Сапожок Пелесоны

– И слава Греду! – с облегчением выдохнул маркиз, когда этот спектакль закончился. – Теперь к самому делу… – он покосился на Дереванша и попросил: – Дереванш, дружище, растолкуйте, пожалуйста, господину волшебнику.

– Я?! – он округлил глаза и глупо заулыбался, словно об его макушку разбили еще один изящный горшок.

– Конечно, вы, – подтвердил Нестен. – Вы с этим вопросом гораздо лучше знакомы.

– Вы же первый узнали о свитке, – маркиз слегка подтолкнул его ко мне. – И язык у вас лучше подвешен.

– Ну, хорошо, хорошо, – нехотя согласился маленький человек. Посмотрел на меня, прикрыв один глаз, и начал: – Существует древнее пророчество, пришедшее еще из эпохи Криблина Первого – нашего первого короля, основателя Рорида, впоследствии всей Кенесии. Сами понимаете, пророчество такое же древнее и такое же твердое, как само святое королевство…

«Здрасьте вам, еще одно пророчество. Если вы, ребятки, исходите только из смутных пророчеств, то тогда совершенно очевидно, кто из нас здесь сумасшедший. Конечно-конечно, дело ваше архиважное и суперсерьезное», – подумал я, окончательно расслабился и сел на диван, чтобы было удобнее слушать их бред.

– …Позвольте, я по памяти зачитаю только один важный фрагмент, – продолжал вещать Дереванш под ритмичные кивки моей головы. – Так, так… О вере и грехе… О святости королей… О… – он перебирал в памяти названия каких-то заголовков, будто рылся не в собственной голове, а в пыльном архиве, наконец вспомнил нужное, счастливо сверкнул глазами и перешел к делу: – Вот! «Когда свету из тьмы снова предстанет Сапожок святейшей Пелесоны, в мире произойдут великие и божественные потрясения. Верно говорю вам, наступит это время. Мир изменится, и ничего из того, что было, уже не будет так, а то, что не было, возникнет на месте того, что было. И изменятся многие государства. Многие короли уйдут в небытие. И придут новые законы и новые порядки. Новых героев и новых злодеев явит осевший прах…

Но все начнется с того Сапожка, ибо великая сила скрывается в нем. И перейдет сила к тому, кто завладеет им, ибо ему тогда предстоит решать чему быть, а чему никогда не быть».

Нечто подобное, в несколько измененной трактовке я уже слышал в стенах университета и хотел спросить, при чем здесь беда, которая вот-вот свалится на коронованную макушку Люпика Третьего. Открыл рот с естественным вопросом, но Дереванш, будто угадав ход моих мыслей, перебил, подняв руку, и сказал следующее:

– Не буду вас больше утомлять древними текстами, господин Блатомир, а сразу поясню суть наших опасений. Я долго копался в архиве и выяснил, что Сапожок Пелесоны действительно существует. Он такая же несомненная реальность, как и житие этой святейшей госпожи, почившей от руки злодея почти две тысячи лет назад и, соответственно, отправившейся в Сады Юнии для дальнейшей бесконечной жизни.

– Знаком я с этим, – мне захотелось зевнуть, и я прикрыл рот ладонью. Миф о Пелесоне, разумеется, мне был известен. Правда, о ее башмаках я ничего не слышал. Но сомневаться в их существовании я тоже не собирался – ведь не босиком же топтала землю полубожественная девица.

– Тем лучше, – продолжил Дереванш. – Так вот самое главное и самое пренеприятное заключается в том, что Сапожок должен погубить нашего дражайшего короля Люпика, если только Люпик не завладеет им раньше, чем недруги. Понимаете? Это совершенно точно следует из пророчества.

– И каким же образом? – усмехнулся я. – Сапожок ваш что, с ножками, с ручками и с большим острым ножиком за голенищем?

– Сила, скрытая в Сапожке, вызовет потрясения, которые крайне неблагоприятно скажутся на Кенесии, а так же на здоровье нашего правителя, – объяснил Дереванш. – В общем, все может кончиться смертью и разрушениями.

– А недавно нам стало известно, что некоторые влиятельные люди начали поиски Сапожка, – вставил Нестен, снял шляпу и промокнул лоб белым платком. – Причем взялись они за поиски с полной серьезностью. У них есть кое-какие наметки, где и как искать священную вещь.

