Страница 121 из 135
— Да, — сказал Стивен.
Голос у него сначала дрожал, но потом окреп:
— Ты недостаточно сильна. А между прочим, среди нас есть кое-кто гораздо сильнее тебя. Она может поднять тебя в воздух — и поставить, где пожелает. На другом конце света — на Луне — или посередине океана.
Дорис слабо ахнула:
— Я…
— Это истинная правда, — согласилась Тельма. — Но вот ведь в чем дело. Я тут стою всего в трех футах от нее. Если я дотронусь до нее первой, то выпью ее до дна. — И она пристально посмотрела в гладкое, испуганное лицо девушки. — Но ты прав. Дальнейшее зависит не от тебя и не от меня, а от того, что захочет сделать Дорис.
Та быстро и хрипло дышала.
— Я… не знаю… — едва слышно отозвалась она. — Я не хочу оставаться здесь. Какой смысл сидеть в этой хибаре и целыми днями… фокусничать для толпы. Но Джек сказал, что мы не должны навязывать свою волю коммунам. — И тут она неуверенно примолкла. Потом сказала: — В общем, всю мою жизнь, сколько я себя помню, даже маленькой девочкой, Джек всегда говорил: нельзя их ни к чему принуждать. Если не хотят, чтобы мы…
— Она не захочет переезжать сразу, — пояснил Тельме Стивен. — Но со временем она решится на это. Рано или поздно она заберет вас отсюда — ночью, к примеру. Когда вы будете спать. Со временем. — И он сверкнул зубами в улыбке: — Помни, я могу говорить с ней — мыслями. Когда захочу.
— Это так? — спросила Тельма девушку.
Дорис жалко замялась, не зная, что ответить.
— Ну… я… я не знаю. Так это, не так… В общем, я что-то запуталась, вот.
Портер выпрямился на стуле, откинулся на спинку и громко рыгнул.
— Очень странно слушать, как вы тут стоите и строите предположения насчет того, что произойдет, — сказал он. — На самом деле ты Тельму и пальцем не тронешь.
А старухе он заявил:
— Так что ничего не бойся. Мы так и не сдвинемся с места. Никто не сможет выиграть эту схватку. Мы, четверо, уравновешиваем друг друга.
Тельма поникла головой:
— А может, Стивен и прав. Неужели мы обязаны жить как раньше? Ничего не делая, не предпринимая?
— Мы останемся здесь, — сказал Портер. — Но мы не будем жить так, как раньше.
— В смысле? — удивилась Тельма. — А как мы будем жить? Что должно произойти, Портер, рассказывай немедленно!
— А тебя трудно сканировать, — попрекнул Портера Стивен. — Ты видел это, а не подумал. А что, разве правительства коммун изменили свою позицию? Они намерены призвать нас на помощь?
— Правительствам до нас дела нет, — сказал Портер. — В Вашингтон и Москву нас не позовут, не надейтесь. Но нам нужно просто постоять и подождать. — И он посмотрел вверх и с загадочным видом проговорил: — Но ожидание не затянется долго.
Ранним утром Эд Гарби пристроился в хвост другим машинам на своем видавшем виды рыдване. Сегодня хотели выехать многие. Неяркое холодное солнце четко высвечивало бетонные блоки, перегораживающие дорогу. Сегодня опять ожидается пасмурная погода — впрочем, как и вчера. И все равно, на выезде скопилась целая очередь машин.
— Сколько народу — да как рано, — пробормотала жена. — Наверное, не хотят ждать, пока пепел ветром понесет.
Эд нервно ощупал пропуск, бережно хранимый в пропитанном потом кармане рубашки.
— На блокпосту затор, — сердито пробурчал он. — Чем они там занимаются? Машины, что ли, взялись обыскивать?
Сегодня на выезде стояло аж четыре охранника — а не один, как обычно. Вооруженный отряд переходил от машины к машине, заглядывая внутрь и что-то бормоча в рации на шее — видно, разговаривая с руководством, которое сидело под землей. Здоровенный грузовик с рабочими вдруг выехал из линии и свернул на боковую дорожку. Рыча и отрыгивая облачка отвратительного голубого газа, он сделал полный круг и медленно поехал обратно, в центр коммуны. Прочь от блокпоста. Эд проводил его обеспокоенным взглядом.
