Сапожок Пелесоны

«Ну давайте, заходите, сучьи отпрыски! – мысленно произнес я. – В моих руках очень большая и очень дорогая ваза. Ага, вот даже рубеннское клеймо. Как приятно будет опустить ее на голову первого вошедшего!»

В эти мгновения мною целиком завладело желание отомстить. Ведь действительно, если мне бьют чем попало по затылку, то почему я не могу разбить прекрасную вазу о черепушку одного из своих обидчиков. Мне этого хотелось, столь невыносимо, что я снова прочувствовал, как свербит шишка позади ушей и ноет копытце с подковкой, отпечатавшееся на груди.

Едва двери открылись, и в комнату вошел невысокий улыбающийся человечек в синем сюртуке, я приподнял вазу повыше и опустил на его голову со всей возможной силой, проревев при этом:

– На тебе, маленький гаденыш!

Его башку спасло то, что ваза была очень хорошего качества из тонкой, истинно рубеннской керамики. Жалобно звякнув, она разлетелась на мелкие куски, не причинив кенесийцу тяжкого вреда. Он лишь заорал, схватившись за голову, отскочил к стене и уставился на меня безумными глазками, так словно мозги его потряс не удар великолепным сосудом, а некая чудовищная и неожиданная идея.

– Привет от Блатомира, – сказал я и рванулся к двери.

Но тут же столкнулся с самим маркизом Вашабом и каким-то высоким типом в широкополой шляпе.

– Здрасьте, – поприветствовал их я и начал отступать к окну.

Было очевидно, что теперь ложиться на диван и входить в образ бессознательного тела как-то поздновато. Требовался новый план. Я лихорадочно шарил глазами по комнате и успевал поглядывать на гильдийцев.

– О, боги! Господин Блатомир, зачем вы сделали это?! – вопросил маркиз после минутного замешательства и бросился к пострадавшему человечку.

Его вопрос мне показался совершенно глупым – ну надо же, зачем?! – и я лишь расхохотался, пятясь к окну.

– Дереванш, с вами все в порядке? – Рерлик заботливо осмотрел голову маленького человечка, который продолжал улыбаться и таращиться мутными безумными глазками в пустоту.

– Знаете, маркиз, похоже, ваш маг – просто того, – кенесиец в широкополой шляпе присвистнул и покрутил пальцем у виска. – И очень сильно того! Разбить вазу о голову нашего Дереванша! Зачем, спрашивается? Зачем вы это сделали?! – нахмурившись, он чуть не прожег меня взглядом. – Вы знаете, что это имущество короля?!

– И это? – я потянулся к канделябру, прикидывая, что бронзовая вещица достаточно тяжелая и в случае необходимости я смогу раскроить ей голову хотя бы одному из гильдийцев.

– И это, – отозвался высокий тип в шляпе. – И все здесь кругом. Разве вы не понимаете, что находитесь во дворце Его Величества Люпика Третьего?

– Да ну? – на какой-то момент мне показалось, что он не врет.

– Извини, друг мой Вашаб, но он точно сумасшедший, – утвердился человек в широкополой шляпе.

– Нет, друг мой Нестен, все маги выглядят немного сумасшедшими. Предсказание исполняется. Заметь, я его встретил в назначенный день рядом с каретой графини. А ты вспомни геронского волшебника: уж более сумасшедшего человека трудно вообразить. Зато КАКОЙ он был волшебник! – аргументировал маркиз, стряхивая керамическую крошку с головы Дереванша и приглаживая его редкие волосики. – Настоящий маг обязан иметь кое-какие причуды. Вот господину Блатомиру взбрело разбить одну из королевских ваз. Ну и что здесь такого? Правда, господин Блатомир? – Вашаб с кроткой надеждой глянул на меня.

– Правда, – ответил я и потянулся к канделябру.

– Он постарается больше этого не делать. Ведь так же? – маркиз снова обратил ко мне свое бледное лицо.

– Не знаю, не знаю, – с сомнением сказал я. – Все зависит от ваших дальнейших действий. И от того, как скоро я вырвусь отсюда.

– Господин Блатомир, надеюсь, вы выспались и кое-как обвыклись здесь? Извините, что вас пришлось доставить сюда в бессознательном состоянии, но у нас не было другого выхода. Понимаете… – оставив Дереванша, Рерлик Вашаб шагнул ко мне. – Нет, начну обо всем по порядку. Пожалуй, с того, что наша встреча не случайна, – было заметно, что маркиз нервничает – он беспощадно теребил желтый шелковый платок. – Четыре дня назад ее предсказала жрица у святого источника Юнии. А такое предсказание, как вы понимаете, имеет особый вес. Ведь правда же, если слова от самой богини?