– Значит, нужно разыскать этих влиятельных людей и соответствующе решить с ними вопрос, – предложил я, чиркнув ребром ладони по горлу. – Пусть свои таланты в божественных Садах проявят.

– Господин Блатомир, позвольте, сначала я представлю вам этого человека, – маркиз учтиво изогнул руку в сторону Нестена. – Граф Нестен Ланпок – глава тайного сыска Кенесии. Уж поверьте, он отлично знает свою работу и непременно сделает все от него зависящее. Однако положение осложняется тем, что святыню Пелесоны ищет довольно много людей не только в Кенесии, но и за ее пределами. Как правило, это весьма важные лица, имеющие доступ к древним архивам, храмовым библиотекам, обладающие магией и особыми знаниями. Большинство из них – члены различных тайных обществ, влияние которых простирается на всю Гильду. Они достаточно умны и изворотливы, не так просто поймать за руку кого-нибудь из них. Тем не менее, службе господина Нестена Ланпока удалось сделать несколько успешных арестов. Под пытками негодяи заговорили, и теперь мы хотя бы знаем о настоящем положении дел.

– И видите ли, пока неизвестно, где находится Сапожок Пелесоны, – заметил граф Ланпок. – Он может находиться не в нашем королевстве, в местах, где мое ведомство не имеет достаточной силы. А таких мест на Гильде, увы, немало.

– Так или иначе, но нам нужно первыми добраться до Сапожка. Я очень надеюсь, что в его поисках вы будете с нами. Надеюсь, что вы сделаете все возможное для нашего королевства и нашего короля. Что скажете, господин Блатомир? – Вашаб сделал шаг к дивану, на котором сидел я. В маленьких проницательных глазках маркиза мелькнула тень жалобного детского прошения.

– То есть вы хотите, чтобы я включился в поиски обувки Пелесоны? – уточнил я. – Вы рассчитываете на меня и мои магические способности?

– Именно! – воскликнул маркиз, пораженный моей догадливостью. – Ведь благословенная жрица Юнии, предрекла найти Сапожок вам!

– М-да… – прежде чем согласиться с их предложением или как-нибудь хитро отвергнуть его, я решил почесать за ухом и хорошенько подумать. Мои мысли были стремительны и одновременно глубоки. Рассуждал я примерно так: «Очевидно, что я позарез нужен этим людям. Если я откажу им, то из этого ничего хорошего не выйдет. Может быть, тогда они предъявят счет за разбитую вазу, поцарапанную голову умника Дереванша и черт его знает за что еще. А если я их предложение приму, тогда, пожалуй, я смогу отсюда выбраться и как-нибудь уже по-своему распорядиться полученным знанием и личной свободой».

– Хорошо, я возьмусь за это дело, – вслух подытожил я, глядя на маркиза, мигом порозовевшего и заулыбавшегося. – Чего там… найдем как-нибудь обувку святейшей этой…

– Пелесоны, – с придыхом прошептал Дереванш.

– Есть еще некоторое обстоятельство… – тоже негромко проговорил граф Ланпок и отошел на шаг к окну. – Как бы вам сказать… Существует еще одно пророчество, которое произнес шесть дней назад оракул…

– Оракул Греда у другого священного источника, – передразнил я, чувствуя, что меня мутит от их пророчеств.

– Откуда вы знаете? – Рерлик недоуменно и испугано уставился на меня. – У храма Греда Трисолнечного был только граф Ланпок с немногочисленной свитой.

– Да так, догадался посредством дедукции, – ответил я. – Ну, говорите-говорите, что предсказали жрецы на этот раз?

– Понимаете, господин Блатомир, чтобы иметь наиболее точное предсказание, мы решили, что будет разумным получить его в разных храмах, и ответы прорицателей свести воедино. В храм Юнии Вседающей ездил маркиз Вашаб, – пояснил Нестен, помахивая шляпой. – А я имел счастье посетить святилище Греда. Странно, но предсказания от служительниц Юнии и оракула Греда получились не совсем одинаковыми. Есть между ними кое-какая разница…

– Да, очень странно. Снова боги договориться не в состоянии. Прямо-таки невероятные дела происходят, – съязвил я. – Так что сказал оракул Греда?

– Он сказал… – маркиз замялся, теребя платок и поглядывая на Нестена.