— Что это они делают? Возвращаются? — Его одолел страх. — Они людей заворачивают!
— Нет, — спокойно отозвалась Барбара. — Смотри — вон машина выехала.
Древний, еще времен войны кабриолет протиснулся между бетонными блоками и выехал на равнину за оградой коммуны. За ним последовал второй, и обе машины стали набирать скорость — они быстро взбирались по низкому склону холма, на котором топорщилась гряда деревьев.
Сзади забибикали, Эд судорожно подал машину вперед. На коленях у Барбары тревожно замяукал младенец. Она потуже обернула ребенка истершимся хлопковым одеяльцем и подняла окно.
— День-то какой ужасный. Если б не нужно было ехать… — И тут она осеклась. — Так, смотри, вот охранники идут. Доставай пропуск.
Эд испуганно поздоровался с охранниками:
— Доброго вам утра, джентльмены…
Один из солдат быстро дернул у него из руки пропуск, придирчиво осмотрел его, пробил и сложил между страниц блокнота в стальном переплете.
— Так, приготовили большие пальцы, будем брать отпечатки, — приказал он.
И выдал черную, истекающую чернилами подушечку.
— Ребенок тоже.
Эд ошеломленно спросил:
— Зачем? Что-то случилось?
Близнецы боялись так, что не решались шевельнуться. Словно во сне, они протянули пальцы и оставили отпечатки в положенном месте. Эд попытался возражать, когда его палец грубо притиснули к черной подушечке — прямо ухватили за запястье и дернули. Потом охранники обошли грузовик и проделали то же самое с Барбарой. А командир поставил ботинок на подножку и коротко бросил:
— Пятеро, значит. Все ваши?
Эд тупо покивал:
— Ага, мои. Семья моя.
— Вся целиком? Еще кто есть?
— Нет. Только мы пятеро.
Охранник впился в него цепким взглядом черных настороженных глаз.
— Когда вернуться намереваетесь?
— Сегодня вечером.
И Эд кивнул на металлический блокнот, в котором остался его пропуск.
— Там написано — до шести часов.
— Если выедете из коммуны, — сказал охранник, — обратного пути не будет. Мы всех выпускаем, но никого потом не впускаем.
— Это с каких пор? — прошептала Барбара, посерев от страха.
— С прошлой ночи. Так что выбор за вами. Хотите — вперед, поезжайте, делайте что решили, советуйтесь со своим прорицателем. Но обратно не возвращайтесь.
И охранник ткнул пальцем в сторону боковой дорожки:
— Хотите вернуться — поезжайте туда. Она ведет к съездам. Поезжайте за тем грузовиком — он возвращается.
Эд облизнул враз пересохшие губы.
— Я не могу. У дочки… у нее костный рак. Старуха уже начала ее лечить, но она еще не поправилась. Не до конца поправилась. Старуха сказала, надо еще раз показаться.
Охранник проглядел папку с загнутыми страничками:
— Так, вам в девятое отделение, на шестой уровень. Поезжай вниз, и они твою дочку поставят на ноги. У врачей там есть оборудование и все такое.
Он закрыл папку и отступил от машины — здоровенный такой, весь красный, с щетинистым мясистым лицом.
— Так что давай, давай. Решайся — туда или сюда. Дело за тобой.
Эд машинально завелся и тронулся с места.
— Они, наверно, решили, — ошеломленно пробормотал он, — что слишком много народу выезжает. И хотят нас напугать… Они ж знают, что нам там не выжить! Мы ж там помрем!
Барбара молча прижала к себе младенца.
— Мы и тут помрем.
— Но там же сплошные развалины!
— А как же они?
Эд поперхнулся и беспомощно промямлил:
— Ну а если охранник попутал чего? Что нельзя вернуться и все такое?
Грузовик перед ними повернул на боковую дорожку. Водитель неуверенно высунул руку из окна — мол, поворачиваю. А потом вдруг втянул ее обратно и резко рванул к блокпосту. Впереди случилось некоторое замешательство. Грузовик вдруг резко сбросил скорость, Эд тоже ударил по тормозам, выругался, переключился на первую передачу. Грузовик вдруг помчался вперед. Прорвался через блокпост и вылетел на бесплодную равнину. Эд без раздумий дал по газам и поехал следом. В кабину ворвался холодный, несущий пепел ветер. Эд прибавил ходу и поравнялся с грузовиком: