Воля богов!

   Сразу же оторвавшись от своего отряда, неукротимый как разлив реки, Диомед мчался, не разбирая дороги, разя всех подряд - своих и чужих под постоянное повизгивание над ухом: "Быстрее! Так их! Иии!" Видеть Афину за спиной Диомеда никто не мог, так что для окружающих его поведение, противоречившее всем уложениям и уставам, было необъяснимо.

   Герой вскрикнул, когда стрела пронзила его плечо, но Афина быстро отломала оперение, вытащила стрелу за вышедший из спины наконечник и залечила рану.

   -- Какая сволочь это сделала! - возмутился Диомед. - Найду - убью!

   -- Обязательно найдём и обязательно убьём, - заверила его богиня.

   Эней, разя греков с колесницы, краем глаза заметил стрелка, который, бросив на землю лук, яростно прыгал на нём. Лук же был явно не из дешёвых: сочленённый из двух рогов горного козла, с золотыми крючками для крепления тетивы, тщательно отполированный - видно, что работа настоящего мастера. И хозяин лука был знаменитый - лучший ликийский стрелок Пандар.

   -- Ты чего? - спросил Эней.

   -- Да боги сегодня надо мной весь день издеваются! - ответил Пандар. - Хотел я подстрелить Менелая - мне за него Парис кучу всего обещал с точёными ножками. Так я его только поцарапал и разозлил. Сейчас стрелял в того придурка, что по полю как сумасшедший носится, думал уж, что к Аиду его спровадил. Не спровадил. Ему хоть бы что - только ещё больше носиться стал.

   -- Этот грек или умом тронулся, или пьяный, или ему какой-то бог помогает, - заметил Эней. - Последнее скорее всего, так что не удивительно, что твоя стрела его не убила.

   -- Никогда больше в руки лук не возьму! - ныл Пандар. - Говорил же мне папа, чтобы я на колеснице воевать шёл - у нас дома их одиннадцать штук стоит, одна другой лучше, а я не послушал - коней пожалел, они у меня избалованные, я боялся, что не найду им здесь хорошего корму.

   -- Ничего, - сказал Эней. - Забирайся на мою колесницу и правь конями. Поедем разбираться, что за боги помогают этому психу.

   -- Лучше ты правь конями, - ответил Пандар, вскочив позади Энея. - Они к тебе привыкли и лучше слушаться будут. А я этого проходимца пикой поприветствую.

   Они помчались навстречу Диомеду.

   "Ага! Фроськин сынок! - радостно закричала Афина, увидев Энея. - Вдарь ему!"

   Пандар ударом копья, усиленным несущимися навстречу друг другу колесницами, насквозь пробил щит Диомеда и весело закричал, уверенный, что пробил и доспехи, но он рано радовался. Копьё Диомеда, направленное рукой Афины, воткнулось прямо в нос ликийскому стрелку. "Ножки точёные!" - мелькнуло в голове нарушителя мира между греками и троянцами. Свидетель афининого коварства был устранён.

   Эней соскочил с колесницы и, вооружённый щитом и копьём, бросился защищать тело Пандара. Спешился и Диомед. Подняв с земли огромный камень, он ударил им Энея по ноге и свалил его на землю. Диомед замахнулся копьём, чтобы добить врага, но в этот момент перед ним с криком: "Не трожь Энея, хулиган!" появилась Афродита. Она подхватила сына на руки и хотела вынести его с поля боя.

   "Бей Фроську!" - взвизгнула Афина.

   -- Проваливай, шлюха! - в исступлении заорал Диомед.

   -- Мальчик, ты с кем разговариваешь? - удивлённо спросила Афродита.

   -- С тобой! - ответил Диомед, замахиваясь копьём.

   Афродита инстинктивно заслонилась рукой, и наконечник копья царапнул её, окрасив ладонь голубой божественной кровью.

   Дикий вопль заглушил шум сражения, заставив всех прервать бой и обернуться.

   "Уберите женщину с поля брани!" - не разобравшись, закричал Агамемнон.

   "Сам убирайся, рогоносец!" - взвизгнула в ответ Афродита.

   Примчавшийся на крик Арес подхватил раненую богиню на свою колесницу. Афродита передала Энея подбежавшему к ней Аполлону, и Арес поскакал к Олимпу.

   Афина, некоторое время колебалась, не зная, что интереснее - посмотреть на раненую Афродиту или добить её сына. Она решила, что смертный всё равно никуда не денется и, вспорхнув, помчалась вслед за колесницей Ареса.