– Да, имеет вес. Очень приличный, – я как бы невзначай покачал канделябр в руке. Матерая бронза тянула килограмма на три с половиной.

– Так вот, когда я обратился к жрице с вопросом, суть которого вам станет ясна чуть позже, она выпила святой воды, смешанной с вином, соком мака и кровью, – продолжал он, – и долгое время молчала.

«Видимо, ее от этого напитка сильно тошнило, она боялась сблевать на ваш модный костюмчик», – подумал я, но решил пока держать мысли при себе.

– Когда ее дух вернулся в тело, она заговорила истинным голосом богини и сообщила мне и еще одному господину, что через день недалеко от Северных ворот Рорида, мы встретим мага-чужестранца, который должен решить очень серьезную проблему нашего королевства. Так же она предсказала, что этот маг будет находиться возле графини Силоры Маниоль, и при попытке заговорить с ним, он поначалу поведет себя недружественно: ранит одного из моих людей и надругается над лошаком. Как видите, первая часть пророчества в точности сбылась: мы встретили мага-чужестранца рядом с Северными воротами и возле кареты графини. Этот маг – вы. И человек мой серьезно пострадал, в попытке заговорить с вами. И бедному животному досталось. Теперь все мы надеемся, что сбудется главная часть пророчества жрицы.

– Вы сказали, что я должен разрешить какую-то проблему королевства? И что же это за проблема? – отчего-то меня увлек их бред, и я вернул канделябр на место.

– Она очень серьезная. Очень! – заговорил человек в шляпе, которого маркиз называл Нестеном. – Касается нашего короля. Прежде, чем открыть ее, мы должны взять с вас клятву, что все сказанное здесь останется в глубочайшей тайне.

– Клянусь! – воскликнул я и, еле сдержав улыбку, сложил пальцы крестиком за спиной. – Говорите – не выдам вас даже под пытками.

– Извините, господин Блатомир, но требуется, что бы вы принесли клятву по установленному порядку, – вмешался маркиз Вашаб. – Я не сомневаюсь, что вы – человек исключительной честности, но, понимаете ли,… такой у нас сложился порядок.

– Чистая формальность, – подал голос Дереванш. Он уже пришел в чувство, зашевелился, потер свою залысину, развернул какой-то сверток. Потом подошел к столу и начал расстилать на нем кусок старой потрепанной парусины.

Приглядевшись, я увидел герб Кенесии. Наверное, это был очень старый герб. Может быть, самый архаичный из всех гербов королевства: на фоне скрещенных мечей проступал ослик, по местной традиции символизирующий упорство, над ним веером расходились загнутые лучики солнца. Надо заметить, что осел на этом гербе был нарисован неумело и чем-то походил на длинноного зайца, чем-то на ушастую собачонку. Я даже засомневался, что на столе лежит истинный герб Кенесии. Но серьезность этих людей, заставила меня отбросить сомнения.

– Вам нужно поклясться на нашем гербе, – кротко произнес Рерлик Вашаб. – Извините, но это обязательная процедура. Только тогда мы сможем ввести вас в суть дела.

– Нет проблем, – сказал я, подумав, что все равно ничего не теряю. Мне было без разницы на чем клясться: хоть на этой тряпке, хоть на святом Камне Греда, хоть на Уставе КПСС. – Клянусь, – сказал я, положив руку на задницу ослика, и, в ожидании дальнейших откровений, закатил глаза к потолку.

– Еще раз извините, но клятву нужно произнести слово в слово правильно, – заметил Нестен. – Повторяйте, пожалуйста, за мной – так вам будет легче совершить священный ритуал.

– Валяйте… в смысле, говорите, – поторопил его я.

– На истинном святом гербе Кенесии душой своею клянусь… – далее Нестен говорил долго, высокопарно, с исключительным пустозвонством. И я все это повторял за ним, как пьяный попугай. Суть нашей совместной речи сводилась к тому, что я вместе с ним обещаю не говорить никому, о какой-то смутной беде, которая вот-вот обвалится на кенесийского венценосца и вероятно пришибет его насмерть. А если я скажу, то меня должна покарать целая шайка ночных демонов, хотя из словосплетений нашей совместной клятвы с равной вероятностью демоны могли покарать и Нестена.