки судили предателя Паламеда, приговорили его к побиванию камнями и сразу привели приговор в исполнение.

   Ахилл и все мирмидонцы остригли в знак траура волосы и устроили Патроклу пышное погребение. Ахилл лично зарезал у сложенного под телом друга костра двенадцать троянских пленников и, пока горел костёр, раздувать который специально отправились ветры Борей и Зефир - частые гости в троянских землях, ездил вокруг него на колеснице с привязанным трупом Гектора. Боги нашли это действо чрезмерным, пошлым и безвкусным, но смотрели с интересом.

   Самое главное зрелище ждало их после погребения. По традиции Ахилл устроил в память о друге спортивные состязания, выставив в качестве призов самые лучшие трофеи, добытые за восемь военных лет. Боги, как известно, страстные болельщики, их амброзией не корми, а дай посмотреть какое-нибудь соревнование. А в греческом лагере собрались самые славные герои Эллады, никакие Олимпийские игры не видели такого звёздного состава участников. Боги были в восторге. Они посрывали голоса, болея каждый за своего героя, безбожно жульничали, помогая одним и мешая другим. Особенно отличилась Афина: она обеспечила Диомеду победу в скачках на колесницах, а потом помогла Одиссею на соревновании по бегу: она сделала подножку его главному сопернику - малому Аяксу, и тот упал лицом прямо в коровью лепёшку. Богиня мудрости была в восторге: Одиссей победил, а над Аяксом, наглотавшимся навоза, все смеялись. Малый Аякс не сделал Афине ничего плохого, но он был другом большого Аякса, и Афина радовалась неприятностям их обоих.

   Богам оставалось лишь сожалеть, что у Ахилла был только один лучший друг, и такие шикарные поминки уже больше не повторятся.

   Ахилл раздал призы и победителям, и участникам, и просто зрителям.

   Праздник удался. Но он закончился, и все разошлись по палаткам. Ахилл вновь остался наедине со своим горем. Хотел поужинать, но кусок не лез в горло, хотел уснуть, но сон к нему не шёл. Ахилл проворочался несколько часов, но воспоминания о погибшем друге не давали ему успокоиться.