   "Что это я рогоносец? - обиженно ворчал Агамемнон. - Оскорблять-то зачем?!"

   Арес выгрузил Афродиту на Олимпе, где на её вопли сразу сбежались все боги. Ей предлагали амброзию и нектар, пытались перевязать, но она вырывалась, оглашая Олимп неимоверным визгом.

   "О, как я страдаю, какая невыносимая боль! - голосила она. - Позовите Асклепия, пусть он меня спасёт! Ах, вы нарочно упрятали его в преисподнюю! Вы все хотите моей смерти! Какие же вы злые! Жестокие! Бесчеловечные! Безбожные! А ведь я желала только добра и любви! Я хотела спасти сына, разве это преступление?! И за это я теперь умираю! Ах, какая ужасная, нелепая смерть!"

   -- Ничего ты не умрёшь, - не без сожаления проворчала Афина. - Боги бессмертные.

   -- Нет, я умру! Что это за чёрные круги перед глазами?!

   -- Это у тебя тени потекли, - ехидно отвечала Афина. - А нечего было влезать.

   -- И правда, - согласился Арес. - Кто же ходит на войну без доспехов?! Доспехи для того и придуманы, чтобы таких вот ситуаций не случалось.

   -- Вот именно! - поддакнула Афина. - Воевать - это тебе не с мужиком в постели кувыркаться.

   Целомудренная богиня сказала это с таким знанием дела, что вокруг невольно рассмеялись. Афина же, наслаждаясь своим торжеством, даже не поняла, что смеются над ней, и засмеялась вместе со всеми.

   Зевс, отсмеявшись, сказал Афродите:

   -- Действительно, Урановна, зачем не за своё дело берёшься? Пусть, вон, Афина с Аресом воюют - они это умеют. А из тебя какой воин? Это ж как если бы Афина вместо тебя...

   Он не договорил, снова разразившись смехом. Захохотали и другие боги, представив себе, как Афина делает что-то вместо Афродиты.

   Между тем Диомед упорно пытался захватить тело Энея, чтобы добить его и забрать, как это было принято, доспехи в качестве трофея. Щит Аполлона раз за разом принимал на себя атаки обезумевшего героя. Лишь после четвёртого удара бог очень серьёзно посмотрел на Диомеда и сказал: "Ну, может, хватит уже?" Эта фраза привела зарвавшегося героя в чувства. Он сам понял, что в горячке боя зашёл слишком далеко, и отступил.

   Аполлон подхватил Энея и перенёс его в своё святилище, где ему оказали необходимую помощь и вскоре он пришёл в себя.

   Увидев с Олимпа, что Эней в безопасности, Афродита перестала вопить и спокойно дала себя перевязать, а Афина, которой тут сразу стало не интересно, спешно вернулась к Трое.

   Зевс направился было к своему дворцу, но его догнал Арес.

   -- Папа, разреши обратиться!

   -- Чего тебе? - недовольно спросил громовержец.

   -- Почему ты Афине разрешаешь грекам помогать, а мне помогать троянцам запретил? Разве это справедливо? Я такой же бог, как и она. Ты видел, что она под Троей вытворяет?

   Зевс сердито поглядел на Ареса. "Как же он похож на свою мать! - подумал он. - Смотрю на него, а вижу Геру".

   -- Что ты скулишь! Тебе бы только повоевать! Не будь ты мой сын - давно бы в Тартаре сидел. Ничего я тебе не запрещал.

   Сказав это, Зевс отвернулся от Ареса и решительным шагом пошёл к себе, оставив бога войны в недоумении.

   "Как это не запрещал?" - спрашивал себя Арес, сопоставляя факты. Вдруг неожиданная мысль молнией осветила его божественный разум. "Вот ведь стерва!" - подумал он и, вскочив на колесницу, поскакал к Трое.

   "Что приуныли, сыны Приама! - кричал он, проносясь над фалангами союзных троянцам фракийцев. - Ряды сомкните! Строй держать! Нам ли бояться греков?! Чай не с богами воюем! Боги с нами! Не посрамим Трои и святого Олимпа! Вперёд! За Гектора! За Энея! За Приама!"

   Сарпедон, командовавший ликийцами, подбежал к Гектору. "Командир! - сказал он. - Если ты сейчас нас в наступление не поведёшь, то я сам своих ликийцев в бой брошу. Уже и боги нас в атаку зовут, а ты всё стоишь. Как бы ты без нас воевал с одними своими братьями?"